и страшно подумать, что с ней будет, а эти совершенно посторонние, не нужные ему люди остались? Ходят, разговаривают, занимаются своими обыденными делами… Нет, Виктор Петрович совсем не желал им зла, наверное, они неплохие люди, даже Торгашева, но почему у них все хорошо? Почему беда и горе обрушились именно на его дом? Почему жизнь так несправедлива? Неужели он хуже них и заслуживает того, что произошло? Нет, то, что случилось, — это именно несправедливость, слепая, злая и жестокая. Ведь если даже он, Виктор Петрович, и прогневил чем-то высшие силы, то его и надо было наказывать! Он, конечно, не ангел, и на его совести найдется немало черных пятен, но при чем здесь Маришка? И тем более Леночка?! Почему все так несправедливо?
Алейников тронулся с места, еще не решив, куда, собственно, направляется. В клинике приемные часы с восьми до десяти, а езды минут двадцать, не больше. Детективное агентство? Он, конечно, нашел вчера несколько телефонов в Интернете, но вряд ли они работают круглосуточно, тоже надо хотя бы до восьми подождать. Да и не очень хочется связываться с неизвестными людьми, дело все-таки деликатное, а детективные агентства разными бывают. И вот так, через Интернет, без рекомендаций надежных людей… рискованно. Может, у Ромки спросить, вдруг ему приходилось выпивать и в компании, где рассказывали про хорошее, достойное доверия агентство? Виктор Петрович потянулся за телефоном. Роман ответил сразу, впрочем, Александров всегда был ранней пташкой.
— Рома, я сегодня задержусь, заеду с утра в клинику к Марине.
— Не вопрос. А с чего ты вдруг у меня отпрашиваться решил?
— Я не отпрашиваюсь, тут другое дело. Понимаешь, я думаю насчет детективного агентства… — Виктор Петрович замялся. «Натравить» сыщиков на родного зятя по-прежнему казалось ему некрасивым, и говорить об этом было неловко.
— Да я и сам насчет этого уже думал, но это же надо быть уверенным… подожди, а ты откуда про утечки знаешь? Я же тебя не стал грузить, решил, что у тебя и так проблем хватает.
— Утечки? — Поскольку Алейников в банке отвечал и за хозяйственную часть, первым делом ему представился текущий унитаз. Но почему сразу во множественном числе? И какое отношение к неисправной сантехнике может иметь детективное агентство? — Ты о чем?
— О сливах коммерчески важной информации. Банк «РОСТ» уже три раза рушил нам выгодные сделки. И клиентов жирных они уводили не просто так, явно им кто-то из наших помогает, — четко и коротко обрисовал ситуацию Роман Михайлович.
— Черт! — Виктор Петрович даже кулаком по рулю стукнул с досады. — Нет, про это я ничего не знаю. Ромка, прости! Действительно, я в своих бедах закопался и работу совсем забросил. Все, сейчас еду в банк, ты мне все выкладки покажешь, и я сразу…
— Не дури, — перебил его Александров. — Во-первых, я еще дома. Во-вторых, ситуация неприятная, но я уже взял все под контроль, и никакой нужды бежать-кричать нет. Маринка сейчас, всяко, важнее. Так что спокойно загляни в клинику, пообщайся с врачами, а потом уже посидим с тобой и вместе подумаем… кстати, если это не по банковским делам, то зачем тебе детективы понадобились?
— Да это так, семейное…
— Зятька хочешь прощупать, — мгновенно сообразил Александров. — Хм. Не знаю. С банковскими проблемами вряд ли — кишка тонка. А насчет Лены… да ну, бред, он же ее отец все-таки. С другой стороны, почему бы и не проверить человечка? Профилактически. Заодно посмотришь, как ребята работают. Если произведут на тебя благоприятное впечатление, можно будет их к банковским проблемам подключить. Ты уже нашел кого?
— Вообще-то я у тебя хотел спросить, вдруг ты можешь кого посоветовать? Может, из той твоей омоновской компании? Доктора они подсказали правильно.
— Не, я уже спрашивал. Они с частными детективами не дружат. А ты попробуй у мента спросить, который дело ведет. Они-то с сыщиками на одной поляне пасутся — вдруг что и подскажет дельное.
— Ася Семеновна, дорогая, ну зачем вы этот цирк устроили! — упрекнула Лиза пожилую женщину, едва та переступила порог. — Я ведь не ясновидящая, что я могла им сказать?
— Только то, что поняла, не больше и не меньше. — Ася Семеновна свято исповедовала, что лучшая защита — это нападение. — Ты ведь что-то почувствовала?
Лиза сникла:
— Да лучше бы я ничего не почувствовала, честное слово! Так все было… горько.
А вот печаль собеседника всегда вызывала у Аси Семеновны самое искреннее участие. Она обняла Лизу за плечи и подвела к дивану:
— Садись. Я сейчас чай сделаю, и ты все подробно расскажешь.
Поскольку дело было не в личной Лизиной квартире, а в торгово-выставочном зале салона «Дамское рукоделие», Ася Семеновна имела полное право хозяйничать на кухне, но, разумеется, Лиза не позволила старшей подруге хлопотать одной. Впрочем, что там хлопот — чай заварить да чашки на стол поставить. Коробку зефира в шоколаде Ася Семеновна с собой принесла.
— Балуете вы Машку, — покачала головой Лиза, открывая коробку. Они обе понимали, что именно для Маши, обожавшей зефир, он и покупался. Лиза с Асей Семеновной по зефиринке возьмут, а остальное — законная добыча девочки.
— Я бабка гостевая, приходящая, — отмахнулась Ася Семеновна, — имею право. Это твоя матушка пусть ее в строгости держит или свекровь.
— Сколько мама ее видит? Она тоже побаловать торопится. А свекровь… мы с ней уже лет пять не встречались. Или семь?
— Или десять? Да и ладно, не напоминает она о себе, и слава богу. Проблем меньше. И не пытайся отвлечь меня посторонними разговорами. Рассказывай.
— Да это же вы начали… — возмутилась было Лиза, но тут же прикусила язычок. С Асей Семеновной спорить неразумно, тем более по пустому поводу, тем более когда чувствуешь, что право на твоей стороне. Даже если ты будешь сто раз права, эта удивительная женщина в три минуты развеет всю твою уверенность и неоспоримо логично докажет, что все нелепости, неразумности и ошибки исходят именно от тебя. Причем явную вину собеседника добросердечная Ася Семеновна еще может и простить, а вот за собственные ошибки наказывает немедленно и неотвратимо.
— Правильно рассуждаешь, — одобрительно мурлыкнула Ася Семеновна и, отсалютовав Лизе чашечкой, сделала аккуратный глоток.
— А вы никогда свои способности не проверяли? Паранормальные, я имею в виду. Чтение мыслей?
— Глупости. — Предположение Лизы польстило Асе Семеновне, и она расцвела довольной улыбкой. — Я просто старая мудрая женщина, я умею смотреть по сторонам и делать выводы, — и уже серьезно повторила: — Рассказывай.
Лиза не стала возражать. В конце концов, никто не просил ее сохранить тайну, да и не было в этом деле ничего,
