Ладно, и этого достаточно.
Морана кивнула, радуясь тому, что этот вопрос прояснился. Они подошли к дому Данте, и Вин постучал в дверь. Через несколько мгновений им открыла пожилая женщина с седеющими волосами, добрым, покрытым морщинами лицом и потрясающими зелеными, как у Амары, глазами. Вне всяких сомнений, она приходилась ей матерью. А то обстоятельство, что Данте поселил мать Амары в своем крыле в качестве прислуги, рассказало ей гораздо больше об этом мужчине.
Вин кивнул Моране и матери Амары и ушел, не сказав ни слова. При виде Мораны на лице женщины расцвела широкая улыбка с ямочками на щеках. Чертовски удивив Морану, она протянула руки, огрубевшие после долгих лет упорной работы, и взяла ее за руки, глядя на нее сквозь слезы.
– Моя крошка сказала, что ты ее подруга, – с акцентом сказала женщина. – Понимаешь, у нее нет друзей. Я тебе благодарна.
Чистота сердца этой женщины тронула в глубине души Мораны что-то такое, что она считала давно угасшим – доказательство всеобъемлющей родительской любви. Сжав руки женщины под натиском эмоций, Морана тихо ответила:
– Ваша дочь – самый добрый, самый великодушный человек из всех, кого я знала. Она была мне настоящим, верным другом. И она очень по вам скучает.
Женщина улыбнулась сквозь слезы и убрала руки, чтобы вытереть их. Открыв дверь пошире, она пригласила Морану войти.
– Проходи, дитя, – ласково произнесла она, закрыла за Мораной дверь и повела ее внутрь.
В доме было тепло: его стены, шторы, деревянная мебель, коричневые, красные и кремовые оттенки так и окутывали Морану теплом. Запахи яиц, кофе и пачули сливались в причудливую смесь. В открытые окна врывался легкий ветерок, донося с улицы звон колокольчиков. Дом не походил ни на одно место, в котором она бывала. Теплый. Уютный. Манящий.
– Данте сообщил мне, что ты придешь, – продолжила женщина, ведя Морану к уютному, мягкому дивану коричневого цвета и приглашая ее присесть. Морана опустилась на подушки. – Чувствуй себя как дома. Ты уже завтракала?
Морана помотала головой, ощущая, как ее переполняют эмоции. Женщина улыбнулась.
– Я принесу тебе еды и кофе. Ты же любишь кофе?
Морана кивнула. Женщина легонько погладила ее по голове, как родители непроизвольно гладят своих детей и как она прежде делала уже бессчетное количество раз. С Мораной это происходило на ее памяти впервые. Она почувствовала, как дрожит подбородок.
– Занимайся своими делами, а если что-то понадобится, зови меня, – женщина собралась уходить.
– Как мне к вам обращаться? – спросила вдруг Морана.
Женщина улыбнулась, все ее лицо просияло и покрылось морщинами.
– Ция, конечно. Так меня зовет Данте.
Морана с улыбкой посмотрела женщине вслед и выдохнула. Неожиданно потрясенная этой простой встречей, она заметила, как дрожат руки, пока доставала из сумки ноутбук и прочее оборудование. Неспешно разложив все перед собой на столе, Морана поджала ноги и устроилась поудобнее.
Ция вернулась с подносом, на котором стоял вкусный на вид омлет, кусочки тоста, свежие фрукты и кофе. Морана поблагодарила ее, когда та поставила поднос ей на колени и ушла, закрыв за собой дверь и оставив Морану в уединении. Услышав, как урчит в животе, поскольку она толком не поела за ужином, Морана с удовольствием принялась за завтрак. В считаные минуты тарелки были пусты, а ее живот доволен.
Поставив поднос на пол, Морана глотнула кофе и первым делом занялась покупками. Обычно ей на это не требовалось много времени. Она знала, какой стиль предпочитает и что ей нравится носить. Но этим утром она неспешно выбирала наряды, достаточно удобные, чтобы в них можно было расслабиться, и неудобные, но чертовски стильные. Ция вернулась и унесла поднос, снова одарив Морану улыбкой, которую та охотно вернула. А потом Морана заказала себе нижнее белье. Соблазнительное, сексуальное белье, учитывая, что кое-кто имел склонность его срывать с нее. Затем заказала обувь и косметику, потом аксессуары, а закончила только к полудню. Она потратила кучу времени и денег, но, черт возьми, как же было приятно. Выбрав доставку на следующий день, она ввела адрес поместья и встала.
