— Примыкай к нам, не пожалеешь, — агитировал он. — Жору не зову — его только шлюхи устраивают, — а подружки Марины — порядочные девчонки, а не подстилки. Тебе же, как и мне, — подмигнул он, — пора бросить якорь и остепениться.
Анна Михеевна давно уже «обрабатывала» сына в этом направлении.
— Не знаю, о чем ты думаешь! Есть ли вообще у тебя голова на плечах? — выговаривала она Тёме после ночных похождений. — Хочешь истаскаться и к тридцати годам стать импотентом? Какой жене ты тогда будешь нужен? — И неизменно требовала: — Все, сынок! Погулял и будет. Пора тебе заводить семью!
«А что, пожалуй, она права, — все чаще задумывался Тёма. — Наверное, пора мне жениться и по-настоящему заняться делом. Как знать, быть может, у Марины найдется и для меня подходящая подружка?» Потеряв такую шикарную любовницу, как Зина, он и не думал о ее замене.
Ну что ж, решил он наконец — надо подыскать себе подходящую жену.
Глава 18
Кто же победитель?
Решение жениться заставило Тёму всерьез задуматься о своем будущем. Становясь главой семьи, он обязан был обеспечить ей достойное существование.
Работа на заводе ему нравилась, там он был на виду. Но на свою зарплату содержать семью не мог, да и жить было негде. На первых порах Тёма, конечно, мог привести жену к себе домой, но это был лишь временный выход из положения.
— Вот ты все время твердишь мне: женись! Плешь проела, — упрекнул он мать, когда та в очередной раз навалилась на него с нравоучениями и потребовала остепениться. — А на какие шиши и где жить прикажешь? Сесть к вам с отцом на шею? Вам одного меня мало?
— Очень рада, что ты задал мне эти вопросы, Тёма, — на удивление спокойно отреагировала Анна Михеевна. — Теперь вижу, что ты и впрямь всерьез задумал жениться. — Она сделала паузу, как бы взвешивая то, что собиралась сказать. — О материальной стороне не беспокойся. Пока сами твердо не встанете на ноги — мы с отцом поможем. Поступай в аспирантуру — ученая степень позволит тебе содержать семью. Более трудный вопрос с жильем. Ты прав — двум семьям у нас нет места. Конечно, лучше всего, если у твоей жены будет своя площадь. А если нет — то вместе с ее родными подумаем, как вас устроить, пока не получишь жилье.
— Ну да, будто это так просто, — скептически заметил Тёма.
— Очень даже не просто, и все же это не главное, — заключила Анна Михеевна. — Ищи порядочную девушку. Такую, как Ира. Такую, которая будет тебе верным другом не только в радости, но и в горе.
Тёма мрачно усмехнулся.
— А как узнаешь наперед? Ведь правильно говорится: все девушки — ангелы, но откуда берутся ведьмы-жены?
— Это верно! — заулыбалась Анна Михеевна. — Поэтому присмотрись получше! Поспешная женитьба тоже ни к чему.
— Есть еще один вопрос, мама, — сказал Тёма, немного замявшись. — Я очень рассчитываю встретить подходящую девушку среди подруг невесты Симки. Уж больно он их нахваливал. Но не спешу знакомиться, потому что возникает проблема, — он умолк, как бы сомневаясь, стоит ли продолжать дальше.
— И какая же? Говори, не стесняйся! — приказала мать. — Денежная, что ли?
— В общем-то да, — кивнул Тёма, — хотя дело не в деньгах, а в том, что мне срочно требуется приодеться. По словам Симки, у подруг Марины родители — состоятельные люди, а у нас, как известно, встречают по одежке.
Лицо Анны Михеевны приняло озабоченное выражение.
— С деньгами нет вопроса. Твой отец зарабатывает достаточно. Но ведь сам знаешь, что достать хорошие вещи в магазинах невозможно, а блата у нас нет. Хотя ты прав. Раз уж надумал жениться, надо предстать перед невестой и ее родителями в самом лучшем виде!
Они задумались, напряженно соображая, как быстрее решить эту трудную проблему. А подумать было над чем. Жилось по-прежнему тяжело. Легкая промышленность работала плохо. Хороших товаров выпускалось мало и купить их в магазинах было практически невозможно. Даже «из-под прилавка» с большой переплатой. Заграничное можно было приобрести втридорога у спекулянтов, и то не без труда.
Было невыносимо обидно, что прошло столько лет после войны, а в СССР, по сравнению с Европой, не говоря уже об Америке, люди одевались как нищие. Лишь граждане, которым повезло работать за границей, покупали там роскошные вещи, и им все завидовали. Молодые ловкачи, прозванные «фарцовщиками», приставали к иностранцам, чтобы те продали им хотя бы мелочи. Это было позором и роняло престиж страны.
