— Филипп, — засмеялась Кори. — Это очень серьезно. — Только чувство благодарности к дочери руководило трогательной решимостью Филиппа в данный момент.
Дома у Кори они на несколько минут стали настоящими отцом и дочерью. Филипп, прочитав в ее глазах тоску по Кристосу, привлек к себе и крепко обнял. И шептал ей, покачивая: «Поплачь, пусть все горе выйдет со слезами…»
Потом он пошел варить кофе, она сняла телефонную трубку.
— Кому ты звонишь?
— А как ты думаешь?
Филипп хотел предостеречь — сейчас не время, не стоит, но тут же услышал:
— Аннализа, это я.
— Кори, я не буду разговаривать с тобой, — заявила Аннализа.
— Тогда дай Люка, иначе я сейчас же приеду.
— Зря потратишь время. Его нет.
Молчание затянулось, Кори вдруг обо всем догадалась.
— Он опять с ней, да? — разгневалась она. — Он уехал к Сиобан?
— Да, если хочешь знать. Уехал. Но…
— Ты же не дура, Аннализа. Ты знаешь, что бывает всякий раз после его возвращения. И ты там сидишь…
— На этот раз ничего не случится, — уверенно заявила сестра. — Он изменился. Он уезжал подумать. Теперь он точно знает, что ему нужна именно я. Он поехал закончить с Сиобан.
— Что закончить?
Аннализа молчала.
— Вот видишь! Ты даже не знаешь, — закричала Кори в бессильной ярости.
— Кори, перестань на меня орать, я не ребенок.
— Нет, ты выслушай, черт побери! Он объяснил тебе, почему пытался себя прикончить? А?
— Из-за меня. Он думал…
— Нет, Аннализа, ничего подобного. Он просто больной. Он…
— Люк предупреждал, что ты несешь какой-то бред. Я же молчу насчет твоего Кристоса, хотя могла бы высказаться. Так что прекрати поносить Люка!
— Ну и зачем я это говорю, Аннализа? Мне что, от этого какая-то польза?
— Да, откровенно говоря, я так думаю. И Люк тоже.
— Какая же, интересно знать?
— Ты ревнуешь. Люк-то ведь снова со мной, а Кристос уехал.
— О Боже, помоги мне, — прошептала Кори. — Что с тобой, Аннализа? Ну как же этот человек заморочил тебе голову!.. А ты знаешь, в чем он обвиняет твоего отца? В кровосмешении!
— Кори, я больше не стану слушать эту ложь. У Люка, конечно, есть недостатки. Но ты заходишь слишком далеко. Увидимся завтра на работе. К тому времени, надеюсь, ты остынешь.
— Аннализа, не смей бросать трубку! — Но Аннализа уже повесила, и Кори со вздохом бросила Филиппу:
— Я знаю, о чем ты думаешь, это бесполезно.
Наутро Люк и Аннализа вошли в офис с таким видом, будто только что вернулись после отдыха на Карибах. Синяков на Аннализе не было, и Кори немного успокоилась. Она, как и все остальные, делала вид, что не замечает перевязанных запястий Люка, в глубине души желая объяснений, но наедине. Наконец перед ленчем она выпроводила секретаршу и, захлопнув дверь в его кабинет, накинулась на босса:
— Не знаю, в какую игру ты играешь, Люк Фитцпатрик, но прошу объяснить свою субботнюю выходку. Сейчас же!
Нехотя нажав кнопку на пульте дистанционного управления, Люк выключил телевизор, развернулся в кресле, долго смотрел на Кори, ничего не говоря, потом перевел взгляд на облака за окном и наконец произнес:
— У тебя ведь не будет особой работы пару недель, так?
Кори заморгала:
— Что ты хочешь этим сказать?
— Да вот, Аннализа собирается взять отпуск, чтобы привести себя в порядок, и я хотел бы перевести тебя к другому режиссеру на это время.
— Нет, я буду счастлива заняться своими собственными проектами. Спасибо. А теперь я хотела бы…
— Я знаю, чего бы ты хотела, — он улыбнулся.
Именно улыбка, а не слова вызвали у Кори смятение. Он так и сиял, предвкушая грядущее, в его желчном пронзительном взгляде Кори почудилась угроза. Внезапно голова закружилась, как будто из легких выкачали весь кислород. Она попыталась отвести взгляд, но его глаза приковывали какой-то странной силой. Он, наслаждаясь, улыбался все шире, все порочнее. Кори отступила на шаг, словно увидела, рассмотрела в Люке ту же развращенность, которую всегда ощущала в Октавии. И вдруг все разом кончилось, Кори выскочила из западни, прислонилась к стене, едва держась на ногах.
— Люк, — пробормотала она. И умолкла, когда он поднялся и, обойдя стол, направился к ней.
