- А кто еще может быть? - бросила она в бешенстве. - Значит, не она одна подходит под это определение?
- Сара, в самом деле! - Джорджу Сент Клеру было не по себе. Кел успокоил его взглядом.
- Извините. - Он поднялся на ноги. - Мы должны разрешить одно маленькое недоразумение, что-то вроде навязчивых идей. Ну, знаете, у женщин после родов бывает...
Он дразнил Сару, с удовольствием наблюдая, как она вся горела от гнева.
- Это не навязчивая идея. - Она встала, опершись руками о стол. - Помнишь, ты сказал:
"Всего один звонок, и я бы вернулся?" Ну, так он был, этот звонок. Я хотела объяснить все про займ у Гренвиля. Но ответил не ты, а Бьянка.
- Почему же ты не изволила подождать, пока я подойду? Бьянка Шенон остановилась у меня вместе с мужем, потому что у них как раз обставляли дом. Я был с ней не один. Да хоть бы и один, какая разница! Если ты еще не заметила, то могу сообщить тебе, и всем присутствующим тоже, что это по тебе я схожу с ума. - Он подошел и схватил ее за руку. - Если это причина той веселой жизни, что ты мне устроила, то мои слова не для печати.
- Пусти! - Она пыталась вырвать руку, все еще сердито, но как хотелось верить ему!
- Нет.
Он потянул ее за собой. Как только они вышли из зимнего сада, Кел подхватил ее под коленки и взвалил на спину. Так, вися вниз головой, молотя его кулаками по спине, Сара увидела улыбавшуюся физиономию миссис Пейджет.
- Если Бен закричит, возьмите порошковое молоко, - распорядился Кел, поднимаясь по лестнице. - Мама его будет некоторое время занята.
- Ты эгоист, - протестовала Сара.
- Конечно. - Он подошел к спальне, ударом ноги распахнул дверь и повалил се на кровать. - Я почти год провел без тебя, - сказал он, сбрасывая куртку. И почему? Потому что Бьянка Шенон, женщина, которую я презираю, однажды взяла телефонную трубку. - Развязывая галстук, он сердито разглядывал се. - Вот интересно: желая увидеть во мне идеал, ты награждаешь меня качествами подонка.
- Я никогда не прикидывалась святой! - крикнула Сара в ответ. - А тактика, которой ты воспользовался, чтобы заставить меня выйти за тебя замуж, действительно достойна подонка! Непонятно, за что я тебя люблю: у тебя нет никаких достоинств.
- Есть. - Взгляд Кела просветлел: ведь она сказала, что любит. - Я не позволяю тебе взять надо мной верх. Я единственный мужчина в твоей жизни, кого ты признала равным себе. - Кел подошел ближе, прикоснулся к ее волосам и увидел, что гнев жены на исходе. - Со мной ты можешь быть такой, какая ты есть - слабая, сильная, злющая, - он тронул пальцем ее губы, - страстная, любящая и невыразимо прекрасная.
Наконец-то тает лед между ними! Волна радости нахлынула на Сару и смыла все обвинения, которые минуту назад казались такими неоспоримыми. Закрыв глаза, с легким вздохом, она отдалась томившей ее жажде.
- Мне было так одиноко без тебя, - призналась она, поднимая на него потрясенные, виноватые глаза. - Я не хотела делать тебе больно, Кел. Сначала деньги стояли между нами, потом моя беременность. Ты мог подумать, что я пользуюсь тобой. - Слезы заблестели на ресницах. - Я хотела отдать тебе долг. Это был мой дар тебе, а не предательство.
В глазах Кела стояла нескрываемая боль.
- Шантаж не лучший способ скреплять отношения. Ты хотела вырваться, понимаю.
- Я сказала, что люблю тебя, - прошептала Сара. - Я нарушила этот чертов контракт, на котором настаивала. Так было больно, когда ты смеялся надо мной, говорил, что все это глупости, что я просто хочу сделать наши отношения респектабельными. Ты не давал мне любить, как я хотела.
- Не надо, любимая. - Кел встал возле нее на колени, прижал к груди и нежно поцеловал. - Я очень хотел, чтобы ты любила меня, - прошептал он. Просто не мог поверить, боялся, что все это не надолго. Защищался заранее: было бы так мучительно, так больно обмануться.
