— В общих чертах.
Кейт издала странный и очень подозрительный гортанный звук.
— Он заставил тебя шпионить за мной, пригрозив, что выставит напоказ твое «неназываемое»?
— Не смешно, Кейт.
— Нет. — Звук повторился, на сей раз громче, за ним последовал шумный выдох. — Нет. Прости, ты права. — У нее вырвался немного вульгарный смешок. — Абсолютно права. — Ее губы невольно дрогнули. — Нисколько не смешно. — Фыркнув, икнув и издав нечто, весьма похожее на блеянье овцы, Кейт разразилась хохотом.
Мирабелла скрестила руки и ждала, когда стихнет буря. На это ушло довольно много времени.
— Ох, прости. — Кейт наконец успокоилась. — Мне ужасно жаль.
Губы Мирабеллы невольно изогнулись в улыбке.
— Нет, не жаль.
— Ты права, не жаль. По крайней мере, не очень. Это все так нелепо.
— Он мог испортить мою репутацию, — заметила Мирабелла.
— Он бы этого не сделал. Ты же знаешь, что не сделал бы. Он просто дразнил тебя, как делают все братья.
Мирабелла задумчиво погладила покрывало.
— Но он не мой брат, правда?
Мирабелла вышла из комнаты Кейт в хорошем расположении духа. Ничто не поднимает настроение так быстро, как ночные посиделки с любимой подругой.
И ничто не портит его столь же стремительно, как худощавая фигура Вита, лениво подпирающая стену в темном коридоре.
— Как раз та чертовка, которую я хотел увидеть, — тихо сказал он и выпрямился.
— Ты ждал меня?
— Конечно, нет! — выпалил Вит, дав ей понять, что именно это он и делал. — Но раз уж ты здесь…
Не мешкая, он взял ее под локоть и куда-то повел.
— Что ты делаешь? — прошептала она, испуганно озираясь по сторонам.
— Провожаю тебя в свой кабинет. Она остановилась.
— Туда мы точно не пойдем…
— Тогда — в мою комнату?
— Ты спятил? — ахнула она, пытаясь высвободить руку. — Ты погубишь меня.
— Значит, в кабинет, — решил Вит и неспешно повлек ее вперед. — Как я заметил, ты вечно голосишь, что тебя вот-вот погубят, но твое доброе имя при этом остается нетронутым.
— Твоей заслуги в этом нет, — съязвила она.
— Твоей тоже, — спокойно ответил он. — Шатаешься ночью по коридорам…
— Я не шатаюсь. Я была у Кейт, чья комната, позволь тебе напомнить, — через три двери от моей.
— Многое может случиться с девушкой на этом отрезке.
— Например, ее утащит злодей в обличье джентльмена, — намекнула она.
— Вот и я об этом подумал. Забавно, правда?
— Очень. — Она больше не пыталась высвободиться. — Если ты хочешь быть таким самодовольным глупцом, Вит, то будь им до конца.
Когда он замедлил шаг, она прильнула к нему и прошипела на ухо:
— Если нас увидят, твоя мать настоит, чтобы ты поступил честно и женился на мне.
Он ринулся вперед со все возрастающей скоростью, едва не перейдя на рысь. Облегчение, которое она испытала, было мгновенным, как и досада из-за явного оскорбления.
— Меня это тоже не обрадует, — обиделась она.
— Пришли. — Он втолкнул ее в комнату, где уже — или еще — горело несколько свечей. Потом захлопнул за ними дверь и закрыл ее на ключ.
— Думаю, теперь мы в безопасности, — сказал он уже не шепотом.
— Тсс! А вдруг тебя услышат?
— Поблизости никого нет, — заверил он.
— Как знать… После таких праздников частенько случается, что кто-нибудь из гостей отправляется тайком побродить по дому. — Она вскинула руки. — Посмотри на нас.
Он беспечно подошел к огромному дубовому столу и присел на край.
— Да, и так как дом мой, я прекрасно знаю, где каждый из них бродит.
— Чушь, ты не можешь…
— Пьяный мистер Дули заснул в оранжерее, — начал Вит, скрещивая руки на груди. — Одинокая миссис Дули нашла утешение в объятьях мистера Джеффри. Миссис Джеффри, прекрасно знающая о непостоянстве мужа, задумала отомстить и проскользнула в спальню лорда Хеббота. Леди Хеббот, конечно, в особняке нет, но ее племянник, мистер Вест, развлекается с безотказной Мэри, камеристкой миссис Ренвальд, а сама миссис Ренвальд — на конюшне, в компании конюхов мистера Болерхака. Мистер Ренвальд, который и не догадывается о слабостях жены, крепко спит…
— Как-как ты сказал? — Она не могла не переспросить: — Конюхов?
— Да. — Он лукаво улыбнулся. — Так и сказал.
— Но что… как… я…
— Тебе объяснить, чертовка? Может быть, описать?
— Нет. — «Боже правый!» — Лучше объясни, зачем приволок меня сюда.
— Сейчас. Ты говорила с Кейт?
Решив, что, раз уж ее потревожили, нужно устроиться поудобнее, она села на маленькую кушетку возле камина. Ей полагалось бы сесть на стул перед столом, но Мирабелла подумала, что в этом случае окажется в роли подчиненной, а мужское высокомерие и без того невыносимо.
— Я поговорила с Кейт, — сухо сообщила она. — Как выяснилось, ты зря волновался. Она пишет музыку.
— Пишет музыку, — повторил он.
— Да, полагаю, ты слышал об этом феномене. Маленькие точки на бумаге, символизирующие ноты.
— Имею кое-какое представление. — У него на лбу появилась складка. — Почему она солгала мне? Почему поступила как ребенок, стянувший сладости, когда я спросил ее, чем она занимается? Дикие кошки, и те не так пугливы.
— Вряд ли причина в том, что тебя боятся дети и мелкие животные…
— Ты дала слово, Мирабелла, — холодно напомнил Вит.
— О, ладно. — Она откинулась на подушки, чтобы лучше видеть его лицо. — Она работает над симфонией.
— И… — поторопил он, когда она замолчала.
— Что — и? — переспросила она. — Кейт давно работает над симфонией. Она волнуется, нервничает и беспокоится. Для юной леди занятие музыкой должно быть увлечением и не больше. Она переживает, что ты не одобришь.
— Вздор, — сказал он резко. — Если я запою — подхватят собаки. Вправе ли я указывать сестре, что ей делать с ее талантом? Кто вообще вправе? Если ей кто-то сказал…
— Не надо на меня кричать, Вит. Я с тобой не спорю. Он моргнул.
— Не споришь, да?
— В отличие от тебя, я прекрасно пою, — сказала она. — Но мои музыкальные способности — ничто, даже меньше, чем ничто, по сравнению с даром Кейт. Я полностью ее поддерживаю. Думаю, ей придется нелегко. Цель сама по себе трудная, и, когда Кейт ее достигнет, она подвергнется критике и осуждению.
Он задумчиво посмотрел на нее.
— Ты уверена, что у нее получится?
— Конечно, — ответила она, выдержав взгляд. — А ты?
— Абсолютно, — сказал он, не раздумывая. Затем потер подбородок тыльной стороной ладони. — Что ж, это интересно.
