«Обнаженный» написан от первого лица — Блейка, включает главы из первых двух книг серии «Банкир миллиардер» — «Его собственность» # 1 и «Сорок 2 дня» # 2, и предназначен в первую очередь для тех, кто уже читал эти книги или собирается прочитать, также включает тизеры последующих двух книг, «Одурманенная» # 3 и «Соблазни меня» # 4.
Содержание
Встреча Блейка с Ланой в банке
Глава 1
Глава 2
Блейк знакомится с Сорабом
Блейк видит Руперта, дотрагивающегося до Ланы на вечеринке
Интерью Блэйка Лоу Баррингтона
Одурманенная # 3
Соблазни меня # 4
1
2
Встреча Блейка с Ланой в банке
Глава 1
Целый гребаный год я ничего не слышу о ней.
Она вылетает из аэропорта Хитроу вместе с матерью, приземляется в Тегеране и потом... Следы теряются среди холодных камней, и это шокирует меня до глубины души. Легкость, с которой женщина может войти в Иран, надевая невзрачную серую свободного кроя одежду, и просто исчезнуть, став полностью невидимой. Без всемогущих щупалец Центрального банка в этой стране у меня нет возможности отслеживать любую ее финансовую активность. Единственной зацепкой был счет в швейцарском банке, но он был зарегистрирован и на нем не происходило никакого движения средств, пока в один прекрасный день не был опустошен полностью и закрыт.
После этого от нее не осталось ничего, только воспоминания и боль. Боль была настолько сильной, я даже никогда не мог представить, что такое возможно.
Иногда, особенно в начале ее побега, когда я еще не испытывал ненависти к ней, я представлял ее укутанной в чадру в пустыне. Она всегда хотела туда вернуться. Мои мечты о ней больше были окрашены романтикой. В этих мечтах мы, прижатые друг к другу, медленно путешествовали по барханам под безмятежным палящем солнцем, на единственном верблюде, и только бурдюк с водой разделял наши тела друг от друга. В моих мечтах все было прекрасно: покачивание верблюда — прекрасно. Ее движения — превосходны. Наши — восхитительны.
И я просыпаюсь, понимая, что опять окунаюсь в реальность, во все это дерьмо.
В тот день, я с головой погружаюсь в работу. В ночное время я прочесываю город, подыскивая кого-нибудь похожего на нее, кого-нибудь, кто бы заискивал и находился на дне ночной жизни – на мгновение забываясь между ног незнакомок. Но это не в состоянии заполнить пустоту и ужасную тоску по ней.
Я хотел нас двоих на одном верблюде.
У меня начались бесконечно повторяющиеся фантазии, как она однажды приходит в мой офис, Лаура расспрашивает ее, и открывает мою дверь. Я встаю в полном шоке. Она направляется ко мне, покачивая бедрами, как шлюха. Одета, как в тот первый вечер, когда мы встретились, обходит вокруг стола, скидывая все мои бумаги на пол и садится на стол лицом ко мне. Ногой она отодвигает мой стул чуть-чуть подальше от себя. Потом она поднимает сведенные ноги вместе, словно девушка из пансиона благородных девиц, готовящаяся выйти из машины и продвигает свою задницу дальше по столу. Я наблюдаю за ее пристальным ненасытным взглядом, так, и я это знаю точно, может смотреть только она, опираясь на руки и откидываясь назад, широко разводит ноги. Мои глаза скользят вниз. Открыта – с поблескивающими соками на ее складках.
— Опусти свой рот на них, — командуют ее красные губы. — Я умираю от желания, высоси меня.
Но абсолютно верно то, что говорят философы: любовь и ненависть являются двумя концами одной и той же нити. Ты любишь кого-то, но он лжет тебе, и ты начинаешь любить меньше, когда он обманывает, ты любишь еще меньше, и так постепенно ты двигаешься по этой нити к другому концу до тех пор, пока не приходишь к ненависти. Также и я двигался к другому концу по этой нити.
Я ненавижу эту женщину, которая совершенно очевидно является для меня, моим адом, это ясно, как день, но я не могу отпустить ее. Она обманула меня, нанеся удар, когда я лежал, причем в прямом смысле, довела до того, что встал на колени. Никто не мог заставить меня встать на колени. Никогда. Если я не накажу ее... предательство будет преследовать меня бесконечно. Я твердил себе быть мужчиной и изображать сильного, решительного. Я должен получить все сполна.
Около трех дней назад на экране компьютера загорелся маячок, несколько секунд я тупо смотрел на него, мой ум был полностью пуст. Кровь бешено пульсировала и мчалась по моим венам и мышцы на лице снова слегка задвигались, губы изогнулись... в улыбке.
— Попалась.
Я слышу приближающиеся шаги по коридору, мое сердце пускается вскачь. Испытываемое мной волнение увидеть ее опять настолько сильное, что оно несказанно удивляет меня. Но я ненавижу то, что она предала меня. Чрезвычайно. Теперь речь идет исключительно о чистой мести, а конкретно, я хочу получить то, что мне задолжали. Я кладу свои ладони на стол. Я хочу быть хладнокровным и контролировать ситуацию. Я не хочу, чтобы сука испытывала удовлетворение, узнав, что она заставила меня сильно страдать. Шаги останавливаются прямо перед дверью. Я делаю глубокий вдох. «Она ничто», — говорю я себе. – «Она просто хотела от меня денег».
И мое лицо превращается в бесчувственную маску.
Я останавливаю мои необузданные мысли.
Краткий стук и дверь открывается.
И... И все ужасные слова, которые сохраняли меня в здравом уме — проститутка, шлюха, охотница за деньгами, сука – превратились, словно в мыльные пузыри, которые растворились в воздухе. Я не могу вспомнить ни одного. Она может быть проституткой, шлюхой и золото искательницей, но она моя. Моя шлюха, моя сука, моя охотница за деньгами.
Черт, я уже испытываю непреодолимое желание увидеть ее голой. Я хочу содрать этот уродливый костюм, который она надела, распластать ее на столе и трахать до тех пор, пока она не начнет кричать. Это вторая часть моей фантазии.
Она идет ко мне с широкой улыбкой, лживой, которая меня раздражает. Это больно. Очевидно, она не страдала так, как я. К счастью, ее улыбка испаряется, как только она видит мое лицо. Ее щеки заливаются румянцем, а рот открывается. «Вот это мне больше нравится, дорогая. Папочка здесь, вернулся, которому ты задолжала. Ты забыла, никто не смеет обманывать Папу». На ряду с тем у нее по-прежнему отражается сильное выражение шока, и она так и продолжает стоять, открывая и закрывая рот, словно золотая рыбка, которую случайно выкинуло на сушу, я внимательно окидываю ее взглядом. Какой худенькой она стала, такой же, как голодающие африканские дети. Никто не должен быть таким худым.