- О, Кел! - Сара прижалась к мужу, полная желания все простить. - Тереза мне все рассказала о твоей матери. И я все поняла. Если бы не Бьянка...
- У тебя нет и не может быть ничего общего с этими двумя дамами. - Он произнес последнее слово с нарочитой вежливостью, отводя мягкие пряди волос с ее лица. - И я должен был понять это сразу, когда увидел тебя в казино. Можно купить красоту, но не достоинство или цельность. - Он тихо застонал. - Я тебя недостоин. Если бы не болезнь отца, ты бежала бы от меня как от чумы.
И это говорит Кел! Невозможно поверить... Какая сила так тянет их друг к другу? Сара коснулась его теплого, бронзового тела. В глазах, поднятых к Келу, сияла синева летнего дня.
- А может быть, все и должно было быть именно так. - Глаза его потемнели, дыхание участилось, когда Сара обвила руками его шею. - Боже, когда ты так смотришь на меня... И взгляд такой невинный... Мне никогда не достичь таких высот, какие достиг Холдейн: быть рядом с тобой и не коснуться тебя. - Он приник к ее губам, не в силах сдержать желание утолить жажду.
Какой взрыв чувств вызвало его прикосновение! Прежде его слова, даже если и наполняли ощущением победы в битве, которую они вели, все же не радовали ее. Гордость Кела никогда не позволила бы ей унизить его, даже если бы он был повержен. Так было той ночью, когда она запретила ему прикасаться к себе. В битве любви только настоящая близость могла принести удовлетворение.
Уже не стыдясь своей чувственности, Сара наслаждалась каждым движением его мускулистого тела. Сердце Кела билось у ее груди. Оторвавшись от ее губ, он открыл глаза, в которых полыхал жар едва сдерживаемого желания.
- Все хорошо, - прошептала Сара и прикрыла веками кипящую голубизну.
- Как долго я ждал... - шептал он страстно. - Я так хочу тебя. Не могу без тебя. Я люблю тебя, так люблю, что мне больно.
Горячими, торопливыми пальцами Сара расстегивала его брюки, в жажде его близости, его наготы. Кел с такой же поспешностью стянул к ногам ее платье. И тела их слились, жаркая плоть с жаркой плотью, требуя соединения. Его нежность обнажала всю глубину его чувства, а Сара вела и вела его за границы разума, в царство страстного напряжения, которое, разрядившись, выбросило их на поверхность бытия в объятиях друг друга, опустошенными и счастливыми.
Было уже темно. Они лежали рядом, изредка обмениваясь поцелуями, наслаждаясь близостью друг друга.
- Жена и ребенок... - протянул Кел, лаская ее взглядом. - Никогда не думал, что быть отцом семейства так приятно.
- Тебе действительно нужна была жена для пользы дела? - спросила Сара, целуя его в подбородок.
- Тогда мысль показалась мне удачной. - Он взглянул на нее. - Ни на что другое ты бы не клюнула, а? Я это понял по твоему разговору со Стефеном - там, в саду, в Рейвенсвуде.
- Ты был оскорбительно прямолинейным в своем ухаживании, - заметила она, мельком взглянув на него сквозь ресницы. - Ты мне тогда ужасно не понравился...
- Я знаю. - Он провел пальцем по ее подбородку, глядя тепло и насмешливо. - Ты была такая гордая, такая отвратительно девственная. Мне хотелось тебя растрепать, стереть помаду, взъерошить волосы, чтобы ты выглядела под стать моим мыслям...
Знакомый вопль, громкий и негодующий, нарушил тишину ночи.
- У меня, кажется, есть мощный конкурент. - Кел поцеловал ее в грудь, глаза его смеялись. Он встал и прошел в детскую. - Вот она, - проворковал он, осторожно опуская ребенка на постель рядом с Сарой. - Похож на меня, правда? Кел осторожно прикоснулся к маленькой смуглой ручке с ямочками, вцепившейся в материнскую грудь.
- Да, дорогой. - Теплота его взгляда наполняла ее счастьем.
- Ты очень нужна нам обоим. Как ты думаешь, справишься ты с двумя такими требовательными молодцами?
- Да как-нибудь справлюсь, - пробормотала Сара, лукаво взглянув на Кела и поглаживая пушок на головке сына. - Главное, справиться с тобой, остальное уже пустяки...
