– Я снял Скарпетти с должности, – как-то сказал он Хоакину, – этим и ограничимся. Я не могу позволить, чтобы мы потеряли такого работника. Попробуйте наладить с ним отношения, Хофер. Лучше всего после работы, впрочем, как вам будет угодно. Но позаботьтесь о том, чтобы работа продвигалась.
Однако проблема была не только в Скарпетти. Еще один человек из местных пытался подстрекать рабочих против сеньора Фукса. Опять поползли старые слухи, мол, гринго – мошенники, они разбили здесь лагерь по единственной причине – отобрать у смелых мужчин Чубута их землю и перепродать ее богатым ублюдкам из Буэнос-Айреса.
– Проклятье, должна же быть здесь где-то вода, – выругался Фукс сквозь сжатые зубы. – Вода ведь есть везде.
Он отчаянно ударил кулаком по столу.
Хоакин поморщился. Он еще никогда не видел рассудительного инженера таким несдержанным. Впрочем, ничего удивительного: положение дел всем действовало на нервы. Хоакин отер пот со лба. Вчера Аврора принесла сплетню о том, что местные хотят выгнать сеньора Фукса и всех чужаков как можно скорее. Когда Хоакин рассказал об этом начальнику, тот не был удивлен. Начальник лагеря тоже держал ухо востро и даже нанял шпиона. Как бы то ни было, он призвал Хоакина быть осторожным. При таких обстоятельствах стоило ожидать нападения. У большинства людей было оружие.
Хоакин все время старался не отходить далеко от сеньора Фукса. В Буэнос-Айресе он просыпался с трудом, а тут всегда вставал рано, умывался, брился и быстро переодевался. Хоакин не допускал неряшливости: порядок зиждился на мелочах. Если еще не все пошло прахом, следовательно, у них был шанс.
Во всеобщей суете Хоакин все реже виделся с сестрой и ее «спутником», как он называл про себя Аарона, но это его не беспокоило. Как-то он застал их вдвоем в палатке, сестра показалась ему счастливой. Он снова мечтал о том дне, когда Аврора забудет Аарона так же, как забыла Рауля, и поймет, что этот тип не для нее.
Хоакин нахмурился и снова сосредоточился на работе. В конечном итоге лишь успех мог разрешить все проблемы. Они должны что-нибудь найти, иначе их погонят отсюда.
– Мы найдем воду! – произнес он свои мысли вслух.
Хосе Фукс взглянул на него. Начальник взъерошил волосы, и теперь они торчали в разные стороны. При этих словах он пригладил их и устало улыбнулся. Мужчины переглянулись и по выражению глаз поняли, что целиком осознают серьезность ситуации.
– Простите меня за несдержанность, сеньор Хофер, – произнес Фукс, – но происходящее действует мне на нервы все больше.
Хоакин кивнул. Фукс в то утро выглядел более уставшим, чем в последние дни. Под глазами виднелись темные круги, кожа казалась бледной, несмотря на загар.
«Сеньору Фуксу нужно хорошенько отдохнуть», – вдруг подумал Хоакин.
– Сейчас тяжелое время, – ответил парень. – Кто может обвинить вас в таком поведении? У меня вы можете не просить прощения.
– О да, вы правы! Время тяжелое, – одобрительно кивнул Фукс и пристально посмотрел на Хоакина. – Хофер, вы мой самый молодой инженер, вы знаете это? И к тому же один из лучших, несмотря на то что еще даже не закончили учебу.
– Спасибо.
Хоакин невольно расправил плечи. Он радовался, что стал Фуксу хорошим помощником. Хосе Фукс вновь задумчиво уставился на чертежи. Спустя некоторое время он, не поднимая головы, произнес:
– Как дела у вашей сестры и ее мужа? Они все еще здесь или уже уехали? Я ничего не слышал об их отъезде.
– Он не ее… – начал было Хоакин, но запнулся. Незачем было распускать про Аврору дурную славу. Что могли подумать о девушке, которая путешествует вдвоем с мужчиной, с которым, насколько знал Хоакин, она еще даже не помолвлена. – У моей сестры и ее жениха все хорошо, – ответил он. – Ваша жена любезно приглашала их несколько раз.
– В нашу прекрасную палатку? – улыбнулся Фукс. – По-моему, это доставило радость и им, и ей. Моя бедная жена так долго была оторвана от цивилизованного общества, что присутствие такой подруги, несомненно, пошло ей на пользу. Мне кажется, она несколько расслабилась с тех пор, как у нее появилась компания.
Фукс неожиданно развернулся и достал из шкафа, стоящего за вторым письменным столом, бутылку каньи, наполнил два бокала и протянул один Хоакину.
– Я пью не часто, но сейчас самое время промочить горло.
Хоакин помедлил.
– Ну, пейте же, – требовал Фукс, – вам от этого станет лучше.
Парень молча взял бокал: «Черт побери, а ведь Фукс прав. В такое время нужно уметь хоть немного наслаждаться».
– Моя жена и я приехали сюда, не имея ни малейшего понятия о традициях и о климате на юге.
Хоакин выпил каньи. Он вспомнил, что Хосе Фукс взял на себя ответственность два года бурить скважины в Патагонии.
Начальник лагеря снова улыбнулся:
– Я вам уже рассказывал, что вначале мы много месяцев жили в деревянной хижине, крытой жестью? Палатка появилась много позже.
Хоакин кивнул. Первым всегда трудно. У людей, которые устанавливали первую буровую, не было никакого опыта. Когда вышку наконец установили, она не выдержала сильного ветра. Понадобилось еще несколько месяцев, чтобы построить новую, ведь материалы приходилось завозить издалека. Здесь можно было ожидать чего угодно. Без терпения тут легко пропасть. Первый ассистент Фукса в конце концов начал страдать от депрессии, и его пришлось отослать обратно… Далеко не каждый мог выдержать одиночество, иногда от него люди просто теряли рассудок…
От него и постоянного ветра. Да, для начала нужно было привыкнуть именно к пронизывающему ветру или точно сойдешь с ума. Он бушевал. Он кружился, поднимая пыль, дул часами, а иногда и сутками… И после этого пыль лежала повсюду. От нее ломались некоторые инструменты.
Хоакин повертел в руках опустевший бокал. «Здесь все совсем не так, как дома», – вдруг подумал он. Климат жестче. Он скучал по семье, по субботним обедам, которые регулярно устраивала его бабушка Анна. На них приходили все родственники, у кого было время.
– Давайте продолжим, – наконец тихо сказал он Фуксу. – Давайте продолжим. Нам непременно нужно добиться успеха.
Фукс на мгновение задумался и вздохнул.
– Вы правы, Хофер. Можно, я буду с вами откровенным? Я уже много дней задаюсь вопросом, что же я должен делать. Бурить дальше? Сдаться? Что? – Он криво ухмыльнулся.
Хоакин расправил плечи.
– Мы будем бурить дальше.
Хосе Фукс задумчиво взглянул на инженера и потом кивнул.
С первого дня Аарон делал снимки окрестностей городка Комодоро-Ривадавия и его жителей. Фотографии отличались от тех, что он делал в Росарио или Буэнос-Айресе: на них был запечатлен суровый пустынный ландшафт, чудаковатые, своенравные люди.