Потягиваясь, Морана подошла к окну в гостиной и оглядела территорию с другого ракурса. Отсюда чудовищный особняк на холме был виден ей во всей красе, как и окружающие его лужайки, и ворота. А еще отсюда виднелось озеро дальше по склону и дом на его берегу. До него все равно было далеко, но ближе, чем из ее окна. Морана видела, что это коричневый коттедж, но больше ничего разглядеть не могла.
Не сводя глаз с дома, Морана достала из кармана телефон и набрала номер женщины, которую начала считать подругой. Та ответила после второго гудка.
– Морана, – поприветствовал ее тихий, хриплый голос Амары.
Если бы Морана не знала жуткую историю Амары, не видела ее ужасный шрам, пересекавший горло и свидетельствовавший о поврежденных связках, то сказала бы, что ее голос создан для секса. Но подобная жестокость не могла ассоциироваться с чем-то прекрасным. Или могла?
Прогнав мысли прочь, Морана выразила в ответ все смутные чувства, которые испытывала.
– Благодаря тебе меня здесь ждало две замечательные встречи.
Амара издала смешок:
– Это место – настоящая ловушка. Мы, девушки, должны поддерживать друг друга. Поэтому я подумала, что тебе могут понадобиться все сторонники, какие только возможно.
– Я благодарна за это, – улыбнулась Морана. – Спасибо. За все.
– Всегда пожалуйста, Морана, – послышался тихий голос Амары. После краткого молчания она спросила: – Как там в Тенебре?
Морана хмыкнула:
– Погода пока хорошая. А люди удивительные.
– Чем же?
– Ну, – Морана присела на подоконник, водя по нему пальцами, – как я уже говорила, меня удивила твоя сводная сестра. И мама тоже.
– На твоем месте я бы не стала всецело доверять Нерее, – предостерегла ее Амара, чем удивила Морану. – Она всегда была добра ко мне и очень меня любит. Но ты для нее незнакомка, а еще она резковата. Я замолвила за тебя словечко, но, честно говоря, сомневаюсь, что ты будешь часто с ней видеться. Большую часть времени она проводит в разъездах за пределами города.
Морана почувствовала, как все внутри нее тает от честности Амары.
– Учту. Пока она производит приятное впечатление, но я буду осторожна. Кстати, твоя мама сказала называть ее Ция. Это ее имя или это слово что-то значит?
Морана услышала улыбку в голосе Амары.
– Это означает «тетя».
Тетя. Незнакомая женщина, которую Морана никогда прежде не встречала, попросила называть ее тетей просто потому, что она проявила доброту к ее дочери. У Мораны никогда не было тети. А тем более такой, которая ласково гладила бы ее по голове и кормила. Стало труднее дышать.
– Она чудесная женщина. – Голос Амары ворвался в ее полные эмоций раздумья. – Но не рассказывай ей свои секреты, потому что она выдаст их Данте. Она безумно его любит.
– Это потому, что ты любишь его? – спросила Морана, а потом внезапно осознала, что, возможно, не стоило этого говорить.
К ее огромному облегчению, Амара рассмеялась, и ее голос прозвучал натужно из-за напряжения в связках.
– Нет. Возможно. Кто знает? Мама всегда любила Данте, даже когда моя влюбленность в него была тайной. Думаю, она просто питает к нему материнские чувства после смерти его матери.
Морана хотела расспросить об этом подробнее, но не стала этого делать, ведь знала, что Амара не будет делиться с ней ничем, что касалось Данте. После недолгого молчания Амара спросила:
– Как он?
Морана не смогла сдержать улыбки:
– Хорошо. Уже несколько раз поддержал меня в общении с его отцом.
Амара выдохнула:
– Это хорошо. Рада это слышать.
Морана замешкалась:
– Ты знаешь, сможешь ли когда-нибудь вернуться домой?
– Нет. По крайней мере, пока Марони не покинет трон или Данте не женится на ком-то еще.
– И тебя это не беспокоит? – не удержалась Морана.
