Ознакомительная версия.
Это обязательно должно случиться. Иначе слишком плохо, так, что невозможно даже думать об этом.
Но тем временем нужно позаботиться о еде. Она ощутила голод. Кэл наверняка голоден не меньше. До сих пор он ел только лакрицу, чипсы, конфеты и яблочный пирог. Вряд ли это обычный рацион. Этот мужчина потрясающе силен. Пронес ее на руках несколько раз, словно она весит десять килограммов, а не пятьдесят.
К тридцати одному году он потерял обоих родителей. Его отчим, который, конечно, не подарок, тоже умер. Это ж кем надо быть, чтобы рукой четырнадцатилетнего ребенка разбить окно?
Желудок заурчал, напоминая, что пришло время подкрепиться. Она подошла к шкафам и стала их открывать. Там оказался хороший запас продуктов: мука, сахар, соль, макароны, хлопья. Открыла холодильник. Практически пусто. Ни яиц, ни молока, ничего такого, из чего можно приготовить хоть что-нибудь.
Она услышала рев снегоочистителя. Видимо, Кэл некоторое время будет занят. Снега очень много. Снегурочка снова осмотрела шкафы. Что бы такое сделать, чтобы принести посильную пользу?
Через десять минут она, стоя у плиты, уже ждала, когда закипит вода, ощущая какое-то знакомое чувство. Закрыла глаза, стараясь вспомнить хоть какую-нибудь мелочь из прошлого.
Однако все складывалось так, словно она родилась только вчера, в разгар метели, прямо в свадебном платье. Но это неправда. У нее были родители, и она вспомнила, что они жили в Форт-Коллинз, штат Колорадо. Если отчается, поместит свое фото в газете, надеясь, что ее найдут. Прямо как потерявшуюся кошку.
Она покачала головой и уже начала жалеть себя. Хватит. Это ни к чему не приведет. Не так ли?
Она открыла две банки томатного соуса, щедро добавила базилика, орегано, чеснока и содержимое банки с грибами. Затем обнаружила в морозильнике замороженные булочки и разогрела их.
К тому времени, когда вернулся Кэл, она успела накрыть стол, на котором источали прекрасный аромат спагетти и теплый хлеб из духовки, налила в стаканы воды.
Его джинсы были мокрыми от снега. Он потянул носом.
– Пахнет великолепно.
Было приятно сделать для него что-то, даже просто собрать перекус.
– Значит, снегодув заработал?
– После небольших уговоров. – Он сбросил куртку.
– Похоже, ты умеешь обращаться с техникой.
– Мой второй диплом по машиностроению. Я помешан на технике.
– Ты не похож на помешанного. – Она приказала себе держать мысли под замком.
– Да? – Он поднял подбородок.
В выцветших голубых джинсах, сидящих низко на бедрах, и фланелевой рубашке он выглядел сексуально и немного опасно. Вокруг него еще витал холодный воздух, щеки и нос покраснели от ветра.
– Мне всегда нравилось разбираться, как что работает. А когда пошел служить, оказалось, мне есть что предложить сослуживцам. Если у меня есть проволока, клейкая лента и острый нож, я могу что угодно заставить снова работать.
– Отличный навык.
Он снова принюхался.
– Похоже, и у тебя кое-какие навыки имеются.
– Ну, это так, ерунда. Можем начинать, если ты готов.
Он прошел за ней на кухню, вымыл руки и сел за стол.
– Изумительно.
Будто она сделала что-то особенное. Однако на душе у нее потеплело.
– Спасибо. Так или иначе, нам понадобятся молоко, яйца и свежие овощи.
– Без проблем. – Он взял большую порцию спагетти. – Завтра съезжу в город. Просто составь мне список.
Он сказал это так, словно ожидал, что она останется.
– Возможно, к завтрашнему дню я все вспомню.
– Будем надеяться.
– И избавлю тебя от проблем, связанных с моим обществом, как только смогу.
Пусть он поймет, она не собирается злоупотреблять его гостеприимством.
– Замечательно.
Она положила вилку.
– Знаю, я подвергаю тебя опасности, находясь здесь.
– Неужели похоже, что меня это беспокоит?
– А может быть, должно беспокоить. И тебе следует велеть мне проваливать.
Он посмотрел на свой наполовину съеденный обед.
– Как я могу тебя выгнать, когда ты так готовишь? Я что, похож на психа?
Возможно, он сам хочет неприятностей.
– Я только объяснила тебе мои намерения.
– Яснее не бывает. – Он показал на хлебную корзинку. – Не передашь мне булочку?
После обеда они убрали со стола. Он вымыл, а она вытерла посуду.
– Пойдем осмотрим дом, – предложил он.
Рядом с кухней располагалась главная спальня. Ее тоже недавно покрасили, но мебели пока не было. Примыкавшая к ней ванная была чиста, там не осталось ни единого признака Брика Дугана.
Он подумал, не это ли сделал Чейз в первую очередь. Он ведь тоже испытал на себе гнусный характер Брика, когда защищал от него всех в семье.
И Кэл позволил ему. Это знание до сих пор ранило его чувством вины.
Когда они со Снегурочкой поднялись наверх, сразу стало очевидно, что у Чейза есть планы и на второй этаж, но не хватает времени их осуществить.
В комнате Брэя было пусто, за исключением запечатанных банок с краской. Кэл открыл стенной шкаф. Тот был набит старыми зимними куртками и пальто. Он узнал одежду, которую мать носила на протяжении нескольких лет. Она умерла восемь лет назад, а Брик так ничего и не выкинул. Может, он был сентиментален. Или просто ленив. Не важно. Хотя что-то могло подойти Снегурочке.
Комната Чейза, как и шкаф, тоже была пуста.
Он не удивился, когда открыл дверь в свою комнату и увидел, что и ее недавно перекрасили. От кровати остался только матрас на полу и пружинная сетка. Чистые простыни и одеяла лежали на матрасе. Он открыл дверь шкафа. Там была женская и мужская одежда.
Не Брика и не матери. Все принадлежало Чейзу и Рэйни. Он повернулся к Снегурочке.
– Не подойдет ли тебе что-нибудь из этого?
Она посмотрела на некоторые вещи, изучила ярлычки с размерами.
– Да, правда, я ненавижу брать чужие вещи без разрешения.
– Чейза это не заботит, и, хотя я не знаю Рэйни, если мой брат любит ее, значит, она не из тех, кого это будет сильно беспокоить.
Она кивнула.
– Наверно, хочешь, чтобы я вернула твои брюки?
– Я рад, что они пригодились. Оставлю тебя ненадолго, чтобы ты что-нибудь выбрала.
Оказывается, он умеет быть джентльменом. Даже когда его либидо воспрянуло при одной мысли о ее раздевании.
Она кивнула, он вышел из спальни. Пятая ступенька, как всегда, скрипнула. Это пробудило в нем шквал воспоминаний. О том, как ему было четырнадцать – пятнадцать лет, и он ждал, когда брат вернется домой, так чтобы Брик не услышал, что он пришел поздно, выпивши. Он вздрагивал, слыша скрип шагов и думая, хоть бы Чейз шел осторожнее, а Брик спал крепче.
Потом, когда Чейз и Брик начинали ругаться и кричать, он залезал под одеяло. Дальше Брик переходил от ругани к рукоприкладству.
Ознакомительная версия.
