Жаль только, что не видела рожи хамов-продавцов, когда они обнаружили пропажу!
Прошло немного времени.
— Привет, Марсель! У меня для тебя кое-что есть.
Марсель открыл пакет.
— Диктофон? Да на что он мне?
— Чтобы наговаривать свои мемуары.
— Но, черт побери… у меня нет никакого желания наговаривать свои мемуары! Что это еще за новости?
— Если бы я, как ты, воевала в Сопротивлении во время войны, я бы захотела все рассказать внукам. Чтобы знали, что сопротивление всегда возможно… что сопротивляться можно всему. Нацистам, несправедливости, политиканам, болезни, глупости… всему! Ведь дети, в конце концов, поверят тому, что слышат вокруг: что все пропало, что сделать уже ничего нельзя и надо все принимать, как есть, склонив головы… Превратиться в стадо баранов…
«Похоже, Амели не совсем спятила», — подумал Марсель.
— Но мне нечего рассказывать… И потом… у меня и внуков-то нет.
— Давай-давай. А вот скажи-ка мне… у меня что-то с мотором стиральной машины. Она как-то странно шумит: «блям-блям-блям», когда отжимает, а перед тем как остановиться — стучит: «тук-тук-тук», три раза подряд, понимаешь… Во вторник сможешь прийти? Я приготовлю улиток. Ты ведь их любишь? Ну ладно, пока. До вторника, Марсель!
После этого Амели отправилась к Пепе заниматься испанским языком. У них натуральный обмен: один урок испанского за три банки вишневого варенья. Пепе его обожает. А на следующей неделе она принесет маринованные груши.
Ей бы хотелось когда-нибудь съездить с Кларой в Колумбию. Посмотреть места, где девочка родилась.
Выучить язык — еще не самое трудное, так сказала себе Амели.
Она уже знает несколько простых фраз:
«Hola! Como te llamas? Me llamo Meli. Me gusto mucho Colombia. Adios e muchas gracias»[8].
Пепе говорит, что у нее неплохо получается.
Дело понемногу движется.
Только не стоит затягивать…
— Алло, Амели? Это Жерар. Я бы хотел узнать, сообщили ли вы Фанетте о результатах анализов? Ах, еще нет? Это ставит меня в весьма… затруднительное положение… Она очень на меня рассердится, когда узнает… Да, конечно… профессиональная тайна, но она тоже врач и может высказать свое мнение… Собираетесь ей сказать вскорости? Поставьте меня в известность, Амели. А пока постараюсь не снимать трубку, когда она позвонит… Нет-нет, уверяю вас, я чувствую себя крайне неловко… А вы-то как? Хорошо? И ничего особенного? Прекрасно, великолепно… Да, понемногу. Все начинает налаживаться. Постоянно какая-то суматоха, у мальчишек каникулы, потому дома каждый день шумные сборища. Но ведь главное, что им весело, правда? А не подскажете, куда я могу обратиться, чтобы найти экономку? Хозяйство вела Одиль, и теперь я вижу… Да, несколько дней назад мы разговаривали по телефону. Вроде у нее все в порядке, во всяком случае она так говорит. А еще она сказала, что гостит у друзей на побережье, что прекрасно проводит время и что… встретила кого-то… Амели! У меня в голове не укладывается! Мне невыносима даже мысль о том, что к ней может прикасаться другой мужчина… Что она может раздеться… обнажиться перед другим… Что ей хочется… чтобы он ласкал ее, отдаться ему, испытать наслаждение! От этого я просто схожу с ума! Мне хочется крушить все, что под руку попадется! Да-да, я успокоюсь… Хорошо, ладно, я успокоюсь. Но сейчас… не могу, не мучайте меня, ладно? Я взрослый человек и понимаю, что мне следует делать. И если захочу, я успокоюсь! О, Амели, простите, пожалуйста, простите меня. Я не хотел, я просто в отчаянии… извините… мне действительно кажется, что я схожу с ума… Да, я сам себя не узнаю. Смотрю на себя в зеркало и вижу, что это не я, честное слово… Знаю, что у меня дети… что я должен взять себя в руки… да, ради них… Я постараюсь, Амели… но это чертовски трудно… Спасибо, теперь уже лучше. Да, конечно, я к вам зайду. Как можно скорее. Хорошо, сегодня вечером. Договорились, Амели. До вечера.
Амели вздохнула. Да, похоже, Жерар дошел до ручки… Вот бедняга.
Едва она положила трубку, как телефон снова зазвонил. Фанетта. Что-то ей грустновато, она звонит просто так, сказать «привет». Да ничего, так, взгрустнулось… но это пройдет. Просто бывают такие скверные дни, только и всего… И мужики надоели. Все козлы… Как Клара? Должно быть, сейчас на пляже. Мило, что Белло подкидывает ей такие подарки. Что ни говори, крестный он прекрасный. Но отцом был бы, наверное, никудышным… Да, верно, никто не знает… Ладно, пока, надо снова идти ишачить. Целую.
