- Могу поспорить, что бы мадемуазель ни купила, она не будет так шикарна, как вы, - подмигнув, произнес часовой. - Проезжайте!
Мадам Жанетт поблагодарила его улыбкой, и экипаж покатил к подъезду замка...
Здесь он опять был остановлен двумя часовыми.
- Никто не может входить без разрешения, - сердито сказал один из них.
Его речь выдавала в нем уроженца Прованса.
- Вы бы лучше поспешили к мадемуазель, - едко заметила владелица модного товара. - У меня есть ее точные указания заехать сюда, прежде чем она отправится в Париж. Меня ждут другие дамы, и я не хотела бы оказаться на вашем месте, когда мадемуазель узнает, что мой товар достался другим!
Казалось, часовой осознал вескость аргумента. Он вошел внутрь, посоветовался со слугой, и через несколько минут принесли записку, которая разрешила посетительнице подняться к мадемуазель де Бозоль.
- Захватите этот чемодан с собой, - приказала она слуге. Повесив шляпную коробку на руку, с бешено бьющимся сердцем, Люсинда, а это была именно она, поднялась по лестнице на второй этаж в спальню.
Ей бросилась в глаза огромная кровать, покрытая муслином. Она увидела, что за туалетным столиком сидит женщина в прозрачном пеньюаре.
Ивонна де Бозоль была привлекательна. У нее было типичное выразительное лицо француженки, а рот был создан для того, чтобы смеяться. Огромные синие глаза с темными ресницами и крохотный носик делали ее похожей на шаловливого мальчишку.
- Мой Бог! Что же привело парижскую модистку в эту глушь? - спросила она.
- Я слышала, что вы нуждаетесь во мне, мадемуазель, - ответила мадам Жанетт, сделав реверанс и пройдя в комнату, чтобы пропустить обливавшегося потом слугу с чемоданом. Он с грохотом опустил чемодан на ковер.
- В следующий раз я попрошу Жака помочь мне, - сердито сказал он, чемодан слишком тяжел для одного.
Мадемуазель де Бозоль проигнорировала его.
- Право же, неужели вы приехали из Парижа? - Она была страшно возбуждена.
Люсинда кивнула.
- Мадемуазель, я привезла самые последние модели платьев и последний крик моды - шляпки, - сказала она. - Их даже императрица еще не видела.
- Матерь Божья! Вы ниспосланы мне Господом в ответ на мои молитвы! воскликнула Ивонна де Бозоль. - Я сижу тут в бездействии, от скуки я скоро попаду в сумасшедший дом, и вдруг, как святая дева Мария, появляетесь вы, чтобы помочь мне! Короче, мне нужен по крайней мере десяток новых платьев!
- С собой я привезла только три, мадемуазель, - ответила Люсинда, - и пару шляпок. Но там, где я остановилась, у меня есть еще, и я с удовольствием привезу вам все.
- Дайте мне посмотреть, дайте мне немедленно посмотреть! - приказала Ивонна де Бозоль.
Люсинда открыла коробку и вынула шляпку, которую сшила мадам Бертен на прошлой неделе. Она не успела поносить ее и почувствовала внезапную досаду, когда увидела, как шляпка идет Ивонне де Бозоль и как она выгодно обрамляет симпатичное личико.
- Очаровательно! - закричала актриса. - Никогда, никогда еще не видела такой красоты! Подождите, что скажет император!
- Император! - только и успела произнести Люсинда.
Дверь распахнулась, и с величественным видом в комнату вошел маленький коротконогий мужчина. Ошибка была исключена, нельзя было не узнать властность и подозрительность этих темных глаз, которые, казалось, все мгновенно подмечали.
Актриса, в развевающемся пеньюаре и шляпке с пером на темных волосах, обернулась, а Люсинда стояла как каменная, с раскрытым от удивления ртом.
Коробка так и осталась у нее в руках.
- Сир, я не ждала вас так рано.
Ивонна де Бозоль встала из-за стола и сделала глубокий реверанс. Люсинда торопливо присела.
- Я получил ваше письмо вчера вечером, но раньше утра я не мог приехать, сказал Наполеон. - Он у вас? Он приехал?
- Но, сир, разве я не уверяла вас, что он не сможет не ответить на подобный вызов? - ответила она. - Эти англичане, когда дело касается храбрости, становятся безумными!
- Похоже на то, - сухо произнес император. - И все же я не верил, что он сам сунет голову в петлю.
- Я говорила вам, что стоит мне только шевельнуть пальчиком, прихорашиваясь, проговорила Ивонна де Бозоль.
- А где он сейчас? - резко спросил Наполеон.
- В том-то и была вся сложность, сир, - ответила актриса. - Я чувствовала, что ваше величество будет недовольно, если он опробует все изысканные вина, которые вам доставили на прошлой неделе. Поэтому в винный погреб я его посадить не могла.
