Ирина включила ледяную воду, стала брызгать себе в лицо. Лицо уже заломило от холода, голова не проходила. Ирина вспомнила, что в какой-то из сумок все же должен быть анальгин - как-то покупала, не пригодился. Не вытирая лица, пошла к шкафу, выкинула сумки на пол, из одной из них выпал анальгин и блокнот. "А-а, готовилась к интервью с актрисой... Кому это все нужно?" Ирина брезгливо отнесла блокнот в помойное ведро. Выпила лекарство, прилегла. Перед глазами возникло лицо Ота - все морщинки, прищур глаз, улыбка. Ирина погладила себя по плечу: "Хорошая девочка". Голова болела, глаза открывать не хотелось, чуть меньше горело лицо, но бил озноб. Ирина встала, выволокла из шкафа теплое зимнее одеяло, которое уже убрала, как только наступили теплые дни, и укрылась с головой. Проспала она часа три. Никто не звонил, не стучал, не тревожил. Но проснулась она физически почти здоровой - только небольшая слабость напоминала о мигрени, лицо было чистое, а вот на душе было горько. Это была уже отстоявшаяся бесконечная, беспросветная горечь. С ней предстояло жить. Ирина вяло стала собираться к Кате, достала давно отложенные Костины деньги - нужно еще заехать в "Детский мир" и купить Катьке давно присмотренную "навороченную" куртку будет в восторге. Ирина вспомнила о Ксениной Гале и удивилась, что это она не звонит. Смешная Ксеня - прислала сала и грибов. Кому картошку на сале жарить, да грибные щи варить? "Тане отдам, у нее там съедят за милую душу". Почему-то воспоминание о Тане чуть-чуть развеселило. Ирина вылезла из платья, швырнула его в угол, теперь оно казалось ей мерзким, достала джинсы, майку. Отмокнув в ванне, она тщательно накрасилась, чуть ярче, чем обычно, закрыла все окна, почему-то проверила газ. Ирина смотрела на себя со стороны и отмечала каждое движение. "Вот героиня проверила, выключен ли газ, повернула ручку, закрывая окно. Крупным планом все детали. Рука с колечком на безымянном пальце, черные краны плиты". "Я не в себе, отметила Ирина, - это определенно, надо быть осторожнее". Ирина вышла из квартиры, заперла дверь почему-то на два оборота. Загадала - если встретится психиатр - все у меня будет хорошо! Что именно хорошо, она даже теперь и не знала, вроде бы все уже однажды было хорошо. Психиатр не встретился, но и неприятная дворовая компания тоже не попалась на пути.
До метро Ирина дошла спокойно, только уже подходя к кассе, чтобы купить - "магнитку", она задним числом испугалась гипнотизера Валентина, но, войдя в вагон, забыла о нем. Она погружена была в какое-то странное состояние - вдруг ее изумляло наличие у нее рук и ног, она будто видела себя со стороны - некое прямостоящее существо с двумя отростками по бокам, то вдруг она начинала пристально вглядываться в чье-то лицо - ее поражало его устройство - нос, рот. Человек смущенно отводил глаза. Потом ее заинтересовала тоненькая косыночка, кокетливо наброшенная на плечи маленькой девочки, стоящей рядом, Ирина даже тихонько эту косыночку потрогала. Вывела ее из этого состояния встреча - на "Лубянке" на нее буквально налетела та самая "странная"; "ревнивая" подружка Полина. Увидев Ирину, она затараторила:
- Ну что, прочитала мои воспоминания? Пригодятся? Или уже вставили в сборник? Обязательно позови на презентацию.
К счастью, она не ждала от Ирины ответа.
Уверенная в себе, шумная, она подхватила под руку спутника, от которого на минуту отцепилась, чтобы забросать Ирину вопросами, и умчалась.
