Элизабет Питерс - Обнаженная дважды

— Я не верю этому. Катлин должна быть сумасшедшей, чтобы поступить подобным образом.

Это был первый раз, когда заговорила Шерри. Ее брат положил короткую и пухлую ручку ей на плечо и похлопал по нему.

— Именно так. Я согласен с Шерри. Катлин никогда бы…

— Заткнись, — бросила Шерри. Подлинная злоба в ее голосе заставила Сен-Джона отдернуть руку назад, как если бы он коснулся горячей плиты. — Что вы знаете про это… о ней? Может быть, она была сумасшедшая. Может быть, вы сумасшедшая тоже, миссис Кирби. Зачем Катлин было бежать и все эти годы жить вдали от семьи?

— Да, вопрос не из легких, не так ли? Вопрос, которого я еще не касалась. — Жаклин продолжала вязать крючком; кучка вязальных нитей покрывала ее ноги. — На него трудно ответить. Катлин не была простой, однозначной личностью. Мне потребовалось много времени, чтобы переговорить с членами ее семьи, узнать ее и научиться понимать, прежде чем я начала разбираться в ее поступках. Просветлением, открытием, которое привело ее к действию, было осознание ею того факта, что кто-то из людей, близких к ней, старался убить ее — и продолжал бы, как она должна была предположить, свои попытки. Жизнь Катлин была в опасности; без каких-либо конкретных доказательств, которые отсутствовали, у нее не было способа защитить себя, за исключением бегства. Но было еще кое-что кроме этого. Думаю, что это открытие разбило вдребезги самую веру, на которой Катлин основывала свой способ жизни. С самого детства она посвятила себя другим людям — исполняла эгоистичные требования своей матери, защищала сестер, поддерживала брата и старалась втиснуть свою собственную работу в прокрустово ложе их нужд. Писательство не было для нее хобби, это была потребность, такая же необходимая для нее, как дыхание. Не думаю, что могу передать вам степень расстройства, которое она испытывала, подчиняя свои потребности — не желания, а абсолютную необходимость — к пустячным заботам других членов семьи. Как долго могла бы она играть роль мученика, я не знаю. Некоторые женщины делают это всю свою жизнь. Но когда правда об этих несчастных случаях дошла до Катлин, то это стало для нее откровением. Горечь? Это слабое слово для того, чтобы описать, как она себя чувствовала. Странное дело, но не имело значения, что только один человек был виновен в физическом нападении на нее; все они разными способами нападали на нее эмоционально. Она, быть может, не отдавала себе в этом отчета, когда составляла план исчезновения; ее первоначальное намерение, возможно, было нанять детектива или самой провести расследование в надежде раскрыть личность возможного убийцы.

Клубок пряжи безнадежно запутался; Жаклин бросила его в сумочку и рассеянно воткнула крючок в свой шиньон.

— Нарисуйте в своем воображении, — сказала она, — жизнь Катлин в образе Августы Эллрингтон. Комфортабельные, уютные маленькие апартаменты и только кот для компании. Работа, которую она любила. Возможность творчества. Нет никаких требований, никто не прерывает и не отвлекает внимание. В первый раз за всю ее жизнь у нее есть собственная комната. Она должна чувствовать себя… Как я могу сделать так, чтобы вы поняли? Это похоже на то, как если бы кто-нибудь провел всю свою жизнь, дыша плотным ядовитым смогом, и неожиданно обнаружил себя, вдыхающим чистый, прозрачный воздух. Она не была сумасшедшей, чтобы предпринять этот шаг, Шерри. Она была бы сумасшедшей, если бы вернулась.

Лори Смит закрыла лицо руками. Ее плечи дрожали. Шерри перевела взгляд с Жаклин на свою сестру. Через мгновение она встала и перешла на кушетку к Лори. Никто из них не говорил, но их руки какое-то краткое мгновение нашаривали друг друга, а затем сплелись.

Улыбка Жаклин была слегка иронична. Она преуспела в деле снятия нескольких барьеров, разделявших сестер; обида на нее могла бы сблизить их. Пол также не был слишком доволен ею. У нее были превосходные мотивы для сокрытия части правды от него, но он не мог увидеть происходящее ее глазами. Как все мужчины, с грустью подумала Жаклин. Пусть даже лучший из них…

Рональд Крэйг также не был одним из ее почитателей. Он саркастично заметил:

— Вы ошибаетесь, миссис Кирби; вы сделали заявление, которое может быть проверено. Где эта Эллрингтон живет? Не то чтобы я поверил хотя бы слову из того, что вы сказали…

— Вам бы лучше поверить, потому что это правда, — отрезала Жаклин. — Я еще не добралась до основной части, Ронни. Разве ты не хочешь узнать имя убийцы?

