перед самым входом он притормаживает, смотрит на себя в зеркальной витрине и подмигивает отражению.
Еще немного джина. Он будет в порядке.
Внутри мрачновато, но все же неплохо. Джек осматривается, даже замечает выползший откуда-то из глубин души интерес. Обычный бар в Нью-Йорке, ничего особенного: небольшой танцпол, потрепанная мебель, типичные городские жители двигают задницами в такт тупому ритму. У девчонок юбки короче некуда, а парни… им точно недостает класса.
Не то чтобы в бар стоило одеваться в смокинг, конечно. Но и хеллоуинский костюм обсоса сюда тоже не подходит. И все-таки многие тут именно его и выбрали…
Джек неторопливо двигается к барной стойке, продолжая оглядывать местных. Ноги у одной девчонки очень хороши, и коленки что надо: аккуратные, круглые. А у ее подружки крепкая задница обтянута тонкими шортами, и даже идиот поймет, что на ней нет белья.
То, что нужно.
– Джин, – бросает Джек бармену, паркуясь у стойки.
– Какой? – безразлично уточняет тот.
– Есть «Томас Дейкин»? Лей его.
Та, что с ногами, замечает взгляд и с улыбкой наклоняет голову. Изучает.
– Англичанин? – раздается сбоку приятный женский голос.
Как он ее сразу не заметил? Волны каштановых волос, загорелая кожа. Шикарный вырез топа, открывающий вид на большую грудь. Но черт бы с ней: Джеку нравятся ее глаза. Внимательные, даже с какой-то иронией.
– Акцент выдает? – улыбается он.
– И выбор джина.
– Американцы не умеют пить джин, – пожимает плечами Джек и двигает шот поближе. – Джек Эдвардс.
– Антония, – приподнимает она свой бокал с коктейлем.
– Красивое имя, Антония. Откуда ты? Только не говори, что из Нью-Йорка.
– Почему же?
– Никто не может быть отсюда. – Джек придвигается ближе к ней. – Нью-Йорк – это просто большой котел, в который стекаются все отовсюду.
– Даже если я родилась здесь?
– Конечно.
Она смеется, и это звучит приятно. Джек слегка касается краем шота ее бокала и скользит взглядом к длинной шее.
– Так откуда ты?
– Кито, Эквадор. – В ее глазах появляется что-то новое. Интерес? – Твоя очередь.
– Ты угадала. Манчестер, Англия.
– Не совсем… С твоим акцентом я бы скорее поставила на что-то южнее.
– Разбираешься в британских акцентах?
– Жила в Лондоне.
Беседа становится еще приятнее: пока Джек расспрашивает Антонию, та рассказывает несколько смешных историй. Она хороша. Это особенный вид удовольствия – встретить девушку, которая может говорить и даже круче – шутить.
После второго шота он начинает мысленно вызывать такси домой. Она поедет с ним – это вопрос решенный. Джек позволяет своему взгляду стать откровеннее: он рассматривает Антонию, и она отвечает тем же.
Знает, чего хочет. Еще лучше.
Краем глаза Джек замечает знакомый силуэт в другом конце бара и поначалу старается игнорировать дурное предчувствие. Он заказывает третий шот и возвращается к Антонии, но все равно настораживается: нужно проверить. Может, только похожа?
Нет, не похожа. Это она. Чертова Флоренс Мендоса со своей чертовой подругой оживленно болтают с барменом, как со старым знакомым. Теперь Джек совсем запутывается: кто за кем следит? Почему из всего Нью-Йорка он опять – опять! – встречает именно ее?
– Ты в порядке? – Антония поворачивается, следя за его взглядом.
– Да, – врет Джек. – Показалось, что знакомых увидел.
Он пытается вернуться в разговор, но надолго оторвать глаза от Флоренс не получается. Тревога дергает нервы: она пришла с Бри. Гэри говорил, это единственный человек, который может втянуть Флоренс в неприятности. И единственный, кто действительно втягивает, судя по прошлым выходным.
Проходит время, прежде чем он замечает, что Антония молчит. Твою мать, все ведь было отлично еще пять минут назад.
– Прости, – он с усилием отворачивается к стойке, – кажется, я выпал из разговора.
– Не хочу задерживать тебя, – с улыбкой отвечает она.
– Не задерживаешь, – Джек старается сфокусировать взгляд на ее груди, – я там, где хочу быть.
– Уверен?
Антония и правда хороша. Спокойная, понимающая, кто она и зачем здесь… Давно ему такие не попадались. Лучше бы он ее встретил там, на боях. Может, сейчас было бы легче.
– Да, – Джек улыбается и поднимает глаза.
У нее на лице бесящее саркастичное выражение, и хочется отвести ее сейчас же в туалет и трахнуть, чтобы оно сменилось на совсем другое. Такие всегда вызывали охотничий азарт. Не те, как девчонка с ногами или ее подружка без белья, нет. Вот эти, спокойные, знающие, чего стоят. Те, кто действительно стоит многого.
– Ты рассказывала о том, как ездила в Бристоль.
– Бессмысленная трата времени. – Антония медленно поднимает пальцы к его воротнику.
На другом конце стойки к Флоренс подваливает какой-то парень в косухе. Джек не может не заметить, что та снисходительно улыбается и заценивает прикид. Едва удается сдержаться и не фыркнуть: восьмидесятые давно прошли, приятель.
– Там ведь шикарный собор, – произносит он медленно, понимая, что снова смотрит не туда, куда нужно.
– Ты еще про мост расскажи.
– Никогда не был в Бристоле, – усмехается Джек. – Не очень хотел, но все же.
– Никогда не была в Манчестере, – склоняется Антония близко к его уху.
Было бы здорово, чтобы Манчестер побывал в ней. Но это слишком грязная и примитивная шутка, чтобы ее произносить. Нужно собраться, собраться, собраться. Перестать пялиться на Флоренс. Сам себе обещал больше за ней не следить – и на тебе. Рядом великолепная женщина, а Джек не может перестать беситься из-за какого-то уебана в косухе.
– Знаешь, что, – резко меняет тон Антония, заставляя на себя посмотреть, – так не пойдет.
– Что? – пытается он осознать поворот в разговоре.
– Ты слишком занят… – Она оглядывается в сторону Флоренс и чуть прищуривается. – Той красивой латиной.
Черт!
– Типаж мне понятен, – смеется она и пишет номер телефона на салфетке. – Давай сделаем так: тебе нужно разобраться со своей знакомой. Будешь готов снова встретиться, набери.
Антония слезает на пол с высокого барного стула и оказывается совсем ненамного ниже Джека. Она аккуратно кладет салфетку в карман его брюк, и от простого движения тело пронизывает возбуждение.
Джек с сожалением следит за ее рукой и на секунду зажмуривается от обиды. Да почему все так по-дурацки складывается?
– Договорились, – наконец кивает он.
Она уходит не обернувшись. Джек провожает глазами ее шикарную задницу, которая могла бы через какие-то полчаса быть в его руках. Затем садится на обратно на стул и понимает, что сегодня его очередь напиться.
– Еще джина, – командует он и поворачивает голову в сторону Флоренс.
Та улыбается уебану в косухе. Вот этой таинственной, нечитаемой улыбкой. Когда и не поймешь, то ли ты ей действительно нравишься, то ли она смеется над тобой.
Перед ним появляется новый шот, и Джек опрокидывает его в себя,
