Воцарилась тишина. Вольпо со стоном попятился, пытаясь платком вытереть выступившую на раненом лбу кровь. Он был ранен не так уж сильно. Но его услужливая преданность хозяину мгновенно сменилась жгучей и неукротимой ненавистью. Он понял, что не получит ожидаемой награды за услуги. Что ж, прекрасно. Пусть его светлость гневается и оскорбляет его, но он может пожалеть об этом.
Вивиан не учел, что в жилах португальца Вольпо течет горячая романская кровь и ему знакомо истинное значение слова «вендетта».
Горбун развернулся на каблуках и, приложив к лицу платок, быстро вышел из библиотеки. Вивиан больше не видел его в Клуни.
Моросящий дождичек прошел, небо прояснилось, и последовала ночь полнолуния. После ванны Вивиан пришел в превосходное настроение. И, видя теперь все в радужном свете, пешком направился к дому Ромы Грешем. Пройдя фруктовый сад, он вышел через калитку в лес, тот самый, где более десяти лет назад соблазнил Шарлотту Гофф.
Сейчас его мысли были далеки от нее. Вивиан с удовольствием предвкушал предстоящие развлечения у любезной Ромы. Он думал о новых чувствах и новых ощущениях, которые станут посещать его всю ночь. Ибо ему не хотелось быть одному и много думать. Когда он оставался один, у него порой начинала пробуждаться совесть, не давали покоя воспоминания о покойной матери и живой жене. Все это приводило его к весьма неприятным мыслям. Ведь в действительности он должен был испытывать чувство бесконечной вины перед этими женщинами.
Вивиан шел по лесу, наслаждаясь лунной ночью. Он был одет по самой последней моде, в его галстуке сверкала бриллиантовая булавка. Между пальцами была зажата душистая сигара, красивые волосы напомажены, усы завиты. Весьма привлекательный мужчина — Вивиан Чейс во всей своей красе. Да, сейчас он выглядел почти как тот романтичный юноша, которому Шарлотта Гофф некогда отдала сердце и душу.
Он достиг двери дома миссис Грешем, даже не предполагая, что всю дорогу от замка его преследовала уродливая фигура Вольпо. Португалец пробирался за ним, крадучись и бесшумно, как кошка. Он все время находился в тени, до того мгновения, как лорд Чейс наконец приблизился к двери заведения миссис Грешем, окна которого были закрыты толстыми ставнями, а занавеси опущены на ночь. Тогда Вивиана и настигло возмездие. Оказавшись под крышей небольшой галереи, он протянул руку к дверному молотку, но так и не дотронулся до него.
Почувствовав сильнейшую боль между лопаток, он издал сдавленный вопль боли и страха. Сигара выскочили из его пальцев, и он бесформенной грудой рухнул у порога дома. Он даже не оглянулся на горбатую фигуру человека, которого называл дерзким португальским уродом, а Вольпо тут же скрылся во мраке ночи. Он постарался как можно быстрее вернуться в замок. Спустя несколько минут горбун, нацепив фартук, уже находился в кладовой и чистил туфли его светлости. Он громко разговаривал с другими слугами, нарочито обращая на себя внимание, чтобы они готовы были поклясться, если нужно, что он вообще не покидал замка.
Обнаружила Вивиана сама миссис Грешем. У нее был сиамский кот, которому взбрело в голову выбежать из дома. Когда она поспешно вышла за ним на улицу, то споткнулась о что-то твердое. Она отшатнулась в ужасе, увидев распластанное тело мужчины в смокинге и нарядной накидке, выпустила из рук пойманного кота и закричала так, что на ее крик сбежались слуги. Они перевернули тело на спину. Когда Рома Грешем увидела бескровное лицо, растрепанные волосы и стиснутые в ужасном оскале зубы, она снова пронзительно закричала:
— О Господи, да это же лорд Чейс!!!
Она поняла, что милорд мертв. Да, это в последний раз он направлялся отужинать в ее гостеприимный дом и выпить вина с «друзьями» (и прекрасно платил за это удовольствие!).
Когда один из слуг поднял его безжизненную руку и Рома увидела, что она залита кровью, ей стало понятно, как он умер. Слуга пробормотал:
— У него рана на спине. Похоже, это убийство, мадам.
Опытная Рома Грешем тут же сообразила, какой предстоит скандал, в который она будет неизбежно вовлечена, а ее тайное убежище раскрыто. Один из ужинавших гостей вышел из дома посмотреть, что случилось, и оказался очень кстати, ибо успел подхватить хозяйку, которая падала в обморок.
На следующее утро в начале десятого к дверям имения Пилларз галопом подскакал всадник. Соскочив со взмыленной лошади, он громко постучал в дверь.