Ирина рассердилась, и это дало ей возможность на какое-то время вернуться к ощущению реальности - осознать, что вот сейчас она идет в "Детский мир" покупать куртку, что в метро с ней творилось что-то странное и надо быть осторожнее, что ни в коем случае нельзя впадать в депрессию, а тем более лишаться рассудка, Что в общем-то ведь ничего не случилось. Ирина уговаривала себя, утешала. Куртку она кутила быстро, толковая продавщица вежливо и быстро показала ей подходящие модели и уточнив размер, предложила самую модную. Ирина расплатилась и вышла с пакетом на улицу. Солнце слепило нестерпимо. Ирина подумала минуту и вернулась в магазин, купила тёмные очки, и здесь ей понравилась продавщица - все было так же быстро с улыбкой сделано. На улице в темных очках и с фирменным пакетом в руках Ирина почувствовала себя иностранной, из любопытства отоваривающейся в центральных московских магазинах. Вспомнив, что она против обыкновения не съела фирменное "детскомировское" мороженое, Ирина вернулась в магазин, но тут все же случилось то, что и должно было случиться - ей не повезло, пока она выбирала мороженое, перекладывала пакет из руки в руку, у нее стащили кошелек. Причем она поняла, кто это сделал - возле нее терлись двое плохо одетых детей - девочка и мальчик. Когда она увидела спину ввинчивавшегося в толпу мальчишки - она только вздохнула - и у него соучастница! Шума не стала поднимать ни она, ни продавщица мороженого, только махнула рукой, а Ирина наскребла по карманам сумки мелочь и расплатилась. К потере крупной суммы - это все отложенные, Костины, Ирина отнеслась тупо, как - будто это до нее не дошло. Мороженное она ела на улице, тоже как-то вяло и даже оставила недоеденный стаканчик на ступеньках. Сначала к этому мороженому подлетел голубь и, клюнув, унес кусок вафли, а потом подошла собака и утащила в зубах все оставшееся. "Хоть кому-то радость", - подумала Ирина, входя в метро. На Юго-3ападе, Ирина даже не удивилась, что в сумке нашлась мелочь. Покупая цветы, она столкнулась с Верой - ее она не видела с того раза, как попросила и за ее знакомых пьяниц помолиться в монастыре. Вера выглядела ужасно - постарела, как-то вся полиняла, сказала, что страшно запил зять - совсем молодой человек. Ирина и не знала, что Верина дочка уже и замуж вышла, И запил, и вроде бы еще что-то, а дочка девочка слабенькая, институт бросила, за ним все бегает, спасает.
- Поверь, Ира, не знаю что делать. И мальчишку, конечно, жаль, но с моей что происходит, просто нет слов. Говорит, любит... А мое дело только ей помогать. Что еще можно?
- Вера! Но ты себя побереги. Нельзя так убиваться. Да и потом, ты же в монастыри ездишь, молишься. Уладится!
- Спасибо, Ира, на добром слове. Твои-то, о ком ты просила, как.?
- Вася в больнице. Вот жена скоро заберет.
- Отпился?
- Кажется.
- Извини, Ира, побегу, вышла купить продукты - дочка у меня сегодня обедает.
- Держись, Вера.
Ирина с цветами неторопливо шла к дому, ее окликнули. У самого подъезда ее нагнали Витя с Аллочкой. Стройная миниатюрная Аллочка в брючном костюмчике казалось еще моложе и милее.
- Ой, как я рада вас видеть. Надо же, как детки подружились. Как вы думаете, понравятся ли Катюше духи? - и Аллочка назвала какую-то неизвестную Ирине фирму.
- Уверена, что по нравятся. А что дети наши так пришлись друг другу, мне очень и очень нравится.
Ирина чувствовала, что отвечает как-то сухо, нескладно, но язык во рту почему-то был, как суконный, не слушался, и голос звучал бесцветно. Но вот они позвонили в квартиру и навстречу выскочила сияющая Катя.
- Мамочка, Витька, Алла Игнатьевна! Ура! Бабуля! Они все вместе пришли! А у нас уже знаешь кто? Угадай? - Катя прыгала вокруг Ирины.
Ирина качала головой, от Катиного крика ей почему-то сразу стало хуже - опять заполыхало лицо. Но к счастью, вышла мать, провела слегка растерявшуюся Аллочку в комнату, Катя утащила за собой Витю, а к Ирине выслала улыбающуюся Галочку.
- Я, Ирина Викентьеквна, поняла, что у вас дел много и решила сразу сюда, Кате, позвонить, она сразу же и позвала. Мы с ней салат резали.
Ирина наконец вошла в комнату. В кресле сидел пожилой полный мужчина в очках. Увидев Ирину, он сразу поднялся и подошел к ней. Подошла мать, встала рядом с ним.
- Знакомься, Ира, Это Михаил Федорович.
Ирина протянула руку, он склонился весьма церемонно и поцеловал, чуть уколов своими усами. От него веяло спокойствием, доброжелательностью. По контрасту Ирине вспомнился бывший тесть, от которого напротив всегда несло неудовлетворенным мужским тщеславием. Мать выглядела, помолодевшей, нарядно. На Ирину она взглянула с некоторым беспокойством. Успокоившись, что Михаил Федорович начал занимать Аллочку беседой, а дети уселись рассматривать подарки, мать увела Ирину на кухню - "помогать" - объяснила она гостям. На кухне мать, прикрыв дверь, округлив глаза сказала:
-Звонил Костя... Ты, знаешь, они ждут прибавления...
Ирине стало еще тоскливее - чего мать ждет от нее? Изумления, радости? У Ирины - сейчас вообще нет никаких чувств. Ирина сказала свое обычное:
- Очень хорошо.
Мать всплеснула руками
- Ира! Что ты говоришь? Опомнись! Что "очень хорошо? Они вернутся сюда, Костя, может быть, еще и не найдет хорошо оплачиваемой работы. Будет много проблем! Что ты за мать, в самом деле!
Ирина прищурилась - даже в более сложные моменты мать не обижала ее резкой критикой, а сейчас вроде и повода нет.
- Мама, Костя взрослый, и Рита не подросток. У Кости своя квартира, к тому же ему всегда помогал его отец
