Ник заставляло так поступать не сексуальное влечение, а неосознанная потребность в самоутверждении: она снова и снова доказывала себе, что даже самые, казалось бы, недоступные мужчины — мужья и любовники лучших подруг — не могли перед ней устоять.
Но сегодня она не могла вести себя как обычно.
Находясь в ванной, Ник услышала, как Фрэнки снимает пальто в прихожей, и с чувством отвращения к самой себе осознала, что каждой своей клеточкой все еще стремится вернуться и устроить «случайный» сеанс раздевания перед Фрэнки.
Такая возможность еще существовала. Ник могла сделать вид, что не слышала, как пришел Фрэнки, и, словно невзначай, выйти в прихожую голой.
Ник изо всех сил пыталась избавиться от этого соблазна. Она закрыла за собой дверь ванной.
«Возможно, я никогда не избавлюсь от подобных соблазнов, — подумала Ник, — от желания раздеться перед мужчиной, вызвать в нем вожделение». Но у нее не было времени развивать эту тему.
— Джоанна, — обратилась Ник к подруге, — я хочу одолжить у тебя кое-какие шмотки.
— Хорошо, — ответила Джоанна, выключая воду. — Кто тебе звонил?
— Звонил адвокат Фаннинг. Он сможет принять меня только завтра утром.
— А почему не сегодня?
— Он со своим сыном катается на льду под парусом.
— На льду под парусом? Чего еще ожидать от этих адвокатишек? — Джоанна протянула подруге халат, который Ник тут же надела. — А к кому еще ты обращалась?
Ник заглянула в свою телефонную книжку.
— К адвокату по имени Альберт Пирсон. Я говорила с его служащим.
Джоанна, завернувшись в полотенце, выразила изумление.
— Альби Пирсон? Откуда у тебя номер его телефона?
— От дяди Эдварда. Почему ты так удивилась? Ты его знаешь?
— Он очень хороший адвокат, но он никогда тебе не позвонит. — Казалось, Джоанна приняла какое-то решение. — Я не хотела вмешиваться, но тебе нужно обратиться к Эрни Морану.
— Кто такой Эрни Моран?
— Один придурок, на которого я работала. Кстати, он один из лучших адвокатов.
— Ты работала на него?
Казалось, Джоанна на несколько секунд перенеслась за тридевять земель. Затем вернулась к реальности.
— Это длинная история, Сьюзен. Что сказал тебе служащий Пирсона?
— Что передаст шефу мое послание.
— У меня есть домашний телефон Эрни, если этот подонок не переехал. — Прежде чем Ник успела задать следующий вопрос, Джоанна куда-то убежала. Вскоре она вернулась, держа в руках толстую телефонную книжку. Нашла нужный номер и набрала его. На другом конце провода кто-то снял трубку, и Джоанна слушала несколько секунд.
— Подонок, — пробормотала она, вешая трубку. — Он переехал, мерзкий ублюдок, — добавила Джоанна и передразнила оператора: — И не оставил нового номера.
Вошел Фрэнки.
— У вас все в порядке?
— Да, — ответила Ник. — Что с тобой, Джоанна?
— Эрни — вот кто тебе нужен, Сьюзен. Никто не разбирается в подобных делах лучше него. Где он может находиться?
— Эрни Моран? — переспросил Фрэнки.
— Что ты сказала детективу? — спросила Джоанна у Ник.
— Что скоро приду.
— Хорошо. Хорошо. Значит, должна прийти. Но послушай меня, Сьюзен, не говори ему ничего такого, что может быть использовано против тебя. Ты должна беседовать с ним в присутствии своего адвоката.
— А ты сама случайно не адвокат?
Джоанна засмеялась.
— Нет, я была секретаршей в его агентстве… Это длинная история.
— В общем, так, — проговорила Ник, пытаясь совладать со своими нервами. — Я схожу в полицейский участок, и отвечу на несколько вопросов детектива. Я полагаю, все, что от меня требуется, — это говорить правду. Верно?
— Послушай, Сьюзен, — сказала Джоанна, взяв подругу за плечи и глядя ей в глаза. — Запомни его вопросы, но не отвечай на них. А я попытаюсь связаться с Эрни.
— В воскресенье? — усомнилась Ник.
— Он обязан мне. Если удастся с ним связаться, я приведу его к тебе. Но на твоем месте я бы на это не рассчитывала. Делай вид, что всей душой стремишься сотрудничать с полицией, но как только почувствуешь опасность, скажи, что нуждаешься в адвокате. Это твое законное право.
— Тогда детектив подумает, что я виновна.
— Не подумает, если ты будешь правильно себя вести. Прикинься испуганной и почаще извиняйся. Не забывай, что ты красивая женщина. Очаруй его, но он не должен подумать, что ты его соблазняешь.
— О, Боже, Джоанна! Все это так ужасно! Устроила я тебе медовый месяц, нечего сказать.
