— Юлия, вот тебе моя рука. Не волнуйся, никаких поползновений с моей стороны не будет. Я — человек дела. Я тебе уже присмотрел квартиру, притом в центре. Правда, она чуть меньше твоей по метражу. Но удобная, метро рядом. А через полгода ты будешь ездить на «мерседесе». У нашей фирмы долгосрочные договоры. Понимаешь, что это такое?
— Ну, допустим.
— Да ничего ты не понимаешь! Чтобы ни произошло с нашей «советской» экономикой, мы ближайшие два десятка лет имеем прочную технологическую базу для работы с Италией, Францией, Германией. Ладно, сама поймешь потом. А вот Алина в этом как-то слабо разбирается. Она только с Вадиком общается, с Парижем.
— Кто такой Вадик и при чем здесь Париж?
— Вадик — это отдушина для Алины. Мы используем его эскизы. А Париж — это город, столица Франции, где вот уже почти пять лет живет и Вадик. И работает…
— Значит, как я поняла, могу хоть через неделю приступить к работе в вашем агентстве?
— Да, можешь. Но через неделю ты уже будешь работать не в агентстве моды, а в Доме моды «Алина».
— Хорошо, хорошо, — Юлия барабанила пальцами по столу.
— Не нервничай, малыш. Все будет хорошо.
— Мне страшно подумать, сколько хлопот связано с переездом. Как это все перевезти, упаковать…
— Что ты собираешься отсюда везти?
— Мебель, посуду, ковры… То есть все, что есть в доме.
— Послушай, Юль, мой тебе совет — продавай квартиру со всем содержимым. Для чего тебе тащить туда мебель?
— Но она у меня хорошая, немецкая…
— Продавай все, мы купим тебе голландскую, кожаную.
— Купить в дом мебель я смогу не скоро. Вы же знаете, что у меня долги…
— Продавай квартиру, рассчитывайся с людьми, а я в Москве тебе помогу.
— Георгий, а как на это посмотрит Алина? Ведь она… ваша…
— Мы с Алиной в разводе. Помогать тебе буду я лично. Вот так.
— Я так не согласна. Я тогда не поеду к вам.
— Ну дури, заработаешь — вернешь. Такие вот дела, — Георгий улыбнулся и опустил руку на плечо Юлии. — Не бойся, малыш. Я иногда бываю добрым. Просто ты мне нужна. У нас будет много хорошей работы. И давай больше не говорить на эту тему. Пошли к столу!
Юлия сидела за столом, разговаривала со всеми, а мысли ее были только об одном: верить или нет этому человеку? Ей хотелось посоветоваться на этот счет с Алиной, но не было предлога остаться с ней наедине. Вопрос решился сам собой, когда провожали гостей к поезду. Алина осталась на перроне, закурила сигарету и предложила Юлии.
— Послушай, ты дала согласие? — и Громадская выпустила тонкую струйку дыма.
— Да, Алина, я согласилась.
— Вот и хорошо.
— Вы думаете, я поступаю правильно? — искренне спросила Юлия.
— Думаю — да. А что тебя смущает?
— Видите ли…
— Пока ничего не вижу, кроме твоей красоты…
— Алина… Я хотела с вами посоветоваться…
— Ох, уж эта страна Советов! Да ты что, не видишь западных фильмов, не читаешь статей в журналах и газетах?
— А при чем тут это?..
— Да при том, что все из кожи вон лезут, чтобы пробить себе путь в общество, иметь успех. Даже не задумываются — какой ценой. А тебя надо за руку тащить. «Иди сюда, ты красивая девочка, мы из тебя сделаем звезду». Так?
— Я ни о чем вас не прошу, я не хочу быть звездой.
— Нет, милая, теперь уже поздно. А что тебя собственно смущает?
— Меня смущает Георгий. Вы ведь в разводе?
— Да. Ну и что?
— А то, что не хочу, чтобы он ко мне приставал.
— Не хочешь, так ему и скажи. Я же к тебе не пристаю.
— Я ему сказала уже об этом.
— И что он ответил, хотелось бы знать.
— Что нам предстоит очень интересная работа и что все будет хорошо.
— Именно так все и будет. Как бы тебе попонятнее объяснить насчет Георгия?.. Он, конечно, падок на женский пол, что есть — то есть. Но… Как бы он ни относился к тебе, для него действительно на первом месте дело. Дело, понимаешь?
— Тогда… почему он так себя ведет?
— А ему так хочется. Ничего, скоро пятьдесят, уймется. Не комплексуй по этому поводу. Хотя, черт его знает, этого мужика… С Танькой крутит вовсю. Правда, думают оба, что никто этого не видит.
— А кто она?
— Наша сотрудница. Она хорошая, честное слово.
— Тогда… зачем она с ним?