Шарлотта услышала этот стук. Она уже давно проснулась и с удовольствием предвкушала встречу с Флер и Домиником. Она, как и миссис Марш, обычно завтракала в постели, но в этот день, когда солнечные лучи пробились сквозь пелену тумана, осветив двор, и местность стала такой по-весеннему красивой, Шарлотта встала и оделась.
Она уже дошла до середины лестницы, когда служанка Флер сообщила ей, что приехал Джеймсон, мальчик-конюший из Клуни. Он привез для миледи срочное сообщение.
Огромные глаза Шарлотты расширились от волнения. Она побледнела.
— Я немедленно с ним увижусь, — промолвила она.
Три дня назад она написала коротенькое письмо миссис Макдугал, в котором умоляла найти способ сообщить ей о судьбе дочерей.
Теперь, когда Гертруда уволена, мне придется полагаться только на вас. Прошу вас, поверьте, что я ни в чем не виновата и все выдвинутые против меня обвинения беспочвенны. Сжальтесь над материнским сердцем, разрывающимся от горя, и пришлите мне известие о моих девочках. Если у вас будет такая возможность, то передайте Элеоноре, что ее мама никогда не бросала ее. Всем сердцем молю вас не рассказывать ничего его светлости.
Сейчас Шарлотту охватила безумная надежда, что миссис Макдугал сжалилась над ней и прислала Джеймсона с ответом.
Мальчик-конюший, неопрятный, со взлохмаченными волосами, с любопытством посмотрел на бывшую хозяйку, прикоснулся ко лбу и протянул ей письмо. Сердце Шарлотты бешено забилось еще до того, как она вскрыла коряво надписанный конверт.
— Миссис Мак прислала меня вот с этим, — проговорил Джеймсон. — Я бы приехал раньше, миледи, но Светлячок потерял подкову и мне пришлось заехать в Эппин к кузнецу.
Шарлотта промолчала. По мере чтения письма от миссис Мак лицо ее становилось пепельно-серым. От ужасных новостей у нее закружилась голова. В письме было всего две строчки:
Немедленно возвращайтесь, миледи. Его светлость убит.
Флора Макдугал
Шарлотта, содрогаясь всем телом, уставилась на мальчишку.
— Ты знаешь, что написано в этом письме? — выдохнула она.
— Да, миледи, страшные вещи!
— Но что случилось? Расскажи все, что знаешь.
— Да ничего я не знаю, миледи, кроме того, что его светлость нашли с ножевой раной в спине.
— С ножевой раной в спине… — шепотом повторила Шарлотта.
Она закачалась, и ей пришлось ухватиться за дверной косяк, чтобы не упасть.
— О, милосердный Боже! — прошептала она.
А мальчишка продолжал рассказывать о том, что утром миссис Мак прислала за ним мальчишку из кладовой, чтобы тот разбудил его, и велела как можно быстрее отправляться в Эппин. Миссис Мак недавно получила письмо от ее светлости и теперь знала, где ее найти. Прошлым вечером его светлость отправился куда-то поужинать, а незадолго до полуночи полиция принесла его труп в замок. Когда Шарлотта стала расспрашивать мальчика дальше, то узнала, что явившийся в Клуни доктор Кастлби осмотрел труп Вивиана и сказал, что нож прошел прямо через сердце. Почти все слуги в замке в панике. А мистер Вольпо, личный слуга его светлости, до сих пор отказывается отойти от тела хозяйка и все время рыдает над ним.
Шарлотта отослала Джеймсона к слугам, где его накормили и дали кружку эля. Сама же побежала наверх, в спальню миссис Марш. Она буквально бросилась к кровати подруги.
— Вивиан мертв! Он мертв, — тяжело дыша, проговорила она, сминая в дрожащей руке письмо миссис Мак.
Когда Флер узнала о случившемся, она побледнела не менее своей подруги, но, будучи более практичной, послала за Певерилом и приказала принести бренди, ибо на Шарлотте не было лица.
— Успокойтесь, дорогая, — проговорила миссис Марш. — Не давайте волю своим чувствам. Да, Вивиан мертв. Видимо, кто-то, кому он причинил вред, отомстил ему.
— Но кто… кто мог его так сильно ненавидеть?!
— Пока неясно.
— Я ненавидела его, но убивать… да от одного этого слова у меня вся душа наполняется ужасом!
— Вам надо немедленно отправиться в Клуни к детям, — сказала Флер. — Сейчас я пошлю человека к моему кучеру: Он отвезет вас.
Шарлотта встала. Ее щеки постепенно начинали обретать нормальный цвет.
— Да, да, конечно, мне необходимо ехать к детям, — выдохнула она.
