Гиб нахмурился.
- Нет! Я уверен, что ты все умеешь...
- Да.
- И что из тебя получится отличная помощница...
- Вот именно.
- Но мне не нужна помощница!
- Нужна, - заявила Эдит.
Гибсон и Хлоя дружно уставились на пожилую женщину, сидящую за столом в приемной. Она кивнула Хлое и добродушно улыбнулась Гибсону.
- Нужна, - повторила она.
- У меня же есть эта... как ее?... - Его помощницы менялись так быстро, что он не успевал запоминать их имена. - Фрости?
- Мисти, - терпеливо поправила его Эдит.
- Верно. Мисти. - Гиб попытался произнести ее имя с уверенностью, которой на самом деле не ощущал. Мисти была последней в длинной череде тех, кого он называл своими "девочками". Молодая женщина, которая тащится за ним по пятам, груженная разными принадлежностями, устанавливает лампы и отражатели, выполняет мелкие поручения, заряжает пленку и подключает питание.
- "Девочки". - Эдит фыркала каждый раз, когда слышала это слово. - Это так невежливо и неуважительно.
- А мне нравится, - бурчал в ответ Гибсон.
Им еще везло, что он не забывал платить им зарплату. Мисти и ее предшественницы (наверняка одну из них звали Фрости) обладали самыми разнообразными фигурами, прическами и цветом кожи. Частенько они носили кольца в носу, панковские гребни, черные леггинсы и обладали минимумом мозгов. Все они влачили жалкое существование, зарабатывая гроши себе на хлеб. И их невозможно было запомнить.
Гибсон был уверен, что Хлою он запомнит надолго.
- Нам нужна более надежная сотрудница, - напомнила ему Эдит, - потому что на следующей неделе я еду к Джорджии.
Гибсон помрачнел. Ему не хотелось об этом думать. Он полагался на Эдит во всем. Она фактически руководила студией, общалась с клиентами, рекламными агентами, поставщиками и оравой торговцев, которые заявлялись со своими товарами в самый разгар съемок. Только благодаря ей он до сих пор не свихнулся. Когда Эдит попросила у него месяц отпуска, он пришел в ужас.
- Месяц? - За прошедшие десять лет она ни разу не исчезала больше чем на неделю.
- Месяц, - твердо заявила Эдит. - Как минимум. Я должна помочь Джорджии с детьми.
После пятнадцати лет бездетного брака дочка Эдит, Джорджия, выбрала именно это лето, чтобы разродиться тройней!
- Трое? - ужаснулся Гибсон, услышав новость. - А одного нельзя было родить?
Но этот вопрос не обсуждался.
- Сколько уж получилось, - радостно заметила Эдит. Она умирала от желания поскорее рвануть в Северную Каролину и понянчиться с внуками.
Гибсон не смог ей отказать. В противном случае она бы уволилась. В итоге он согласился и тут же выбросил неприятную мысль из головы.
- Найди кого-нибудь на замену, - сказал он ей вчера.
- Думаю, Хлоя прекрасно справится, - заявила сегодня Эдит.
- Что? - заорал Гибсон.
Но Эдит улыбнулась ему самой лучистой улыбкой.
- Она производит впечатление разумной, здравомыслящей и ответственной девушки. А если твоя сестра ей доверяет...
- Моя сестра...
- Это свидетельствует в ее пользу, - решительно заключила Эдит. - Если он не хочет, чтобы ты была его помощницей, можешь занять мое место, хорошо? - обратилась она к Хлое. И снова взглянула на Гибсона. - Тебе она нужна?
Гибсон прикусил язык. Нет, черт возьми, она ему не нужна! Ни в этой студии. Ни даже в приемной. И вовсе не потому, что его тело очень остро на нее реагирует.
Но он знал, что спорить бесполезно. Джина предполагает, Эдит располагает. А он оказался между двух огней.
Но кое-что надо было прояснить. Гиб повернулся к Хлое.
- Я не несу за тебя никакой ответственности!
Она уставилась на него с удивленным видом.
- Естественно!
Он ткнул в нее пальцем.
- Я не собираюсь защищать твою невинность и нянчиться с тобой!
- Я и не просила...
Он поводил пальцем перед ее носом.
- Я всего лишь ставлю тебя в известность. Раз уж ты остаешься, справляйся в одиночку!
Черт возьми, она не собиралась отступать. И даже выглядела разозленной. Гибсон испугался, что она укусит его за палец.
- Да, конечно! - согласилась Хлоя. А когда он отвернулся, ехидно добавила, - Что-нибудь еще?
Гиб оглянулся.
- Да! И не вздумай раздеваться!
Вторая глава
Естественно, Гиб должен был найти ей жилье. По словам Джины, он это обещал.
- Что я сделал? - пискнул Гиб.
Вечером она позвонила, чтобы узнать, "как идут дела", как поживает "милая Хлоя", и выяснить, куда он ее поселил.
- Ты сказал, что снимешь для нее квартиру, - напомнила ему Джина.
