Элизабет Питерс - Обнаженная дважды

— Я говорила тебе, что понадобится еще чье-то разрешение, прежде чем ты сможешь опубликовать это, Салли. Ты все записала?

— Все ли я записала? Ну и история! Как насчет разрешения, миссис Дарси? Вы знаете, что все бы вышло наружу в конце концов; если бы я не была так чертовски этична, я бы даже не спросила вас. — Она бросила взгляд на Жаклин и добавила: — И если бы я не была так чертовски запугана миссис Кирби.

— Да, все в порядке, — устало произнесла Катлин. — Я не могу остановить вас, и, если быть честной, меня это больше не волнует.

— Поезжай, Салли, — приказала Жаклин. — Я выбрала тебя, чтобы ты сорвала эту маленькую сливку, потому что мы давние знакомые и я считаю тебя достойным уважения журналистом — если это вообще возможно. Но я говорила тебе, что никаких интервью и вопросов. Если ты не поспешишь, то ты не опередишь «Сладж».

— Спасибо, я так и сделаю. — Репортер встала. — Я должна тебе одну, Джейк.

— Не одну, две тысячи, — сказала ласково Жаклин.

Она повернулась к Катлин, которая цеплялась за ее руку как за линию жизни. Под сильным макияжем лицо молодой женщины казалось бледным, а глаза были испуганы.

— Я не думаю, что могу сделать это, — прошептала она. — Я пряталась так долго…

— Ты сделала гораздо более трудные вещи. Пересечь еще одну реку… Ты не будешь полностью свободной, пока не переплывешь ее.

Стройные плечи Катлин напряглись.

— Вы всегда такая непогрешимая, миссис Кирби?

Жаклин улыбнулась.

— Устрой им ад, детка.

Двигаясь бок о бок, они подошли к группе людей, смотревших на них в молчании, вызванном чистым изумлением. Они поднялись все как один, следуя единому порыву.

Глаза Катлин медленно переходили с одного лица на другое, затем вернулись, как если бы их привлекал к себе магнит, к Полу Спенсеру. Жаклин была не единственной, кто, затаив дыхание, ожидал услышать, что она скажет, но, возможно, именно Жаклин испытывала более непосредственный интерес, чем кто-либо другой.

— Прошу прощения, Пол, — только и произнесла Катлин.

Пол улыбнулся.

— Не стоит, Катлин. Я рад, что все так получилось. Добро пожаловать.

Билл Хоггенбум намеренно кашлянул.

— Я тоже рад, что вы вернулись, мисс Дарси, но вы не возражаете, если мы отложим эти сантименты, пока не решим, что делать с мистером Стоксом? Джейк — я имею в виду миссис Кирби — обвинила его в убийстве Джан Уилсон и в попытке убить вас, и кажется, что кто-то должен что-то предпринять по этому поводу.

— Конечно, — сказала Жаклин. — Сделайте что-нибудь. Арестуйте его. Или… — Ее глаза загорелись. — Могу я арестовать его? Я всегда хотела произвести гражданский арест.

Стокс попятился в дальний угол комнаты.

— Давайте, продолжайте, — крикнул он резким голосом. — Я всегда мечтал подать иск за ложный арест. Вы не можете задержать меня. Вы не можете ничего доказать.

— О, я думаю, что он может, — протянула Жаклин. — Ты провел порядочно времени в книжном магазине, малыш Бутси. Уверена, что у тебя хватило ума надеть перчатки — ты общался со многими писателями детективных романов, но современная криминалистика весьма продвинулась вперед. Держу пари, что ты оставил некоторые следы за время своего присутствия там. Я советую тебе пойти вместе с Биллом. Ты будешь в большей безопасности в милой комфортабельной тюрьме, чем на улицах Пайн-Гроув. Некоторые из местных жителей с недоверием относятся к убийцам.

Стокс продолжал бушевать и угрожать, когда Билл вывел его наружу, но он был осторожен, чтобы держаться подальше от Пола, насколько это возможно.

— Спасибо за то, что моя роль в списке заключалась в устрашении, — сухо проговорил Пол, когда он и Жаклин стояли в вестибюле, глядя, как парочка выходит из двери. — Я не собирался ничего делать, ты знаешь. Я лишился дара речи. Почему ты не сказала мне, что она была здесь, в отеле? Я все еще не могу в это поверить. Должен ли я еще что-то говорить? Я не хочу, чтобы она чувствовала себя виноватой, это я должен был извиниться.

— Не надо возвращаться. — Жаклин держала его за рукав. — Билл был прав, я не могу оставаться дольше в таком сентиментальном окружении. Дай ей помириться со своими сестрами и Сен-Джоном в приватной обстановке. А, вот ты где, Брюнгильда. Такой такт оставить семью вместе. Надеюсь, ты пообедаешь со мной?