— Которого?

— Он один и тот же. Джан была убита потому, что кто-то подумал, будто она была Катлин. — Лицо Жаклин стало мрачным. — Катлин выдала себя своими письмами. Она даже позвонила по телефону — по крайней мере, один раз, а возможно, и более, — во время разговора она что-то сказала, чем непреднамеренно выдала себя. Но человек, который постарался убить ее, также выдал себя. Благодаря фальсификации наброска Катлин он выдал свой мотив, посредством чего дал Катлин ключ к разгадке тайны, в котором она нуждалась. Ее обвинения встревожили преступника; само ее существование несло ему угрозу. Он должен был найти ее и заставить замолчать. Возможно, он мог бы отождествить ее с Августой, но он не читатель или знаток литературы; бронтеанские ключи прошли мимо его сознания. Августа-Катлин не была настолько глупа, чтобы сидеть и ждать, когда он ее поймает. В любом случае, прежде чем он смог проверить эту догадку, я… — Жаклин опустила глаза. — Я частично ответственна за то, что произошло с Джан. Мне бы хотелось верить, что он мог узнать о ней из своих собственных источников; он отчаянно искал Катлин. Но это я сказала ему о книжном магазине, и я упоминала не один раз, а дважды, что в Пайн-Гроув живет таинственная молодая женщина, которая отождествляет себя с Катлин.

Что ему оставалось? Он пришел в книжный магазин ко времени закрытия. Он обнаружил Джан, сидящую в своем любимом месте, у огня. Он не мог заметить разницу в росте, когда она сидела, а парик, который она носила, не мог удивить его; он ожидал, что она замаскируется. Он начал осматривать книги, зашел сзади… Один быстрый удар, и все было кончено. После того как он запер дверь, у него была вся ночь, чтобы устроить весь этот беспорядок и обыскать коттедж, чтобы убедиться, что Катлин, которой, как он верил, была эта женщина, не оставила никаких документов, обвиняющих его в преступлении. Уходя, он повесил записку, чтобы люди не удивились, почему магазин не открылся на следующий день. Его алиби на время убийства не было убедительным; чем больше прошло времени, тем лучше для него.

— Жаклин, — позвал Пол на грани истерики.

— Да, все в порядке, — сказала Жаклин. — Должно быть, очевидно, чье имя я скрываю за местоимением мужского рода. У него были все возможности, и не составит большого труда доказать, что у него были и средства, чтобы запланировать те несчастные случаи семь лет назад. Хотя у нескольких людей также были средства и возможности. Центральный вопрос — это вопрос мотива.

Меня всегда ставит в тупик и является самым трудным делом поиск мотива для убийства. Я не могла серьезно рассматривать любовную страсть в качестве мотива. У Катлин было… гм, хорошо, давайте просто скажем, что она была нормальной женщиной с нормальными побуждениями. Однако никто из мужчин, с кем у нее были отношения, не имел повода убить ее. Разочарованные любовники — удобные подозреваемые в литературных произведениях, но в реальной жизни они более склонны к тому, чтобы схватить пистолет или нож, чем планировать тонкое, сложное убийство. Я всегда считала, что корыстный мотив является одним из самых сильных, но единственной причиной, почему один из наследников Катлин собирался убить ее, мог быть страх перед потерей наследства. Однако Катлин написала новое завещание только после несчастных случаев. Они были причиной, а не результатом ее подозрений относительно своей семьи. Как явно указывает завещание, она не остановилась ни на одном из них как на виновнике.

Но Бутон Стокс во многом проигрывал, если, как я начала понимать, Катлин решила найти нового агента. Она не могла отстранить его от получения процентов от продажи «Обнаженной во льду». Но новая книга, которую она планировала, стоила бы даже больше, чем первая. Стокс потерял бы проценты от этой книги, а уход его самого ценного и заметного клиента повредил бы его репутации и карьере. У Катлин был… — Жаклин тщательно избегала взглядов в сторону Пола. — У нее был друг, который старался убедить ее уволить «жулика агента», как он выразился. Другой полагал, что убедил ее — и я верю в это. Будучи порядочным, справедливым человеком, Катлин предупредила Стокса о том, что она намерена сделать. Она не сделала публичного объявления; в этом не было необходимости до тех пор, пока продолжение не будет закончено и готово для выхода в свет.

— Подожди минутку, Джейк, — прервал ее Билл, забыв о протоколе. — Я не могу купиться на это. Убить кого-либо за процент с продажи книги…