Наполеон милостиво улыбнулся.
- Отгадайте, где же он, если не в погребе?
- Я не желаю играть в загадки, - сказал он. - Куда вы его дели?
- В чулан под лестницей, - со смехом проговорила Ивонна. - Нет ничего более опьяняющего, чем домашнее варенье и маринованный лук!
Наполеон Бонапарт рассмеялся.
- Вы не отличаетесь гостеприимством, дорогая Ивонна. Давайте-ка посмотрим, можем ли мы исправить эту оплошность. Мне бы не хотелось, чтобы такой выдающийся посетитель чувствовал себя неудобно!
- Вы прямо сейчас хотите посмотреть на него? - спросила Ивонна, глаза ее горели. - Ключ на туалетном столике. А может, послать кого-нибудь за пленником?
Люсинда опустила глаза, чтобы актриса не заметила жгучую ненависть, охватившую ее. Она знала, что эта женщина испытывает наслаждение, мучая человека, который когда-то был ее любовником, и не было сомнений, кто теперь пользуется ее благосклонностью.
В страшном возбуждении Ивонна наклонилась, чтобы показать, где лежит ключ. Ее пеньюар из муслина и кружев распахнулся, обнажив совершенные линии тела.
Жесткие глаза Наполеона смягчились.
- Зачем спешить, - сказал он. - Вы так привлекательны в этой шляпке, моя дорогая. - Голос императора стал глуше, что не ускользнуло от его любовницы.
Она бросила взгляд на Люсинду, которая быстро упаковала коробку и закрыла ее.
- Мне прийти позже, мадемуазель? - спросила она.
- Да, обязательно, - ответила актриса. - А если хотите, можете подождать внизу.
- Я лучше поеду и привезу остальные платья, - предложила Люсинда.
Глаза актрисы загорелись.
- Да, да, привезите их.
Наполеон, которому надоела их болтовня, подошел к кровати и стал расстегивать камзол; его нетерпение не вызывало сомнений.
- Позвать слугу, чтобы он унес чемодан? - спросила Люсинда.
- Нет, нет, оставьте его, - ответила актриса.
- Тогда я возьму шляпную коробку, - сказала Люсинда. - Она создает беспорядок.
Она остановилась, чтобы застегнуть ремешок, и протиснулась к туалетному столику Ивонны. Всего секунды хватило на то, чтобы схватить ключ, который лежал рядом с туалетными принадлежностями, сунуть его в коробку и вынести из комнаты.
Уходя, Люсинда услышала возгласы Ивонны, полные любви и восхищения любовником, и низкий, глубокий голос Наполеона, говорившего ей страстные слова.
Люсинда пулей слетела с лестницы.
Слуга, который принес чемодан, стоял в вестибюле.
- Вызовите мой экипаж, - сказала она тоном, не терпящим возражений. - А после этого приготовьте омлет для императора. Так приказала мадемуазель. А также особое вино для его величества, то, что из погреба!
- Дьявол! Это выше моих сил! - пробормотал он. - Я на ногах день и ночь.
Легче завербоваться в армию - по крайней мере женщины не будут так командовать мною!
- Вам следует поторопиться, иначе будут неприятности, - посоветовала ему Люсинда. - Велите подать мой экипаж, не могу же я ждать весь день.
Ворча себе под нос, слуга пошел выполнять ее приказание, а Люсинда в мгновение ока оказалась под лестницей. Она увидела дверь, быстро вставила ключ в замочную скважину и повернула его.
- Себастьян!
Только она прошептала его имя, как он был уже у двери. Он жмурился, стараясь привыкнуть к свету после темноты чулана.
- Люсинда! Что...
Она приложила палец к губам.
- Стойте спокойно, не двигайтесь!
Она вернулась в вестибюль, оставив его в полном недоумении.
Слуга возвращался, и за его спиной через открытую дверь она увидела, как экипаж подъехал и остановился рядом с часовым. Она подошла к зеркалу и вытащила из ридикюля губную помаду.
- Не ждите, - бросила она через плечо. - Я должна привести себя в порядок. Этот морской ветер - изобретение Сатаны!
- Я и не собирался ждать, - ответил слуга. - Омлет... и вино... когда еще столько дел!
И он побрел вниз по лестнице, направляясь на кухню.
Люсинда обернулась. На софе были брошены две вещи - плащ и шляпа. Она прекрасно знала, что они принадлежат императору, но они также были очень похожи на плащи и шляпы, которые носили его офицеры. Так он удовлетворял свое тщеславие: он носил такую же одежду, что и те, кто служил ему, и оставался при этом их полновластным хозяином.
Люсинда схватила одежду и протянула ее Себастьяну.
- Шевелитесь, - прошептала она. - Экипаж у подъезда. Это единственный шанс убежать, пока они не пронюхали, что произошло.
