— Вам надо идти? — спросил Сильвестр.
— Да, я должна идти, — твердо ответила она.
— Я провожу вас до дому.
„У нее красивые, длинные ноги“, — подумал Сильвестр, стараясь подладиться под шаги Джулии и идти вровень с ней, не отставая. У Цилии шаг был тоже быстрым, но не ровным; к тому же на ходу она всегда громко стучала каблуками. Когда они проходили мимо тумбы с почтовым ящиком, из-за которого он наблюдал за опустошительным набегом Цилии, Джулии пришлось приостановиться, так как Веселый поднял к тумбе заднюю лапу.
— Та тщательность, с которой Цилия очистила мой дом, — сказал Сильвестр, — даже как-то порадовала меня. Я, конечно, мог вмешаться и не позволить ей столько брать, но тогда я выглядел бы как собака на сене. В определенном смысле она оказала мне добрую услугу.
Джулия не ответила. Сойдя с тротуара, она пересекла улицу. Собака бежала рядом. Слушала ли она его? Какое ей дело до того, что именно забрала с собой Цилия? До тех, например, вещей, которые они когда-то покупали вместе — вещей, которые, останься они в доме, напоминали бы ему о счастливом и печальном прошлом. „Да, — подумал он, — я любил Цилию и ревновал ее. Мне было больно, и я был очень, очень зол“.
— Но теперь уже нет, — сказал он вслух, и протискивавшаяся в этот момент между тесно припаркованными машинами Джулия кивнула, как если бы поняла, о чем он думал.
— Мне еще предстоит решить вопрос с машиной. В настоящее время я обезлошадел, поскольку Цилия ее забрала. У вас есть автомобиль?
Джулия не ответила.
„Дурак, — спохватился он, — ну какой же я дурак! Разбитая машина. Погибшие ребенок и бывший муж. Идиот! У меня будет машина, и я повезу ее за город. Она любит природу — уж это-то я знаю! Автомобиль должен быть достаточно просторным, чтобы ее длинным ногам было удобно, да и наличие собаки надо тоже учитывать — ей тоже потребуется пространство“.
— Ребекка, конечно, будет мне советовать, какую именно машину взять, — сказал он. — Она ведь у нас всезнайка. — Джулия засмеялась. “Хорошо, — подумал Сильвестр, — значит, она слушала“. — У нее золотое сердце, и она все время ищет, чем бы еще заняться. Когда она работала в нашем офисе, она тратила массу времени, перекраивая жизнь людей, которым на ее взгляд, это было необходимо. В последнее время у нее появилось превратное убеждение, будто такую необходимость испытываю я.
— Похоже на то, — сказала Джулия. Они уже дошли до узкой дорожки, отходившей вбок от переулка, и теперь шли по ней во главе с Джулией гуськом, друг за другом, как индейцы по лесной тропе.
— Ребекку очень трудно держать на расстоянии, не обижая при этом, — сказал он.
— Могу себе представить.
„Какую я несу чушь, — подумал Сильвестр. — Хотелось бы рассказать ей что-нибудь интересное, например про Братта и ку-клукс-клан. Тропинка кончилась, и он снова поравнялся с ней. — Интересно, а как она отреагирует, если я скажу ей, что Цилия забрала даже матрац с кровати, но что я рад этому, потому что у меня теперь новый, чистейший матрац, на котором не спал никто, кроме меня самого?“
— Ребекка еще не знает об этом, — сказал он вслух.
— Что? — спросила Джулия.
Он рассказал ей о матрасе.
— Когда я покупал его в магазине, мне посоветовали, чтобы он всегда был как новый, время от времени переворачивать его на другую сторону, — сказал Сильвестр. — Так что, когда завтра вы придете…
— Завтра я не приду.
— Что? — Он замер на ходу. — Не придете? — Неужели она подумала, что, говоря о матрасе, он на что-то намекал?
— Это не мой день, — сказала она.
— Не ваш день?
— Теперь, когда я закончила работу в саду, я прихожу только по вторникам и пятницам.
— А во вторник придете?
— Да.
— А что вы делаете по другим дням — по понедельникам, средам и четвергам? Могу я пригласить вас в один из этих дней на обед?
— По этим дням я работаю в другом месте.
— Ах, вот что! И вы не можете это отменить?
Она отрицательно покачала головой.
— А что вы делаете?
— То же, что и у вас.
— Но… Почему?
— Потому что я всегда работала. Раньше за Кристи, когда я была занята, присматривала миссис Патель. Кристи был очень дружен с ее мальчиком. Я и теперь работаю.
— Но разве это…
— Это, конечно, не все, что я умею делать, — сказала она. — Но меня устраивают условия работы. Я не люблю офисы, когда вокруг люди и с ними надо говорить.
— Понятно, — сказал Сильвестр, по правде говоря, почти ничего не поняв, и они шли некоторое время молча, но потом в нем вновь взыграло любопытство, и он спросил: — А были у вас с Жилем когда-нибудь счастливые времена? Я спрашиваю это, потому что у нас с Цилией такое время было. Утверждать обратное просто несправедливо и бессмысленно.