— Я сделаю для тебя все, что в моих силах. Но ты должна идти. Если опоздаешь, у них создастся впечатление, что ты боишься, пытаешься ускользнуть. А я постараюсь найти Эрни.
— Где ты приобрела такие познания в юриспруденции? — почти восхищенно спросила Ник.
— Если долго работать у Эрни Морана, чему-нибудь да научишься. Я нередко присутствовала при его беседах с клиентами. Не могу сказать, что я в восторге от Морана, но свое дело он знает. Этого у него не отнимешь.
— О, Боже! — воскликнула Ник, окинув комнату взглядом. — Что бы мне такое надеть и не обездолить тебя, Джоанна?
— Фрэнки, — обратилась к мужу Джоанна, — приготовь, пожалуйста, кофе, ладно?
Фрэнки направился на кухню. Джоанна распахнула дверцу шкафа и заявила:
— Мой гардероб — это твой гардероб.
Ник смотрела на одежду, кое-как распиханную по ящикам.
— Боюсь, мне не удастся выбрать ничего подходящего. Может быть, пойти прямо так? — спросила она, указывая на халат, в котором была.
Джоанна начала рыться в ящиках.
— Я думаю, надо надеть что-нибудь в стиле шерше-ля-фам, если ты понимаешь, что я имею в виду. Может быть это? — Это был черный костюм из блестящей материи. Джоанна взглянула на него еще раз и тут же отвергла, прежде чем Ник успела вставить слово. — Нет. На мне он выглядел бы достаточно скромно, но на тебе… нет, забудь о нем. Нам нужно что-нибудь… свободное. Длинное. Надо подумать. — Она лихорадочно перебирала вещи. — Эврика! Да. Наверное, я не надевала это года с 1978. — Джоанна достала длинное простое хлопчатобумажное летнее платье и продемонстрировала его Ник, которая пощупала материю, желая убедиться, что платье не слишком легкое. Оно показалось ей подходящим.
— Платье, кажется, из — как его там? — муслина, что ли. Я не знаю, — проговорила Джоанна. — Что ты о нем думаешь?
Ник поняла, что будет выглядеть в этом мешковатом платье неуклюжей, скромной и несексуальной. Она бросила на пол полотенце и натянула платье через голову.
— Ты должна надеть лифчик, — заявила Джоанна. — Не уверена, что смогу тебе в этом помочь, но попытаюсь. — Она снова стала рыться в ящиках. Хотя Джоанна не скупилась на комплименты относительно фигуры своей подруги, Ник заметила, что она сама была неплохо сложена. Положим, не так хорошо, как Ник, но совсем, совсем неплохо. Она кинула Ник лифчик, та его примерила и обнаружила, что он ей подходит.
— Трусики? — предложила Джоанна.
Ник кивнула.
Джоанна принялась искать.
— Не знаю, как ты, Сьюзен, а я ненавижу трусы. Не могу носить их. И все же, — продолжала она, роясь уже в другом ящике, — сегодня день нижнего белья. Я хочу сказать, что, хотя никто и не заметит, в трусиках ты или без, но ты будешь это знать, правда? Я ищу простые скромные трусы. Хотя они ведь не собираются тебя обыскивать, не так ли? Как ты думаешь?
Ник смотрела на подругу, но не слышала, что она говорит. Внезапно она очнулась.
— Что? Ах, да. Да. Если у тебя найдется что-нибудь действительно простое… Да, эти трусики подойдут.
Ник стянула с себя платье и примерила трусики, явно лежавшие без дела многие годы.
— Это белье дофрэнкиевской эпохи, — пояснила Джоанна. — Теперь колготки. Вот эти.
Ник никогда не носила чужое нижнее белье, но в это утро она облекалась в одежду своей новой подруги с чувством полузабытого успокоения. Натянув колготки, Ник почувствовала, что после вчерашнего дня у нее болят пятки, а из дома она захватила только туфли на резиновой подошве. Они с Джоанной воскликнули почти одновременно:
— Белые носки!
Джоанна нашла соответствующую пару и кинула ее Ник, но носки оказались с гофрированными оборками, что делало их излишне сексуальными.
— Подожди секунду, — распорядилась Джоанна. — Тут найдутся и совершенно скромные, простые носки. — И она бросила Ник именно такую пару.
— Не могу поверить, что одеваюсь — или раздеваюсь — ради посещения полицейского участка, — произнесла Ник.
— Хочешь чашку кофе, Сьюзен? — предложила Джоанна. — Может быть, тост или горячую булочку, если Принц моего сердца их еще не слопал?
— Может быть, я выпью немного кофе, — проговорила Ник, достав свою косметичку, и направилась в ванную. Но внезапно решила, что сегодня обойдется без макияжа. Пускай она выглядит неважно, так даже лучше. Ник приказала себе: «Не думай о том, чтобы выглядеть невиновной. Ты и так невиновна. Лгунья».