Он был уверен, что ничего такого не говорил.
- Я сказал, что сниму ей квартиру? Я это сказал? Какими словами?
- Ну, раз уж ты решил устроить мне допрос, - обиделась Джина, наверное, я не точно передала твою фразу. Когда мы это обсуждали, я спросила, не сможешь ли ты подыскать ей жилье, съемную квартиру или что-нибудь в этом роде, и ты ответил: "Да, конечно".
- Я же не думал... - Но Гиб не мог признаться, что на самом деле не верил, будто за этим разговором что-то последует. Он был очень многим ей обязан. А она так редко что-то просила.
Но только... только... Хлоя...
- Нет еще.
- Нет? - ужаснулась Джина.
- Я же сказал, пока еще нет, - пробурчал Гиб, чувствуя себя загнанным в угол. - Я что-нибудь найду.
- Ты не пожалеешь, - заверила его Джина, тут же забыв о своей обиде. Я уверена, что это пойдет на пользу вам обоим. Хлоя такая умница. И очень трудолюбивая, Гиб. Что бы ты ни попросил у нее, она все сделает.
- Можешь не говорить, - сухо ответил Гиб, покусывая губы, чтобы не проболтаться о том, что Хлоя уже сделала.
Вот бы Джина удивилась. Да и сам он, чем больше думал об этом, тем сильнее удивлялся. Но рассказывать не хотел. Он ни с кем не собирался делиться воспоминаниями о голой Хлое Мэдсен.
- Она и сама неплохой фотограф, - продолжила Джина. - Конечно, до твоего уровня ей далеко, но она делала отличные снимки для "Вестей".
"Коллервильские вести" были местной еженедельной газетой, в редакции которой работала Джина. По-видимому, там она и познакомилась с Хлоей. На страницах "Вестей" печатались фотографии местных свиней-рекордсменок, супругов, отметивших пятидесятилетие свадьбы, футбольных игроков из школьной команды, забивших наибольшее число голов, и для разнообразия "высокохудожественные" пейзажи, запечатлевшие бескрайние поля, засеянные кукурузой и соей.
- И это вдохновило ее на поездку в Нью-Йорк?
- Не совсем. - Джина помолчала. - Думаю, к этому решению ее подтолкнула монахиня.
- Монахиня!
- По-моему, все началось со статьи о ней, которую писала Хлоя. С тех пор в ней что-то изменилось. Она стала какой-то беспокойной, начала задумываться о том, что делать дальше...
Танцевать голой? - улыбнулся Гиб.
- Она три года проработала воспитательницей в детском саду, прежде чем перейти в газету.
- Воспитательницей? - Ну и ну, он видел голую воспитательницу!
При этой мысли его снова охватило возбуждение. Зато стало ясно, почему она носит такие строгие платья.
- Хлоя отлично ладила с детьми. Она любит их, но и эта работа ее не вполне устраивала. Она не была уверена, что готова посвятить этому свою жизнь, и в прошлом году устроилась в газету.
- И у вас ей тоже не понравилось? - поинтересовался Гиб.
- Ну, не знаю, понравилось ей или нет. Но она прожила в Айове всю жизнь. Ей хочется увидеть новые горизонты.
Вот дуреха, - подумал Гиб.
- Здесь ей делать нечего, - возразил он. - Она слишком наивная, слишком доверчивая.
- Но у нее же есть ты...
- Ни фига у нее нет! Я ей не нянька!
- Конечно, нет, - торопливо сказала Джина. - Я и не ожидала. Просто... надеялась, что ты... присмотришь за ней.
Еще чего не хватало.
- Она научится всему, что может тебе потребоваться...
О, Боже!
- И тебе ведь все время нужна новая помощница...
Они что, с Эдит сговорились?
- И она именно та девушка... - Неожиданно Джина умолкла.
Наступила долгая тишина. Угрожающая тишина. Тишина, которую Гиб не решался нарушить. Он надеялся, что Джина тоже не решится. И так ясно, что она хотела сказать.
Девушка, на которой ты мог бы жениться.
Джина давно хотела, чтобы он женился и вернулся в Айову. Она не преставала надеяться с тех самых пор, когда он решил пройти летнюю практику у известного фотографа Камило Воланте двенадцать лет назад.
В то время Джина не понимала, что им движет.
- Тебя же не интересуют знаменитости, - сказала она.
- Зато интересуют люди, - ответил Гиб. Он всегда хотел снимать людей. Работа с Камило Воланте предоставляла ему уникальную возможность поучиться у выдающегося фотографа, специализирующегося на портретах знаменитостей. Гиб надеялся, что приобретенные им навыки пригодятся ему в дальнейшей работе, когда он будет снимать то, что захочет сам.
Таким был его план.
В то время он рассчитывал вернуться в Айову.
Но жизнь меняет любые планы. И летняя работа переросла в осеннюю. А после все изменилось безвозвратно. И Гиб решил не возвращаться.
