платье вопросительно смотрела на меня.
«Ирина! – прочитала я на именной табличке. – Продавец-консультант».
– Так, молодые люди, – с лёгким акцентом заговорил охранник со странным то ли прозвищем, то ли именем Мумин, – выясняйте свои отношения на улице. Сюда люди приходят по другому поводу.
– Я не пойду ничего ни с кем выяснять! – заявила я и потребовала: – И вообще, вызовите полицию! Этот тип хотел меня изнасиловать!
– Чего? – протянул Сева и, неожиданно разрешил: – Давай, вызывай! Только это у тебя деньги, которые ты стырила.
– Ах, вот оно что! – Я задохнулась от негодования, но тут же спохватилась, что почти признала факт кражи, и поправилась: – Какие деньги?
– Не хочешь по-хорошему, – с этими словами Мумин взял Севу за запасться, с лёгкостью развернул и направил в сторону выхода.
– Никуда ты от меня не денешься! – заверил Сева уже с улицы.
Он отошёл и стал ждать.
– Кто это? – спросил Мумин, глядя через стекло на Севу.
– Не знаю, – соврала я, размышляя, как всё объяснить охраннику. – Пристали на дороге. Их трое было.
– Остальных ты убила? – пошутил он.
– Остальные дома сидят, – ответила я, и враз успокоилась.
– Как это? – между тем удивился Мумин, и напомнил: – Ты же сказала, на дороге пристали.
– Потом они обманом меня в дом затащили…
– Понятно, – проговорил он и оглядел зал. – Побудь пока здесь, потом что-нибудь придумаем.
– А здесь есть запасной выход? – с надеждой спросила я.
– Есть, но чтобы его открыть, надо разрешение заведующей, – объяснил Мумин. – К тому же он ведёт во внутренний двор, который сейчас тоже закрыт.
– Понятно.
Я ещё некоторое время наблюдала за Севой, потом мне это наскучило, и я отошла в глубину зала.
Время шло, а Сева все не уходил. Какого же было мое удивление, когда к нему присоединились Гоша и Макс. Они подъехали на машине и встали прямо напротив входа. Дружки что-то долго обсуждали. Наконец Макс и Гоша выбрались наружу и направились в магазин.
– Ой! – Я отыскала взглядом в зале охранника и устремилась к нему.
– Что опять? – спросил он расстроенно, и увидел парней. – Понятно.
– Вызови полицию, – наконец решилась я.
– Зачем полиция? – удивился Мумин. – Сами справимся, – и подмигнул своему напарнику. – Правильно, Фёдор?
– Какой разговор?! – вопросом на вопрос ответил охранник и отправился навстречу дружкам.
Вскоре парни ушли.
– Что он им сказал?
– Да ничего особенного, – уклончиво ответил Мумин и пошутил: – Гипноз, наверное…
– Они могут меня поджидать в другом месте, – подумала я вслух.
– Могут, – согласился Мумин. – Но мы проводим, если подождёшь до закрытия.
– Придётся…
– Может, есть кому встретить? – неожиданно спросил Мумин.
Я вспомнила про Никиту и поинтересовалась:
– А телефон не дадите?
Мумин протянул трубку.
Никита приехать сразу не мог, но предложил выслать своих коллег, на что я ответила категорическим отказом. Я вдруг испугалась, что если начнут разбираться, то мне придётся расстаться с деньгами, которые, как я считала, забрала правильно.
День близился к вечеру. Я слонялась по залу, изучая ассортимент и прислушиваясь к разговорам покупателей.
– Ко мне, наконец, подойдёт кто-нибудь? – нарываясь на скандал, молодая женщина у полки с женским парфюмом вызывающе шарила глазами по лицам занятых своим делом сотрудников.
Я оценила ситуацию и подошла к женщине, взглянув на коробку в ее руках. Женщина держала «Дольче Габана».
– Хотите купить? – поинтересовалась я.
– Хочу что-нибудь свежее, на лето, – подтвердила та. – Но сама не могу выбрать.
– А вот этот аромат? – предложила я и показала взглядом на флакон Джессики Паркер. – Сравнительно новый аромат от голливудской звезды. Кстати, его автор вашего возраста и менталитета. С первых секунд нанесения вы погружаетесь в терпкий цветочный мир с нотами специй. Большую роль здесь играют верхние ноты лаванды, палисандра и бергамота. Различим мандарин, пачули и орхидеи. Аромат нежен, но сохраняется горячая перчинка и лёгкая горечь. К концу дня становятся уловимыми базовые, древесные ноты. Это белый кедр и белая амбра. Послевкусие на коже очень волнующее и необычное. Причём это парфюм, а он в отличие от воды держится дольше.
– А этот мне кажется свежее, – она тронула зелёный флакон.
Я грустно улыбнулась и сообщила:
– Это здесь, где обилие самых разных ароматов. Если вы окажетесь на улице, и столкнётесь лишь с одним из них, то вам он покажется идеальным и только для вас. Разница в полутонах, которые просто незаметны. Ещё конечно на любителя и сезон. Свежий, сладкий, густой и лёгкий… На коже он раскрывается иначе и не сразу. В идеале нужно каждый подбирать дольше и учитывать цвет одежды, и даже свой менталитет. Женщине с восточными чертами, как у вас, и таким цветом глаз больше подходит пограничный сладкий с оттенками свежести и миндальной горчинки. К тому же здесь, на фоне других красок, вы толком его и не слышите…
– Действительно, – согласилась женщина, и помахала блостером. – Что бы я без вас делала?
– Вы умеете убеждать и хорошо знаете ароматы, – констатировала возникшая сбоку девушка и спросила: – Где работаете?
– В кафе, – с нескрываемым сожалением сообщила я.
– А до этого? – допытывалась она.
– Юрист по образованию, – сказала я, испытав при этом долю смущения.
– Нет желания попробовать у нас?
– У вас? – Я оторопело огляделась.
– Если есть желание, поезжайте завтра в офис и скажите, что вы были на собеседовании в магазине Летуаль по Уральской, один, – продолжала она вводить в курс дела и представилась: – Я заведующая…
На следующий день я, неожиданно для себя, уже вышла на работу. Радости от этого было столько, сколько было бы годом раньше от новой «Феррари» или поездки на Канары… Я вдруг в очередной раз поняла, что ощущение счастья оно у всех одинаково, разные лишь его причины. Наконец, я буду заниматься понравившимся делом, и продавать людям красоту. То, что я умела делать, давалось легко. Я вдыхала знакомые ароматы, плохие и, на мой взгляд, хорошие, и была от этого на седьмом небе.
Глава 27
Страшные клиенты
На деньги мажоров, я сняла комнату. Первая неделя стажировки пролетела как один день. Не сказать, что мне легко давалась эта работа. Вообще, за свой короткий трудовой стаж, я успела понять, что деньги бывают как «вкусными» так и «не вкусными». Как и ароматы, которые я теперь предлагала покупателям: одни – хорошие, другие – не очень, и у каждого свой вкус и послевкусие… С заработанными деньгами расстаёшься не так, как с халявными, да и относишься к ним по другому. В какой-то момент я стала даже гордиться, что не сижу у кого-то на шее, а зарабатываю сама. В общем, за одно лето из избалованной и наглой дамы я трансформировалась в самостоятельную и знающую себе цену женщину.
Я пересчитала первую зарплату и мысленно