«Бедная Фанетта, ей не хватает любви», — подумала Амели.
Впрочем… любовь приходит как раз тогда, когда ее не ждешь… Как правило!
14
(Продолжение)
В воду, Амели
На улице бушевала гроза. Она снова вспомнила убитого молнией Абеля и подругу детства Мину. С Миной они виделись редко, а жаль. Теперь Амели не могла, как раньше, жить не торопясь. И она позвонила Мине. Придешь во вторник с Реймоном? Будут Клара и Марсель… Ох, и правда, целую вечность… Я тоже очень рада… До вторника.
Интересно, а улиток на всех хватит?
Она надела плащ и вышла на улицу. Дождь барабанил вовсю.
И в голове зазвучала песенка Нугаро: «Дождь отбивает чечетку в полночь на тротуаре…» Она остановилась посреди сада, закинула голову и прикрыла глаза. Вода потекла по лицу, забралась под воротник, на шею. За несколько секунд Амели промокла насквозь. Не открывая глаз, она стянула плащ, расстегнула платье и потянулась к небу, чтобы полнее ощутить капли дождя на коже. Капли одновременно и покалывали, и ласкали. Она встряхнулась. Ей надо было проснуться, почувствовать себя живой. Амели задумалась о Фернане. О том времени, когда они встретились. О его ласках. О его мягких и мозолистых, нежных и грубых руках… В них она ощущала себя абсолютно живой… Амели вздохнула. Ей тоже так не хватает любви…
Голова от неудобного положения закружилась, и она упала. В грязь. Как подкошенная. Больно не было, но она разревелась и плакала долго, пока шел дождь.
Когда слезы кончились, а дождь прекратился, она встала и побрела переодеваться. Вот уж никогда бы не подумала, что в ней скопилось столько слез, а главное, что можно так долго плакать. Зато теперь она чувствовала себя чистой и легкой.
Ух ты… До чего же хорошо!
Что ж, вперед, надо возвращаться к жизни.
Блэз, Гийом и Матье устроили вечеринку, уже третью за последние девять дней. У них появилась куча новых друзей, круто… Еще бы, у других тусовки бывают раз в год. Да еще предки вечно за ними приглядывают… А здесь, у сыновей врача, — полное раздолье! Всегда есть что выпить! И водка с апельсиновым соком, и ром с колой, и пиво… И курева полно. Сигареты там, и еще кое-что… А папаше на все наплевать. Ему вообще сейчас все по барабану. Как зомби какой-то.
Закончив прием, Жерар вернулся домой. Увидев его, ребята скорчили недовольные гримасы. Народу было полно, даже в его спальне, громко орала музыка. Из-за этого у него сразу разыгралась мигрень. Он снова вышел на улицу и какое-то время неподвижно сидел в машине. Думать ни о чем не хотелось. Пришлось выпить таблетку аспирина. И когда мигрень начала понемногу отпускать, он вспомнил, что надо навестить Амели.
Когда он приехал, уже совсем стемнело.
Амели спросила, не голоден ли он. Жерар вспомнил, что ничего не ел с… Впрочем, ему сейчас ничего не хочется. Она попыталась успокоить его: сегодня вообще неудачный день, Фанетта звонила, она тоже не в форме, понимаете, Жерар, да и она сама… Но он не слушал.
И она умолкла.
Потом приехала Фанетта. Без предупреждения. После работы, чувствуя, что хандра не отпускает, она решила проветриться. Вот. Она ехала три часа без остановки и очень рада оказаться здесь!
Амели растрогана. Она обнимает ее.
— Что ты сделала с волосами? Они сегодня такие мягкие и блестящие…
— Шампунь из грязи и ополаскиватель из дождевой воды.
— Удивительно. Надо будет попробовать.
Жерар оживился. Выпил немного вина. Фанетта тоже. Амели принесла еду. У них волчий аппетит! Фанетта заметила Жерару, что он не похож на человека, у которого проблемы с желудком. Жерар заявил, что не понимает, о чем она говорит. Тогда она спросила:
— А это правда, что ты слегка склонен к ипохондрии?
— Ты находишь? Ну да… Немножко…
После ужина все уютно устроились в шезлонгах и долго болтали, глядя на звезды и потягивая вино.
— А ты знаешь, что есть пчелы-алкоголики? Они пьянеют, поедая перезрелые, подгнившие плоды. А потом, возвращаясь домой, летят зигзагами, и другие их выгоняют из улья. Я читала, уж не знаю где… Ж-ж-ж-ж, меня зовут Майя. Мои друзззья не желают меня видеть, потому что я пьяна. У меня нет ни работы, ни улья, ничего… Зато я вся — сплошное жало! Доктор, умоляю, прихлопните меня, пожалуйста!