Все же с помощью энергичной и находчивой матери Тёме удалось решить эту проблему. Обувь и рубашки он сам достал у фарцовщиков и в комиссионных магазинах. А Анна Михеевна сумела тем же путем раздобыть шевиотовый отрез и у хорошего портного сшить ему отличный костюм. Удалось купить и модный в то время светлый габардиновый макинтош.
Теперь Тёма был вполне готов влиться в компанию «золотой молодежи».
* * *
На первой же вечеринке в доме у Марины Тёма убедился, что ожидания его не обманули. Невеста Симки не произвела на него впечатления. Маленького роста, чернявая и кругленькая, как колобок, рядом со стройным белокурым красавцем Симкой она выглядела довольно невзрачно, но его друг души в ней не чаял. Ее подруги — Надя и Света были намного интереснее.
Стройная голубоглазая Светлана, с золотистыми волосами и отличной фигурой, была немногословной и обладала мягкими манерами. Дочь крупного дипломата, она выглядела очень элегантно во всем заграничном и видно было, что изрядно избалована своими родителями. Тёма сразу «положил на нее глаз», поскольку ему всегда больше нравились блондинки.
Надежда была совершенно иной. Она была не так идеально сложена, как Света, но красота и весь ее облик были куда более яркими. Надины темно-русые волосы отливали медью, большие карие глаза смотрели насмешливо, одета она была не так дорого, зато более броско и «стильно». Но самое главное, Надя была инициативной и остроумной, так что в ее присутствии обе подруги выглядели бледновато.
В новой компании Тёма, как говорится, пришелся ко двору. Кто родители Марины он так и не понял, но дом у них был полной чашей, а дочь и старший сын Гриша ни в чем не знали отказа. Кроме Гриши, в их компанию входил его двоюродный брат, долговязый Эдик, покоритель женских сердец. По словам Симки, Надя и Света были влюблены в Эдика, но по тому, как обе наперебой кокетничали с Темой, он решил, что если это и было, то в прошлом. Однако намеки на интимные отношения подруг с Эдиком сделали Тёму смелее, и, поскольку обе девушки откровенно его соблазняли, он решил не упускать возможности познакомиться с ними поближе и узнать, так ли это на самом деле. К сожалению, все оказалось правдой. И первое разочарование принесли встречи со Светланой, так как вначале Тёма отдал ей предпочтение из-за милой его сердцу «масти».
Света пригласила его на эстрадный концерт, а когда проводил ее до дома на Котельнической набережной, предложила познакомить с родителями. На вечеринках у Марины они не раз, после распития крепких напитков и танцев обнимались в темном углу, невзирая на ревнивые взгляды Нади. Света была очень нежна, нравилась ему, и Тёму интересовали ее родители. Поэтому он охотно согласился.
Отец и мать Светы приняли его настолько радушно, насколько позволила их чванливость, и показались малосимпатичными. Квартира была большая, в высотном доме. После чая, к которому по-русски была подана выпивка и закуска, Света повела его в свою комнату. Комната была большой и прекрасно обставленной. Широкая тахта покрыта от потолка персидским ковром. У окна письменный стол с книжными шкафами по стенам, а напротив — шифоньер с зеркалом, большая радиола и магнитофон.
Всегда молчаливая, Света неожиданно разговорилась. Она потянула Тёму за руку к тахте и, когда они, обнявшись, уселись рядом, горячо зашептала на ухо:
— Правда у меня хорошо? Нам ведь удобно будет здесь жить, если… поладим с тобой, Тёмочка? Маме ты понравился. — И Света впилась в его губы долгим поцелуем.
Охваченная страстью, она проворно разделась. Ничуть не стесняясь своей наготы, заперла дверь, увлекла его на тахту. У нее, тихонькой и инфантильной на вид, обнаружился не только бурный темперамент, но и неприятная изощренность. Это и отвратило Тёму, твердо решившего порвать с ней, невзирая на радужные перспективы совместной жизни. После «первого тура» он мягко высвободился из ее объятий и, не объясняясь, стал одеваться.
— Ты что, уходишь? Мало же тебе надо, — обиженно проворчала Светлана, но тоже встала и оделась.
Она отперла дверь, выглянула в коридор и, понимая, что отношения у них не сложились, тихо, чтобы не услышали родители, выпроводила его из квартиры. «Неужели и Надя такая же испорченная? — с горечью думал Тёма, возвращаясь на метро домой. — Вот тебе и девушки из порядочных семей!» Его не столько разочаровало то, что у Светы уже кто-то был, как ее сексуальная распущенность. Это вызывало отвращение и уважать, а тем более по-настоящему любить такую женщину он не мог.
