Замок - Владимир Моисеевич Гурвич

— С вами все понятно, — усмехнулась Мазуревичуте. — Скажите, у вас есть в период в жизни, к которому вы постоянно возвращаетесь в своих мыслях?

— Нет, — не раздумывая, ответил Лагунов.

— А вам в таком случае не кажется, что вся ваша жизнь прошла бессмысленно, раз памяти некуда возвращаться?

Лагунов изумленно взглянул на нее.

— Никогда об этом не думал.

— Так, подумайте, можно даже прямо сейчас.

Лагунов несколько мгновений напряженно молчал.

— Мне так не кажется.

— Я так и думала, что услышу такой ответ.

— Извините, если не угодил. — На лице Лагунова появилась обида.

— Если вам нечего по-настоящему вспомнить, это лишь означает, что каждый день для вас по сути ничего не значит, он проходит, не оставляя в вас следа. Вы просто растворяетесь в нем, как сахар в чае. По большому счету вас просто не существует.

Мазуревичуте видела, что ее короткий спич поверг Лагунова в полное замешательство. Она сама не ожидала, что произнесет подобную речь. Она возникла у нее спонтанно, словно некто неизвестный вложил эти слова в ее уста. Но не жалела о сказанном, ведь все так и есть. А Лагунову, возможно, они пойдут даже на пользу, ему не помешает хотя бы иногда о чем-то задуматься.

— Знаете, Рута Юргисовна, пусть, как вы говорите, я не существую, но мне нравится мое несуществование.

— Это заметно по вам, — усмехнулась Мазуревичуте. — У вас в жизни всего одна задача — получать удовольствие.

— А вы полагаете, что к ней следует прибавить еще одну задачу — получать неприятности. Нет, уж, я предпочту первую, мне ее вполне хватит. У вас сегодня странное настроение?

— Разве? — деланно удивилась она, мысленно соглашаясь с ним. С ней действительно происходит что-то немного странное, такое ощущение, что она сама не своя. Неужели так на нее повлиял юбилей Феликса?

— Возможно, — не стала она отрицать. — Иногда на человека что-то накатывается, и он не понимает, что с ним происходит.

— Вот уж не могу поверить, что вы не понимаете, что происходит с вами.

— Почему?

— У вас очень ясное мышление.

— Вы преувеличиваете, я всего лишь женщина.

— Вы не просто женщина, вы прекрасная женщина.

— И все же это так.

А если его сейчас страстно поцеловать, пришла ей в голову шальная мысль. Пусть убедится, что в первую очередь она женщина, а все остальное во вторую и третью. Неожиданно для себя она потянулась к нему и почти коснулась губами его губ. Остановилась Мазуревичуте в самый последний миг, когда до поцелуя оставались считанные миллиметры. Она взглянула на журналиста и увидела, как его лицо стремительно становится пунцовым.

Мазуревичуте поспешно сделала несколько шагов назад. Успокойся, попросила она себя. Это воспоминания ее так взбудоражили. Вот она и потеряла контроль над собой. К тому же день сегодня необычный, Феликсу семьдесят лет…

— Вы решили, Рута, поиграть со мной, — с откровенной обидой произнес Лагунов.

— Простите, Сережа, я повела себя неправильно.

— И только-то, — теперь разочарованно произнес Лагунов.

— Да, только — подтвердила Мазуревичуте. — Женщины в моем возрасте иногда ведут себя необдуманно. Трудно бывает смириться, что молодость ушла и никогда не вернется. Некоторым хочется от этого выть.

— Но не вам же?

— Не мне, — согласилась она. — Но горечь никуда не деть. Лет через пятнадцать вы лучше меня поймете.

— Поверьте, когда я смотрю на вас, то воспринимаю вас исключительно молодой.

— Верю в то, что вы ко мне не объективны, Сережа, — улыбнулась Мазуревичуте. — Но это пройдет.

— Ни за что! — заверил Лагунов.

— А знаете, вы тоже не совсем сейчас похожи на себя, — сказала Мазуревичуте. — Сегодня все тут немножечко другие.

— Почему?

— А кто его знает. На человека так много всего влияет, что не всегда определишь причины. Когда мы жили вместе с Феликсом, он любил повторять, что мы самые зависящие от внешних сил существа. И никогда до конца не знаем, как поступим в следующий миг. Отсюда потенциальная постоянная опасность, которая идет от каждого из нас. Что-то мы с вами заговорились.

— Я бы хотел поговорить еще.

— На данный момент достаточно. Вместо нашего разговора подумайте о том периоде, в который хочется мысленно возвратиться. Я бы сильно огорчилась, если бы у меня его не было. До встречи на юбилее.

Мазуревичуте вышла с террасы, сопровождаемая грустным взглядом Лагунова.