– Нет.
– Ясно.
Гость повернулся и молча вышел из кабинета. Расследование Итаном смерти Дрю имело далеко идущие последствия, которые в конце концов привели к краху компании, конкурирующей с фирмой «Трейс энд Стоун индастриз», и могущественного дельца, который пытался управлять ею из-за кулис. Разразился страшный скандал, и ударная волна от него прокатилась по теневому консорциуму биржевых брокеров, политиков и бизнесменов, многие из которых, пользуясь внутренней информацией, вложили в конкурента «Трейс энд Стоун индастриз» немалые суммы.
Итану удалось найти тело брата; Дрю лежал в неглубокой могиле на пустыре. Были найдены и арестованы и наемный убийца, и человек, который его нанял, – Саймон Уэндовер, владелец крупного пакета акций конкурирующей фирмы. Однако убийцу убрали до того, как он успел дать показания против заказчика убийства, и Уэндовера освободили в зале суда.
Месяц спустя Саймон Уэндовер погиб в результате несчастного случая, катаясь на яхте. Все-таки судьба – странная штука.
Конкурент фирмы «Трейс энд Стоун индастриз» был объявлен банкротом, но это была не единственная компания, потерпевшая крах в результате предпринятого Итаном расследования. В следующем году компания, которую Итан создал с нуля, «Труэкс секьюритиз» пошла ко дну. Примерно в это же время распался и его третий брак.
Все родственники Итана считали, что причиной развода стал стресс, связанный с расследованием и последовавшим за ним внезапным банкротством. Итан их не разубеждал, но для себя он сделал вывод, что просто не создан для семейной жизни.
Деловые колонки лос-анджелесских газет, печатая короткие сообщения о банкротстве «Труэкс секьюритиз», объяснили случившееся неумелым управлением. Но Итан отлично знал, что произошло в действительности. Слишком многие южнокалифорнийские компании вдруг решили разорвать контракты с «Труэкс секьюритиз» и передать решение вопросов безопасности другим компаниям, это не могло быть простым совпадением. Массовый отток клиентов явно был организован кем-то из нанимателей того странного визитера в отместку за то, что Итан заставил их нести досадные финансовые потери.
Человек тот навестил Итана еще раз. Дело было во время открытого аукциона по распродаже имущества «Труэкс секьюритиз».
Итан стоял, прислонившись к своему письменному столу, теперь уже бывшему, и наблюдал за ходом торгов. Стол представлял собой внушительное произведение дизайнерского искусства, состоящее из полированной стали и гнутого стекла. По мысли декоратора, оформлявшего интерьер «Труэкс секьюритиз», этот письменный стол был не просто предметом мебели, а являлся программным заявлением.
Во время аукциона к Итану и подошел мужчина с глазами бассет-хаунда. Некоторое время он стоял молча, с восхищением наблюдая за энергичным аукционистом, пытавшимся подогреть энтузиазм публики. Наконец он не выдержал:
– Интересно, где их учат так болтать?
Итан не ответил.
Мужчина испустил долгий вздох, в котором слышалась вселенская усталость.
– Все-таки надо было вам остановиться, пока была возможность. Тогда бы у вас все было в порядке. Если бы вы не влезли в это дело, сидели бы сейчас в каком-нибудь милом местечке, возможно, по-прежнему за этим самым письменным столом.
Итан посмотрел на собеседника:
– Между прочим, в прошлый раз вы не сказали, как вас зовут.
– Стэгг, Гарри Стэгг.
– Интересно, Гарри Стэгг, каково это, продать душу кучке мерзавцев, которые, наверное, и имени вашего не помнят и которым плевать, если завтра вас хватит инфаркт или вы разобьетесь вдребезги на своей машине – ведь они могут в любой момент заменить вас другим?
– Это моя работа.
Итан снова стал наблюдать за аукционистом. Стэгг переступил с ноги на ногу.
– В прошлый раз, когда я приходил к вам в офис, вы задали мне вопрос, на который я тогда не ответил. Вы спросили, на кого я работаю.
Итан промолчал.
– Они все – члены престижного кантри-клуба. В этом клубе у них есть все: плавательные бассейны, сауны, парные, корты. Конечно, есть большое поле для гольфа и бар. Все, кто имеет отношение к клубу – и мужчины, и женщины, – выглядят как фотомодели. Говорят, если ты член этого клуба, то можешь иметь все, что захочешь, или почти все.
Итан слушал, как аукционист героически пытается поднять ставки за пару стальных стульев с кожаной обивкой, которые когда-то украшали приемную «Труэкс секьюритиз». Стулья были доставлены аж из самой Италии и обошлись Итану в кругленькую сумму. Он тогда очень возражал против этой покупки, но раздосадованная декораторша развернула целую рекламную кампанию, убеждая его, что очень важно с самого начала произвести хорошее впечатление на потенциальных клиентов. По ее словам, дорогие стулья – это вложение капитала. В конце концов стулья были проданы лишь за малую часть их начальной цены. «Хорошенькое вложение капитала, нечего сказать, – подумал Итан. – Будь я проклят, если еще когда-нибудь свяжусь с декоратором».
– Как называется этот кантри-клуб? – спросил Итан, не особенно надеясь на ответ.
– Вам незачем это знать, до тех людей все равно не добраться, они неприкасаемые. Кроме того, сами они стараются не пачкать рук.
– Так вы скажете мне название?
– Они называют свой клуб «Убежище», – проговорил Стэгг. – А того человека, который в прошлый раз приказал мне связаться с вами, зовут Дорни. К тому времени, когда стала раскручиваться история, связанная с вашим братом, он уже полтора года был президентом клуба.
Имя было Итану знакомо, в южной Калифорнии оно имело большой вес; под его прикрытием можно было творить чудеса.
– Не знаю, важно ли это, – продолжал Стэгг, – но несколько месяцев назад совет директоров клуба уволил Дорни и выбрал нового президента. Ошибки обходятся дорого, каждый президент сохраняет свой пост только до тех пор, пока положение дел в клубе устраивает его членов.
– По-видимому, это «Убежище» мало чем отличается от других деловых предприятий.
– Да. – Стэгг собрался уходить. – Между прочим, я от них ушел, как только услышал о ваших финансовых проблемах.
– И чем же вы теперь занимаетесь? – спросил Итан.
– Я стал консультантом по вопросам безопасности.
– И что, выгодное дело?
– Это моя работа. У меня теперь даже визитная карточка есть. – Стэгг достал из кармана маленький кожаный чехол, вынул визитку, отпечатанную на бежевой бумаге, и протянул Итану. – Если потребуется консультация, обращайтесь.
Он нырнул в толпу и исчез. Итан оставался на аукционе до самого конца, конец был горьким. Личный письменный стол Итана, еще одно «программное заявление», ушел за какие-то жалкие сто семьдесят пять баксов. И этим все было сказано.
