— Я еще и одного подарка не видела.
— Я как раз к этому подхожу. — Он свернул на проселочную дорогу, машина запрыгала по гравию. — Ты попала в тяжелую ситуацию, детка. Городок маленький, единственная достопримечательность — раскопки. Рано или поздно твои родители непременно столкнутся с Калленами, если останутся здесь больше чем на сутки.
— Знаю. Когда до этого дойдет, тогда и решу, что мне делать. — Джейк остановил машину. Колли вышла и постояла с минуту, вдыхая прохладный ночной воздух. — Мне сказали, что любовь требует большой работы. Стало быть, придется нам поработать.
Он взял ее руку и поднес к губам.
— Раньше ты никогда так не делал, — заметила она. — А теперь — уже в который раз.
— Я много чего раньше не делал. Погоди минутку. — Его пальцы нырнули в вырез ее платья.
Она тихонько усмехнулась.
— Вот это ты делал и раньше. Причем довольно часто.
Он вытащил пальцы из-за корсажа, повертел ими у нее перед носом. С растопыренных большого и указательного пальцев свисал золотой браслет, переливающийся гравировкой в виде прихотливого византийского рисунка.
— А это как туда попало? — спросил Джейк.
— Вот это да! — Вот и все, что Колли смогла сказать.
— С днем рождения!
— Это… это золото. Ты раньше никогда не дарил мне золотых украшений.
— Наглая ложь. Я же подарил тебе золотое кольцо, разве нет?
— Обручальные кольца не считаются. — Она выхватила у него браслет и принялась изучать драгоценность со всех сторон. Звенья браслета были такими тонкими, что как будто текли между пальцами. — Он прекрасен. Честное слово. О боже, Джейкоб!
Обрадованный Джейк взял у нее браслет и застегнул на запястье.
— До меня дошел слух, что в наше время женщины не меньше, чем в древности, обожают украшать свое тело побрякушками. Он на тебе отлично смотрится, Колли.
Она провела пальцем по золоту.
— Это просто… У меня слов нет.
— Знал бы я, что обыкновенная побрякушка лишит тебя дара речи, завалил бы тебя ими давным-давно по самую макушку.
— Не думай, что сможешь испортить мне удовольствие оскорбительными замечаниями. Чудный браслет. Я его обожаю.
Колли обхватила ладонями лицо Джейка и поцеловала его, потом отстранилась ровно настолько, чтобы заглянуть ему в глаза и увидеть себя, после чего поцеловала его снова, прижалась к нему, вплела пальцы ему в волосы. Поцелуй становился все глубже — нежный, неторопливый, сладкий. Его руки обвились вокруг нее. Они стояли, прижавшись друг к другу, чуть покачиваясь. Колли со вздохом прижалась щекой к его щеке, глядя на пляшущих в ночном воздухе светлячков.
— Я его действительно обожаю.
— Я так и понял.
Джейк взял ее под руку и повел к дому. Пока он отпирал дверь, до него донесся звук включенного телевизора в гостиной.
— Там полно народу. Давай поднимемся прямо наверх.
— Твоя комната внизу.
— Я же вел себя примерно, — напомнил он ей и потянул ее к лестнице. — Теперь имею право знать, что у тебя под этим платьем.
— Ну ладно, раз уж я обещала… — Колли вошла в свою комнату и застыла на пороге. — А это откуда взялось?
В середине комнаты стояла кровать. Старая, с железным изголовьем, раскрашенным серебрянкой. Матрац был застелен свежими простынями, на подушке лежала написанная от руки табличка:
С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, КОЛЛИ!
— Матрац из отдела уцененных товаров в торговом центре. Изголовье и рама продавались на строительном дворе. Куплено в складчину всей командой.
— Вот это да! — воскликнула Колли уже в который раз за этот день. Она пробежала к кровати, села и, подскакивая на матраце, испробовала его на упругость. — Это потрясающе! Просто потрясающе! Мне надо спуститься вниз и поблагодарить всех.
Джейк, ухмыляясь, закрыл за собой дверь и защелкнул замок.
— Сперва поблагодари меня.
То ли дело было в новой кровати, то ли в сексе, то ли в том, что день рождения ей пришлось праздновать в два приема, но настроение у Колли значительно улучшилось.
На радостях она всем раздала по куску именинного торта на завтрак.
Она приготовила для себя чай со льдом и налила его в термос, чтобы взять на работу. В этот момент в кухню вошел Лео.
— С днем рождения! — Он положил сверток на кухонный прилавок. — Хочу сразу внести ясность: я не имею к этому никакого отношения.
Колли поковыряла упаковку пальцем.
— Надеюсь, это не живое?
— Я ни за что не отвечаю.
Отставив в сторону термос, Колли перенесла коробку на стол. Подарочная бумага с рисунком из воздушных шариков была сверху обвязана розовой ленточкой с огромным бантом. Колли сняла упаковку, открыла коробку и извлекла из-под кусочков пенопласта неглубокую емкость квадратной формы, но со скругленными углами, расписанную потеками синей, зеленой и желтой глазури.
— С ума сойти! Это… что это?
— Я же сказал: я ни за что не отвечаю.
— Пепельница? — предположила Рози.
— Слишком велика. — Боб заглянул ей через плечо. — Тарелка для супа?
— Мелковата. Да и форма не та. — Дори вытянула губы трубочкой. — Может, сервировочная тарелка?
— В нее можно класть засушенные лепестки, — внесла свой вклад Фрэнни. — Или что-то в этом роде.
Она убрала свой собственный термос от греха подальше, потому что все сгрудились вокруг стола, стараясь разглядеть диковинку.
— Собиратель пыли, — вынес свой вердикт Мэтт.
— Искусство, — глубокомысленно изрек Джейк, — никакого специального предназначения не несет.
— На том и порешим. — Колли перевернула изделие вверх дном. — Смотрите, здесь ее подпись. Я стала обладательницей одной из ранних работ Клары Гринбаум. Между прочим, довольно увесистая штука. И… очень интересная форма и цвет. Спасибо, Лео.
— Я тут ни при чем.
— Я позвоню художнице и лично ее поблагодарю. — Подойдя к прилавку, Колли бросила в свой термос несколько кубиков льда и завинтила крышку. — А теперь нам всем пора на работу.
— Как ты назовешь эту штуку, когда будешь благодарить Клару? — полюбопытствовал Джейк уже по дороге к машине.
— Поблагодарю ее за подарок.
— Отличная мысль.
Подходя к двери, Сюзанна нервно отерла вспотевшие ладони о брюки. Она ощущала беспокойный трепет в груди, в животе, какая-то часть ее души приказывала ей не открывать дверь, оставить ее наглухо запертой. Это был ее дом. А на женщине, стоявшей за дверью, в какой-то мере лежала ответственность за нанесенный этому дому ущерб.
Но Сюзанна, внутренне напрягшись, расправила плечи, вскинула голову и открыла дверь Вивиан Данбрук. Представшая перед ней женщина — безупречно одетая в явно сшитый на заказ жемчужно-серый костюм с удачно подобранными, неброскими украшениями и классические туфли-лодочки — поразила ее своим очарованием. Это была моментальная, чисто автоматическая женская реакция, но Сюзанна ничего не могла с собой поделать: она горько пожалела, что не переоделась после того, как Вивиан позвонила. Лучше бы она надела свой темно-синий костюм вместо спортивных черных брючек с белой блузкой.
