Когда Уайет отошел на минуту за гостевыми карточками, Тео незаметно кивнул высокой пышной блондинке в платье размером с почтовую открытку. Она быстро спустилась из своей ложи в шатре Метрополитен-оперы и, скользнув наперерез Уайету, перехватила его.
Люси осталась одна, и Тео устремился к ней, бросив своего собеседника-зануду посреди разговора и даже не извинившись. Он знал, что тот его простит. Газель подняла глаза, когда он был в десяти шагах от нее, словно почувствовала его приближение. Вблизи шея Люси была еще красивее — высокая, стройная, сразу видно, она не один год занималась балетом.
— Тео Голт. Сын Говарда, — сказал он, протягивая ей руку. — Эффектнее не отрекомендуешься, в особенности если девушка знает, кто его отец и — что еще важнее — что его состояние равно валовому внутреннему продукту Кипра. И конечно же, все здесь присутствующие это знали.
Но Люси лишь широко раскрыла глаза, словно изумилась, что кто-то осмелился с ней заговорить. Надо же, как трогательно. Ну ничего, прорвемся. Когда Люси заговорила, Тео был поражен звучностью ее голоса.
— Люси Эллис. Приятно познакомиться.
— Я знаю, кто вы, — он доверительно улыбнулся. — Видел вас на вернисаже, там были сплошные фрукты, я все порывался к вам подойти, да не успел — вы быстро уехали.
Она засмеялась.
— Видно, не слишком спешили.
Ага, за неприступным фасадом несметно богатой наследницы таится кокетка.
— Вы правы, виноват я и только я. Но я не сдался после первого поражения. Я попросил свою мачеху посадить нас сегодня рядом.
— Очень лестно. Полагаю, она удовлетворила вашу просьбу?
“Полагаю, она удовлетворила вашу просьбу?” — мысленно повторил про себя Тео. Лос-анджелесская красотка в ответ лишь хихикнула бы. Нет, в этой Люси положительно что-то есть. Так строга и безупречна, но что-то в этих ее удивительных глазах наводит на мысль, что она может быть веселой и остроумной.
— Если честно, то нет. Не захотела обидеть вашего кавалера, этого чопорного сноба с задранным носом. Я ведь его наверняка знаю?
Люси снова засмеялась. Ишь какой напористый!
— Это Уайет, — сказала она.
— Так что пришлось мне переложить карточки без ведома мачехи. Теперь Уайет будет сидеть с моей дамой. Глядите, они нашли друг друга!
Люси посмотрела в ту сторону, куда он указал пальцем. На руке Уайета повисла блондинка, она слишком уж демонстративно заливалась смехом после каждого слова, которое произносил Уайет. Люси снова повернулась к Тео.
— Вы хотите сказать, что отказались быть соседкой Ирины Натроловой за столом, чтобы сидеть рядом со мной?! Да ведь она — лицо “Прада”, не может быть, чтобы вы этого не знали. А я так, ничем не примечательная личность, — она засмеялась и при этом слегка фыркнула, покраснела и закрыла рот рукой.
— Да от чего тут отказываться, — сказал Тео, в полном восторге от Люси.
— Нет, серьезно. Может быть, я зря это говорю, но вы от такого обмена остались в проигрыше. А с этой девушкой… — Люси спохватилась, — я хотела сказать, что она сногсшибательна.
Тео засмеялся.
— А я-то думал, что вы, великосветские штучки, сплошная аристократическая сдержанность.
Люси расстроилась, как будто он осудил ее, сказав, что у нее на все есть собственное мнение, и заговорила уже более спокойно:
— Стало быть, вы финансист, как и ваш отец?
— Нет, я в нашем семейном стаде паршивая овца. В двадцать лет вылетел из университета — старик был в ужасе, но это было лишь одной из множества причин, почему я послал все к черту, — и улетел в Лос-Анджелес. И ни разу не оглянулся назад. Я должен был утвердиться в жизни сам, без его помощи.
— Понимаю, — сказала Люси. — И можно спросить, как вы этого добились?
Тео отпил глоток. Люси не тратит время на пустую болтовню, это замечательно.
— Несколько лет присматривался, организовывал вечеринки, пытался снимать кино. Всякую чепуху бездарного голливудского разлива. Как-то вечером сидел в клубе в Комптоне и вдруг услышал этого совершенно сумасшедшего рэпера — его зовут Свит Ти. Я каким-то чудом уговорил его, чтобы он позволил мне раскрутить его. Тогда-то все и завертелось. Сейчас я представляю несколько десятков исполнителей, у меня свой бренд. Звучит банально, но я вроде как нашел свое призвание.
— Это серьезно, вы действительно открыли Свит Ти?
— Вы его знаете?
