Падение оказалось недолгим, но эффектным. Она больше испугалась, чем ушиблась, а мгновение спустя Робер уже помогал ей подняться, спрашивая, все ли в порядке. По лестнице осторожно спускался Тома, и в его глазах Ив прочла тревогу, но только передернула плечом — мол, со мной все хорошо. В этой ситуации были и свои плюсы: по крайней мере, плакать ей точно расхотелось.
Света хватало ровно настолько, чтобы рассмотреть обстановку внизу. На подземной площадке, отделанной по периметру узорчатыми перилами, обнаружился дверной проем. От неё в настоящем мало что осталось, и Ив могла только представлять, как место выглядело раньше и что из себя представляло. Был ли это один из балконов какого-нибудь дворца, а может быть, наблюдательный пункт?.. Вооружившись фонариками, они спускались по ступеням, и Тома поддерживал её под руку. Ив решила отложить все неприятные мысли и волнения до вечера. Прямо сейчас сбывалась ее мечта и мечта отца.
Лестница хорошо сохранилась, тусклый свет фонариков осветил подземный тоннель. Ив едва сдерживала возбуждение. Древний ход, по которому тысячи лет назад ходили такие же люди! Люди, цивилизация которых разительно отличалась от настоящей. Здесь было холодно и сыро, но Ив ни за что на свете не вернулась бы назад. Коридор стремительно сужался, вскоре Тома был вынужден выпустить её руку, теперь она шла за ним и искренне радовалась тому, что никогда не боялась замкнутых помещений и темноты.
Они оказались в просторной зале, вниз вела еще одна лестница, каменная и широкая. Дожидаясь, пока ребята принесут необходимое снаряжение, чтобы идти дальше, Ив с восторгом разглядывала древние символы и рисунки на сводчатых стенах. Искушение прикоснуться к ним было слишком велико, но Ив все же удержалась. Не все тайны древних городов безопасны. Какими они были, люди, создавшие этот город?.. Во всех цивилизациях Ив всегда интересовали именно они, жители того времени. Сокровища, камни и история — ничто без тех, кто её творит. Она хотела знать о них все.
Ушло немного времени, чтобы принести дополнительные факелы, и тяжелые рюкзаки. Кто-то из команды Томы поднялся наверх, но Ив категорически отказалась возвращаться. Она рвалась своими глазами увидеть то, что было сокрыто под землей тысячелетиями.
Казалось, лестница никогда не кончится, а перед ней уже раскинулись залы и коридоры дворцов, узкие улочки и небольшие одноэтажные домишки. Между ними сновали люди в ярких длинных одеждах: светлые и приятные. Ив сама не знала, почему так ярко представила местных жителей; полностью погруженная в свои фантазии она чуть не наткнулась на Дюпона, который резко остановился, и громко ахнула. Она увидела то, ради чего стоило жить. Свет множества факелов осветил несколько арок, создающих коридор — врата в Древний Мир. За ними действительно оказались развалины целого города, спавшего тысячелетиями. Ив поняла, что последнюю минуту не дышала и не узнала собственный голос, когда выкрикнула:
— Мы нашли! Папа, мы его нашли! Твой город!
В порыве чувств она радостно засмеялась и бросилась обнимать Дюпона. Тот ответил сдержаннее, но не скрывал довольства. Ребята оглядывались по сторонам, стаскивая вещевые мешки со снаряжением. Им предстояла долгая работа.
Округлые формы в архитектуре, необычные для минойской цивилизации, подтверждали теорию отца о другом мире. Удивительным было использование в постройках, внутреннем убранстве, найденных украшениях и предметах быта, того же металла, что и в медальоне Ив. За долгие годы он ничуть не потемнел и даже под пламенем факелов отражался холодным серебристым светом. Казалось, для жителей города он являлся священным, потому что они не нашли ни единой вещи, не отмеченной им. Похоже, именно благодаря использованию этого металла при строительстве город простоял под землей тысячи лет, и мог поведать о жизни людей давно минувшей эпохи. Он напоминал город будущего, замороженный под землей в прошлом, и от осознания этого у Ив мурашки шли по коже.
Она, как бабочка, порхала от одного огонька факела к другому, помогала ребятам, пока после заката Тома не отправил ее наверх. Только вдохнув прохладный ночной воздух, раскинув руки и кружась под звездами, она вспомнила об их последнем разговоре. И о Ригане.
История нравилась Ригану все меньше и меньше. Измененные, интересующиеся древним золотишком? Почему нет. Такая версия его вполне бы устроила, если бы над невостребованной много тысяч лет сокровищницей не маячила тень Дариана, способная закрыть не только Европу, но и весь земной шар.
Риган был уверен, что не будет рад знакомству с этими «древностями», потому как от древности по имени Дариан постоянно возникали только проблемы. Правда пути назад не было. Теперь даже если бы Великий самолично отменил свое поручение, Риган не бросил бы Ив с её бесценными и не менее опасными реликвиями, не разобравшись, что к чему.
Мало оказалось интереса Изабель и её озабоченного подчиненного, следом состоялась встреча с опекуном Ив, далекая от идеала. Сей благопристойный муж, с выражением лица, умоляющем о кирпиче на коленях, не понравился ему сразу. Как выяснилось, взаимно, но у Ригана хотя бы были на то причины. Во-первых, Дюпон держался так, будто Риган был обременительным дополнением к Ив, с которым придется смириться. Во-вторых, ему предстояло очередное путешествие с приключением на очень скромной диете. Финальным аккордом выяснилось, что тот не реагирует на внушение, хотя до встречи с ним подобных прецедентов не случалось. Вся его команда восприняла Ригана как багаж Ив, с той лишь разницей, что к багажу не испытывают неприязни. Скрыть свое к нему отношение бравым археологам не удавалось, хотя старались они знатно.
Самым сложным во всем приключении оказалась именно кормежка. Первые ночи удавалось выбираться в Ираклион и действовать с крайней осторожностью. Недавние военные действия не лучшим образом сказались на доверии и гостеприимстве местных жителей. Если кого серьезно покусаешь и не заметешь следы, истерии не минуешь. Позже отлучаться из лагеря стало ещё сложнее, особенно когда позади осталась крохотная рыбацкая деревенька. Пару раз они с Ив брали лошадь под благовидным предлогом ночных романтических прогулок, но на третий день Тома сказал, что ночью из лагеря больше никто отлучаться не будет. Рисковать и играть внушением с его археологами Риган не стал, хотя бы потому что каждую ночь не спали в лучшем случае четверо.
До сей поры ему не доводилось бывать на раскопках и принимать участие в экспедициях, но у Дюпона, вне всяких сомнений, была самая странная команда, которую только можно себе представить. Тридцать семь дюжих молодчиков, самым старым из которых был сам Тома, по комплекции больше напоминающих солдат, чем ученых-исследователей.