— Да, но немного, — ответила она. — Он никогда не был по-настоящему моим. — Они завернули за угол. — О Господи! — воскликнула она испуганно. — Гуляние все еще в полном разгаре.
Они остановились, не дойдя до дома.
— Вот здесь вы и живете? — спросил Сильвестр.
— Да, в доме семь. — Джулия замерла в нерешительности, не зная, что делать.
Дверь дома номер семь была распахнута. Из верхних окон неслась оглушительная музыка, под которую на тротуаре танцевали двое. Другая пара раскачивалась из стороны в сторону на проезжей части улицы под звуки французской песни „Нет, я не жалею ни о чем“. Еще люди сидели на пороге, распевая что-то со стаканами в руках. В доме стоял непрерывный гул голосов, чью монотонность время от времени нарушали взрывы смеха или гвалт вспыхнувшего спора.
— Пора бы вроде им всем замерзнуть, — заметил Сильвестр, почувствовав, что его самого начинает пробирать холод. — Вы не можете туда пойти — там все навеселе, кто от выпивки, а кто, возможно, и от наркотиков. Давайте вернемся ко мне.
— Но я все же должна, — возразила Джулия. — Веселый умирает с голоду, а его еда находится в моей квартире.
— Думаю, мы сможем ему что-нибудь найти и в моей квартире, — сердито сказал Сильвестр.
— У вас пусто, — сказала Джулия. — О Боже! — воскликнула она, увидев, как из дверей дома на улицу вышвырнули человека. Поднявшись, он сразу же убежал. На пороге появился наблюдавший за ним Питер Эддисон.
— Это мой сосед из квартиры этажом ниже, — объяснила Джулия. — Его жена любит посылать за полицией.
— Компания явно распаляется, — озабоченно заметил Сильвестр.
— Но на улице хотя бы сейчас спокойно, — сказала она. — В прошлом году здесь играли на волынках и водили шотландские хороводы. Вот когда было действительно шумно!
— У меня идея, — сказал Сильвестр. — Давайте найдем такси и отвезем Веселого в ресторан.
— Нет, — решительно отвергла она его предложение, — я не позволю, чтобы меня запугали. Я живу здесь. В квартире остались собачьи консервы, и я их возьму. Не хочу проявлять малодушие. — В этот момент окно на втором этаже распахнулось, и кто-то с крином „К черту это посудомойство!“ вытряхнул на улицу целый поднос фаянсовой посуды, которая с хрустом врезалась в землю.
— Боже! — воскликнул Сильвестр, на которого это произвело немалое впечатление. — Ну и ну!
— Все. Мне пора, — сказала Джулия. — До свидания и большое спасибо за вашу доброту. Надеюсь, вам удастся выспаться и прийти в себя после поездки. Очень прошу еще раз извинить меня за то, что оказалась для вас таким обременительным сюрпризом. — Она говорила торопливо — было холодно, и она уже начинала дрожать на морозном воздухе.
— Да хватит вам! — возмутился Сильвестр. — Если вы все-таки пойдете туда, то я пойду с вами и позабочусь, чтобы вы благополучно добрались до своей квартиры. И не может быть даже и речи о том, чтобы я позволил вам пойти одной.
— Это всего лишь вечеринка, — сказала Джулия. — Я уже пережила несколько таких гулянок. Зря я вас всполошила. Поверьте, нет никакой необходимости проявлять галантность, — закончила она решительным тоном.
— Ха! В самом деле? — вскричал оскорбленно Сильвестр. — Если бы я не вернулся домой посреди ночи, вы бы продолжали прятаться в моем доме, независимо от того, была у вас там собачья еда или нет, и в этом-то я больше чем уверен! Вы пережидали бы там до завтрашнего дня.
— Ну, я не могу больше ждать, — сказала Джулия и направилась бегом к дому номер семь. Сильвестр и Веселый побежали за ней, с некоторым трудом избегая столкновения с задергавшимися вдруг парами — кто-то в этот момент переключил музыку с Эдит Пиаф на рок.
Поднимаясь скачками вверх по ступеням, Джулия быстро работала локтями, проворно пробираясь между толпами людей, которые как приливная или отливная вода вливались в квартиру на первом этаже или выливались из нее. Чуть было не столкнувшись на пороге с крепко вцепившейся друг в друга неуклюжей парой, Сильвестр обогнул ее и дальше поспешил за Джулией сквозь гвалт пьяных голосов, запахи пищи, алкоголя и табака. Веселый без труда поспевал за хозяйкой, Сильвестру же это никак не удавалось. На всем протяжении лестницы люди сидели и стояли на ступеньках или танцевали на лестничных площадках. Некоторые из них были в добром расположении духа и, когда он спотыкался об их ноги, не обижались, а, наоборот, предлагали ему выпить или закурить. Он приостанавливался, чтобы извиниться.