Почудилось это Тео или она и в самом деле оценила открытие? Тео был ошеломлен. Тексты Свит Ти были слишком нецензурны, он еще не пробился с ними в рыночный мейнстрим — что уж говорить о рынке, который интересовал богатых нью-йоркских наследниц.
— М-м… — Люси прикусила губу. — Моя… м-м… моя прислуга слушала его. Сама я не такая уж безумная фанатка рэпа. Я люблю классическую музыку и оперу. Но когда встречаю талант, отдаю ему должное.
Нет, несомненно, эта Люси Хейверфорд Эллис куда более тонкая штучка, чем можно подумать с первого взгляда. Тео был заинтригован.
— Я рад, что поменял карточки, — сказал он, направляя Люси к столу. Он заметил, что она обернулась, вероятно, ища взглядом бывшего кавалера. Но Уайет был слишком поглощен Ириной, которая жадно ловила каждое его слово, и не заметил взгляда Люси.
— Я тоже, — сказала Люси, беря Тео под руку.
Люси старалась удержаться от паники. Она вполне справится со всеми подводными камнями и ловушками, которыми изобилует ужин, и без сидящего рядом с ней Уайета: он толкнет ее под столом ногой, если она слишком оживленно разговорится. Массированный натиск Тео она легко отразит. Не страшно и то, что прямо против нее за столом сидела эта самая Меллори Килер, главный редактор “Таунхауса”, и внимательно рассматривала ее сквозь очки в черепаховой оправе. Уайет предупреждал, что бизнес Меллори держится на том, что она знает про всех абсолютно все: кто есть кто, кто с кем спит, кто где делает липосакцию, сколько переплачивает за свои апартаменты, в какой детский сад определяет своих отпрысков. Не было тайной и то, что Меллори старается как можно больше разузнать о Люсии Хейверфорд Эллис, этой таинственной незнакомке, которая в одночасье стала центром всеобщего интереса.
“Я со всем справлюсь”, — мысленно внушала себе она, взывая к своему внутреннему Будде.
Первые пять перемен блюд прошли благополучно — всего перемен должно было быть девять, и каждое блюдо подавал стоящий за ее стулом официант. Но когда она подносила ко рту первый кусочек фуа-гра, Мередит Голт — обладавшая необыкновенной физической силой, особенно учитывая ее миниатюрность, сравнимую разве что с размерами чихуахуа, — вытащила своего пасынка из-за стола и повела представить другим гостям. И Меллори, не теряя ни секунды, пересела на его освободившийся стул.
Люси опустила вилку и подобралась. Она встречалась с Меллори у Топси Мэттью, когда та устроила у себя дома показ привезенных из Индии драгоценных безделушек, но они не перемолвились ни словом.
— У вас потрясающее платье, Люсия, — сказала Меллори, разглядывая Люси с головы до тончайших шпилек на туфлях. Это не прозвучало как комплимент — тон был другой.
— Прошу вас, Меллори, называйте меня Люси, — ей удалось справиться с волнением. — Вы тоже выглядите великолепно. — Меллори была в черном, очень строгом платье “Армани”.
— “Фенди”, так ведь?
Люси удивилась — надо же, как точно угадала.
— Верно. В приглашении было сказано “чем скромнее, тем лучше”, и я просто не знала, что надеть. Если бы не моя подруга Элоиза, наверное, пришла бы в шубе и с хозяйственной сумкой.
Меллори улыбнулась. “Ей надо почаще улыбаться, — подумала Люси. — Лицо становится гораздо мягче”.
— Не возражаете, если я процитирую вас в своем репортаже о сегодняшнем празднике? — спросила Меллори.
— Вы пишете этот репортаж для “Таунхауса”?
— Так, несколько строк в раздел светской хроники. У нас журналистов раз, два и обчелся, поэтому почти все я пишу сама. И кстати, я слышала, что супруга Голта вычеркнула Корнелию Рокмен из списка гостей. Это правда, что вы с ней друг дружку не переносите? Она, насколько можно судить, вас явно недолюбливает.
— Да что вы говорите! — Люси старательно изобразила изумление. Нет уж, чего она ни за что не допустит, так это втянуть себя в перемывание косточек. Она и без Уайета знает, что неприятностей потом не оберешься. — Я-то как раз восхищаюсь Корнелией — она такая красавица и делает так много для городских общественных организаций.
Тео улизнул от мачехи и, вернувшись к столу, встал возле них — он явно показывал, что хочет сесть на прежнее место.
— Я давно хотела сказать вам, Меллори, что мне страшно понравилось ваше эссе о смокингах, — сказала Люси. — Я прочитала его от первого до последнего слова.
— Правда? Как приятно слышать, что наши эссе кто-то читает. Наш журнал что-то вроде “Плейбоя” Верхнего Ист-Сайда — “Таунхаус” покупают из-за снимков, как бы мне ни хотелось убедить себя в обратном.
