Фонтэн проснулась от неприятного вкуса во рту и запаха похмелья, а также от стука в запертую дверь спальни.
Господи! Чувствовала она себя кошмарно.
— Миссис Халед, — раздался знакомый голос экономки, — уже первый час, я принесла вам завтрак.
— Оставьте его у двери, миссис Уолтере.
Боже мой! Голова раскалывалась от боли. Фонтэн попыталась восстановить в памяти обрывки вчерашнего вечера. Ей удалось это сделать.
Черт возьми! Рикки. Он еще спал в ее постели. Она села и обвела взглядом комнату, имевшую такой вид, словно в ней проходила вечеринка.
Да, так оно и было. Вечеринка вдвоем. В духе «Любовника леди Чаттерлей».
Фонтэн выскользнула из постели в шелковом кимоно и лихорадочно стала соображать, как ей избавиться от Рикки.
Миссис Уолтере не испытала бы шока, узнав, что миссис Халед провела ночь с мужчиной. К этому экономка успела привыкнуть. Но с личным шофером! Господи!
— Рикки. — Она резко толкнула его. — Будь добр, встань и исчезни.
— Что? Что? — Он открыл глаза. — Где я? — Потом вспомнил. — О, да, конечно. Иди сюда, дорогая, я сделаю с тобой то, что тебе так понравилось ночью.
Он сжался под ее презрительным взглядом.
— Забудь об этой ночи, Рикки. И я тебе не дорогая, а миссис Халед. Запомни это. А теперь сделай мне одолжение — оденься и исчезни.
Он сел в кровати.
— Ты отправляешь меня в отставку?
— Если ты спрашиваешь, увольняю ли я тебя, отвечаю — нет. Но помни — истекшая ночь была плодом твоей фантазии.
Черт возьми! Неплохой плод фантазии. Он отлично помнил, как миссис Халед сидела на нем верхом в надетой на голое тело норковой шубке и шоферской фуражке и кричала: «Победителем станет тот, кто закончит дистанцию первым!»
Фонтэн отправилась в ванную, и Рикки быстро оделся. Он вышел из спальни, едва не перелетел через оставленный поднос и шмыгнул по лестнице вниз.
Миссис Уолтере вытирала пыль. Бросив на Рикки презрительный взгляд, она фыркнула.
— Доброе утро, миссис Уолтере.
Экономка повернулась к шоферу спиной.
Нико всегда превосходно играл в триктрак. Он приехал в лондонский клуб и принялся демонстрировать свое искусство. В городе хватало своих мастеров триктрака, но Нико был способен утереть им нос.
После полудня он сел за игральный стол и вышел из-за него к вечеру, став богаче на несколько тысяч фунтов.
Неплохо, но явно недостаточно. Нико нуждался в совете. Он позвонил Хэлу. Они встретились в «Трейдер Вике», чтобы пропустить по бокалу. Хэл выглядел бесподобно в своем новом белом костюме.
Нико прикоснулся к отвороту.
— Вы недурно смотритесь.
— Я всегда должен выглядеть наилучшим образом ради моих дам. Они уже здесь. Если я грамотно разыграю свои карты, то, возможно, к завтрашнему утру буду владеть половиной Детройта! Вы уверены, что не хотите составить нам компанию за обедом?
— Если они готовы подарить мне пятьсот тысяч долларов…
Хэл улыбнулся.
— Вероятно, пять лет безостановочного траханья принесут вам такую сумму. Нико скорчил гримасу.
— Мне нужно раздобыть их гораздо раньше. — Он пристально посмотрел на Хэла своими темными гипнотизирующими глазами. — Мне действительно позарез нужны деньги, Хэл. Я удрал из Лас-Вегаса, не оплатив долг. Думал, что кольцо покроет его. Теперь, — он беспомощно развел руками, — они нашли меня. Прислали девушку-гонца. Я решил, что эта красотка просто хочет провести со мной время. Что она и сделала, а потом передала мне предупреждение. Семь дней. Они настроены серьезно — мы с вами знаем это. У вас есть какие-то идеи?
Хэл подозвал хорошенькую официантку-китаянку и заказал очередную порцию «Нэви грог». Он сочувствовал Нико, который нравился ему. Однако, если сюда приближается беда, лучше поскорей смотаться куда-нибудь подальше.
— Расскажите мне все подробнее, — попросил Хэл, выигрывая время на обдумывание предлога для внезапного исчезновения. — Кому вы задолжали? Какую сумму?
— Я не шутил с вами. Я должен семье Фоницетти пятьсот пятьдесят штук.
Хэл испустил тихий и долгий свист.
— Господи! Я знаю старого Джо Фоницетти. Вы хотите сказать, что они позволили вам убежать с таким долгом? Это невозможно.
— Возможно, если сначала вы проиграли собственные шестьсот тысяч. Хэл снова свистнул.
— Вы угодили в беду, мой друг. В большую беду. Китаянка принесла бокал и загадочно улыбнулась им обоим.
— Никогда не трахал китаянок, — рассеянно сказал Хэл, когда девушка ушла. — А теперь скажите мне, Нико, кто была девушка-гонец? Ее прислали из-за океана?
Нико покачал головой.
— Это была англичанка. Она сказала, что ее зовут Линн.
— Высокая? С хорошим телом? Нико кивнул.
— Вы ее знаете?
— Она танцевала на телевидении. Ей никак не удавалось перебраться в первый ряд, пока она не познакомилась с самим боссом.
— Кто он?
— Федерс. Линн — его правая рука. Крутая дамочка — мастер по дзю-до. Вам повезло, что она только трахалась с вами!
— Чудесно!
— Я бы хотел потолковать с Федерсом, — задумчиво произнес Хэл. — Возможно, мы бы что-то узнали…
— Что вам мешает это сделать? — спросил Нико.
— Сейчас наши отношения оставляют желать лучшего. На мне висит долг.
— Какой?
— Пять тысяч фунтов. Я возвращаю его по частям, чтобы не злить Федерса. Но он предпочел бы получить все сразу.
— Отдайте ему все. У меня есть такие деньги. Будем считать, что это гонорар за вашу помощь.
— Эй, Нико. Вы не обязаны так поступать.
— Знаю. Но если вы способны заключить какую-то сделку с Федерсом, попросить его договориться с Фоницетти… Может быть, они разрешат возвращать долг по частям… как это делаете вы… Что скажете?
Хэл медленно кивнул.
— Я сделаю все, что в моих силах. Нико похлопал его по плечу.
— Спасибо. Я буду благодарен вам за любую помощь.
Эффектные манекенщицы в потрясающем нижнем белье, покачивая бедрами, выходили на подиум.
Фонтэн демонстративно зевнула, сидя за столиком у сцены.
— Тебе не нравится? — обеспокоенно спросила Ванесса. Показ мод проводился ради сбора средств на благотворительные нужды, и женщина отчаянно хотела, чтобы он прошел успешно.
— Я никогда не завожусь, глядя на женские тела, — ответила Фонтэн. — Почему здесь нет ни одного мужчины-манекенщика? Ты только представь себе улыбающихся похотливых девятнадцатилетних юнцов в трусах!
— О, Фонтэн! Такая одежда пришлась бы тебе по вкусу.
— Хм… — Фонтэн обвела взглядом ресторан, где проходил показ. За столиками сидели скучающие женщины в дорогих модных нарядах. Такие же как и она сама.
Господи! Неужели в ее жизни будет только это? Шмотки и траханье. Она начала терять интерес и к тому и к другому.