— Если ты не против, — он широко распахнул дверь, — я должен позвонить.
— Нет. Я не уйду, пока…
— Нет, ты уйдешь, и немедленно! — И, схватив ее за руку, вытолкал из кабинета.
В тот вечер Кори рассказала Филиппу о странном поведении Люка и спросила, говорил ли он с Октавией. Как оказалось, ничего нового.
Следующие несколько дней Кори собиралась с духом и наконец снова встретилась с Люком. Все ее слова отлетали от него, как дождь от оконного стекла. Он держался так спокойно, так пугающе собранно, что иногда казался неживым. Кори пришла в голову мысль, что это уже не Люк, и она испугалась за собственный разум. А то, что Аннализа без конца твердила об их замечательных отношениях, только усиливало беспокойство. Дело времени, вот-вот начнется… Но что именно начнется — она и предположить не могла.
Прошли три невероятно трудные недели. Кори каждый день говорила с Кристосом по телефону, ни капли не сомневаясь, что он скучает так же сильно, как и она. Порой Кори казалось, что она живет только ради того, чтобы услышать голос Кристоса. Он рассказывал про монтаж фильма, расспрашивал о ее делах. Она неустанно работала, но все ее усилия лишь отдаляли их друг от друга. Она впадала в депрессию, хотя в душе понимала, стоит ей протянуть руку, Кристос вытащит ее, но почему-то не могла себя заставить. Эти бесконечные слезы после телефонных разговоров! А потом беспричинный смех и ожидание признания в любви.
— Сначала ты, Кори, — говорил он. — Всего три слова, Кори. Зачем себя так мучить, я же знаю, ты любишь меня.
— Ненавижу самоуверенность.
— Придется смириться.
— До того, как поженимся?
Он засмеялся:
— Видимо.
— Ненавижу.
— Не сомневаюсь.
От этих разговоров Кори охватывала смертельная тоска. Она часто встречалась с Филиппом, который снова и снова пытался поговорить с Аннализой, и даже отважился подтвердить, что Люк обвинял его в кровосмешении. Аннализа лишь посмеялась — отец взялся за палку не с того конца!
— Никто его не понимает, кроме меня! — выпалила она как-то.
Однажды вечером — Кори уже собиралась уходить — вошла Октавия. Не обращая на Кори никакого внимания, она ринулась прямо в кабинет к Люку и закрыла дверь.
Кори из любопытства приблизилась к двери, сделав вид, что ищет что-то на столе секретарши. Через несколько минут девушка в ужасе отпрянула.
— Ну и о чем они говорили? — поинтересовалась Пола.
— Даже повторять страшно, — ответила Кори. — Люк назвал ее развратной бабой, исчадием ада, а она расхохоталась, а потом завернула такое… Якобы он трахает свою мать.
— Да ну! Уж не думаешь ли ты всерьез…
— Что она его мать? — закончила Кори. — Никоим образом — она всего на пять лет старше его.
— Но это слово используют…
— Да после всех этих обвинений в кровосмешении…
— Кори, — издалека начала Пола. — А разве не ты мне говорила, что она делала пластическую операцию? И довольно эффектно.
— Но ей же сорок семь, я недавно узнала от Филиппа. У него есть ее свидетельство о рождении. И не только это, они вместе росли.
— Ты рассказала Филиппу об этой сцене?
— Да, конечно… Подожди-ка… Слушай, мне только что позвонила Аннализа и сообщила, что они с Люком и Октавией уезжают на две недели в Испанию отдохнуть.
— Боже мой! — выдохнула Пола. — А что же Филипп?
— Он в неописуемом ужасе, как и я. Правда, отец считает, что если именно так Аннализе суждено узнать про собственную мать, пусть так и случится. Просто потом придется собирать ее по кусочкам.
Помолчав, Пола спросила:
— А тебе не приходило в голову, что все это как-то связано с убитыми проститутками?
— Над этим вопросом мы с Филиппом не раз ломали голову. Но безуспешно. Впрочем, все-таки надо найти ответ.
Через неделю после отлета троицы в Испанию в квартире Кори раздался телефонный звонок, который перевернул все вверх тормашками. Она сидела дома, смотрела телевизор и ждала звонка с минуты на минуту. Правда, сначала была Аннализа, она щебетала о прелестном отдыхе в Испании, но… Их прервали, и Кори забеспокоилась, что Кристос не прорвется. Слава Богу, он дозвонился! В это раннее утро голос его почему-то звучал ужасно устало.
— Да, я действительно устал, — вздохнул он. — Такая суматоха всю ночь. Дела идут, но не уверен, что мы успеем. Должен признаться, Кори, я так скучаю, что не могу сосредоточиться.
Кори улыбнулась:
— Да что ты?
— Правда. Я просто схожу с ума от желания. Черт побери, Кори, а ты меня не хочешь?