— Ну… — Ноздри Брюнгильды задрожали. — Я немного поклевала. Гм… Жаклин… Ты больше на меня не сердишься? Знаешь, это была его идея. Я не хотела причинить вреда, я просто старалась испугать тебя. Я все еще не знаю, как тебе удалось это, но после сегодняшнего дня я считаю, что мы в расчете. Хорошо?

— Конечно, дорогая. Проходи вперед и садись. Наш столик в углу.

Брюнгильда отпустила в ее сторону неопределенную улыбку и направилась в обеденный зал. Жаклин подождала, пока она будет на достаточном расстоянии, прежде чем пробормотала:

— Мы сравнялись на одно очко. Я еще должна тебе за сломанную лестницу и ночной горшок.

— Это она устроила? — спросил Пол. — А я думал, что Стокс…

— Именно это так запутывало дело, — сказала Жаклин, глядя на удаляющуюся тушу Брюнгильды с выражением, которое заставило волосы Пола встать дыбом. — Несколько человек работало за кулисами — Стокс, Брюнгильда и сама Катлин, и до тех пор, пока я не вычислила, кто что кому делает и почему, я была не в состоянии определить, какие поступки не относятся к делу. Неуклюжее «отравление» шоколада, которое сделала Брюнгильда, было вызвано необдуманной вспышкой злобы. Она ужасно хотела написать продолжение; справедливости ради для нее это был не только вопрос денег. Она так искренне восхищалась Катлин, как… — Жаклин тактично прокашлялась. — Она была третьим из кандидатов на интервью. Интерес Брюнгильды к личностям остальных претендентов подтолкнул ее к тому, что она осталась в «окрестностях»; она бывала здесь и раньше. Уиллоуленд одно из ее любимых мест отдыха. Когда она увидела меня, то потеряла над собой контроль и выкинула этот детский трюк с конфетами. Вдохновил ее на это шоколад, который Сен-Джон посылал каждому из нас и, разумеется, она знала о несчастных случаях с Катлин из их переписки.

К тому времени, когда я вернулась в Пайн-Гроув в качестве выбранного кандидата, у Брюнгильды, дувшейся в Уиллоуленде, было достаточно времени, чтобы развить свой план запугивания. Она действительно вломилась в коттедж Катлин, чтобы проделать эту неуклюжую выходку с лестницей. Ей повезло, что она не была поймана на месте преступления; Мэриби видела огни и саму Брюнгильду, но она, конечно, не знала, кто это был. — Свирепый взгляд Жаклин сменился злодейской улыбкой. — Перепилить ступеньку было трудной работой; хотела бы я посмотреть на нее, как она потеет и ругается…

Стокс не имел ничего общего с несчастными случаями, произошедшими со мной. Это была идея Брюнгильды, и хотя они были неэффективными и сделаны из чистой злобы, должна признать, что они по изобретательности превосходили все сюжеты, которые она когда-либо сочиняла для своих навевающих скуку книг. Бутон сделал ей предложение ранее, до того, как я появилась на сцене. С этого времени он предпринял усилия, чтобы не встречаться с ней, и это ему удавалось до недавнего времени, когда они несколько дней назад столкнулись в Уиллоуленде. Брюнгильда начинала приходить в отчаяние; чтобы показать ему, как далеко она готова зайти, она рассказала, что сделала со мной. Держу пари, что его чуть не хватил удар. Конечно, она не знала, что он подстроил несчастные случаи с Катлин, но сознание вины сделало Бутона чрезвычайно чувствительным к намекам — в особенности от дорогой Брюнгильды. Я честно и искренне беспокоилась о ее безопасности. Это было чистое совпадение, что она решила продублировать несчастные приключения Катлин; но человек, старавшийся убить Катлин, мог испугаться, что она знает больше, чем говорит, и предпринять шаги к ее устранению. Конечно, — добавила Жаклин, вздернув нос, — Брюнгильда никогда не признает, что я ни перед чем не остановлюсь, чтобы спасти ее драгоценную шкуру. Не беспокойся, я рассчитаюсь с ней, в должное время и своим собственным способом.

Видя, как ее губы напряглись, а глаза потемнели, Пол искренне обрадовался, что он не Брюнгильда.

В конце концов вечеринка с обедом удалась. Еда была превосходна, а вино текло рекой, и Жаклин заполняла все неуклюжие паузы своим неподражаемым стилем разговора. Стоя в холле после ужина, обмениваясь рукопожатиями с отъезжающими гостями, Жаклин принимала комплименты и похвалы с непоколебимым самодовольством. Она чувствовала, что заслужила каждое услышанное в свой адрес доброе слово, и даже больше того. Родственная гармония между Дарси была далека от совершенства; Жаклин была счастлива, что не присутствовала в тот момент, когда Сен-Джон выложил новости о воскресении Катлин своей матери. Если бы он внял ее совету — которые она раздавала направо и налево, — он никогда не сделал бы этого. Но этот вопрос решать ему и Катлин. Она сделала все, что могла, а остальное на их ответственности.