— Они друг друга стоят. Возможно, Георгий таким образом пытается вызвать во мне чувство ревности. Для меня же он как мужчина, хоть он и мой бывший муж, не существует. Да ну его! А может быть, я его не совсем хорошо знаю…
— Странные вещи вы говорите, Алина.
— Да нет в этом ничего странного. Просто мне нужен толкач. Я человек творческий, а он — толкач, хоть и не лишен некоторых достоинств.
Не знаю, может быть, Танька и любит его. Он ее так точно не любит. Он не способен никого любить, кроме разве себя. Все это житейские мелочи. Приезжай — увидишь сама. Мне кажется, ты себя в обиду не дашь. Да и я не позволю. Для начала подскажу тебе одну тонкость. Когда начнешь с ним работать, сразу же потребуй от него копию контракта с той фирмой, которая вас будет покупать. Иначе потом не найдешь и следа своих заработков. Бумаги все будешь проверять у юриста.
Юлия удивленно смотрела на Алину, у нее даже вытянулось лицо.
— Алина, а как же вы такое терпите? Это же…
— Я не о себе, а о тебе. Нашу технологическую документацию он содержит в идеальном порядке, а вот на работу модели должна быть отдельная бумага, контракт, что ли. Я в этом плохо разбираюсь. А ты приучись сразу себя ценить, потом будет поздно.
— Ничего не понимаю, — упавшим голосом вымолвила Юлия.
— Все поймешь. Думаю, тебе это будет нетрудно.
— И у вас все нормально с документацией? Не верю.
— Не верь, это твое право. Но я нанимаю юриста, чтобы проверил все-все абсолютно. Правда, тайно от Георгия, ты ему об этом не скажи только, боже тебя упаси. Знаешь, что мне ответил юрист?
— Даже не представляю…
— Так вот, представь — придраться не к чему. А знаешь почему? Думаю, что он платит кому-то за помощь в оформлении всей документации. И еще думаю, что ему в этом помогает Татьяна. Видимо, это их общий знакомый.
— Да, дела, дела…
— Ничего особенного, нормальная работа. В нашем государстве без этого нельзя, если дело касается зарубежных стран. А это же валюта, как ты понимаешь. Но у нас, повторяю, все чисто. Так что не трусь, бросайся в работу с головой…
Провожающие вышли из вагона. До отхода поезда оставалось три минуты. Громадские поднялись в тамбур и через голову проводницы помахали всем рукой на прощание. Вскоре поезд исчез за поворотом, мигнув красным сигнальным глазом в синеющей темноте летнего вечера.
По совету супругов Смирновых Юлия позвонила в фирму «Купля-продажа квартир» и вызвала на дом работника для решения вопроса о продаже своего жилья. Коротко стриженый, спортивного телосложения молодой симпатичный юноша («И до чего все они похожи друг на друга», — подумала Юлия) очень быстро, как настоящий знаток своего дела, отобрал нужные документы, написал соответствующие заявления, которые любезно предложил хозяйке подписать, и удалился, пообещав прийти в удобное для Метлицкой время через четыре дня и оставив после себя в квартире приятный запах мужских духов.
После обеда Марианна Васильевна телефонным звонком вызвала Метлицкую на работу. И хоть у Юлии было, как говорится, чемоданное настроение, она с удовольствием прибежала в примерочную и терпеливо отстояла полтора часа, пока Марианна скалывала булавками детали роскошного осенне-весеннего молодежного многокомпонентного комплекта из светло-кашемирового сукна. Затем пришла шляпница и водрузила на голову Метлицкой широкополую элегантную шляпу. Обе женщины вслух высказали свои сожаления по поводу скорого отъезда Юлии.
— Ничего, Аннушка, — успокоила Смирнова коллегу. — Зато как приятно будет услышать или увидеть Юлю на каком-нибудь представительном показе. Ведь это мы ее воспитали, она все равно наша…
— Не говорите, пожалуйста, так, а то расплачусь.
— Ну что ты! Мы же, наоборот, рады за тебя. А если что — возвращайся, мы тебя всегда примем. И будем рады не только видеть, но и работать с тобой.
— Спасибо вам, Анна, и вам, Марианна Васильевна, за добрые слова. Но я почему-то очень волнуюсь, скорее, не волнуюсь, а нервничаю.
— Успокойся, голубушка, — мягко, по-матерински, сказала Анна, — все будет хорошо. А работать везде нужно. Захочешь иметь такую шляпку — скажи. Я тебе сделаю, постараюсь, не подведу…
— Все на сегодня, — деловито завершила примерку Смирнова. — Хватит. Я сейчас на машинку отдам, а ты одевайся, собирай вещи, и поедем к нам. Пообедаем, а может, уже и поужинаем. Слава готовит сегодня пиццу.
— Спасибо, Марианна Васильевна. Я — с удовольствием.
Юлия действительно имела основания нервничать. Прошло несколько дней, а москвичи не звонят. Квартира уже отдана на продажу. А вдруг сорвется, не получится!
