Я летала всего один раз в жизни, но почему-то реагирую на предстоящий полет без особого трепета. Виной всему чувство влюбленности. Любовь окрыляет меня, лишает ощущения земли под ногами, наполняет внутренней свободой. И пускай я больно обожглась, ошиблась – я чувствую себя целостной и живой. И ни о чем не жалею…
– Знаешь, что я думаю, Лиси? – произносит Боголюбов, когда мы рассаживаемся по местам.
– Мир, давай не будем? Я благодарна Богдану за чудо, которое он подарил. Полгода я получала отписки чиновников или отказы. Майор Капустин загорелся делом, возможно, из-за повышения или…
– Я думаю, Алка беременная, – резко прерывает меня он, словами забивая гвозди в мое сердце. – Другой причины просто не может быть… у всего этого.
Я молчу. Отворачиваюсь к окну иллюминатора и надуваю губы.
– Лис, тебе много парней покупали тампоны? – заговорщически шепчет Мир мне в ухо.
– Че-е?!
– А я купил, представь себе. И влажные салфетки с ватными дисками тоже, и крем от солнечных ожогов, чтобы у тебя нос в горах не сгорел. Я уверен, что наши орлы в аптечку положили только бинт и зеленку, – Мир категорично качает головой и закатывает глаза. – А ты даже утешить себя не даешь.
– Никто не покупал, – довольно улыбаюсь. – Я об этом вообще не подумала… Спасибо тебе, что позаботился, – я по-дружески сжимаю кисть Боголюбова.
– Как об этом можно забыть? Или… Постой…
Похоже, на моем лице отражаются все эмоции. Я стыдливо отвожу взгляд, не желая развивать фантазию Мирослава.
– Ну Рябина дает! – усмехается он. – Решил пополнить численность славянского населения высокими кудрявыми блондинами!
– Перестань, Мир, – шиплю я. – Я ничего такого не говорила тебе, потому что…
– Лис, я женюсь на тебе, если ты окажешься беременной! И пусть Богдан кусает локти и ходит по струнке у Риммы Сергеевны.
– С ума сошел?! Меня Люба не простит, – Боголюбов напрягается и замолкает при упоминании Любани. Выходит, я нашла способ заставить его замолчать? Хотя, если честно, мое настроение улучшается. – Спасибо тебе, Мир. Ты замечательный, хороший друг, и мне приятна искренняя забота.
– Признаться, я боюсь твоего деда, – улыбается парень. – Если с тобой что-нибудь случится, он пристрелит меня, а Люба добьет лопатой для снега!
Я смеюсь. Искренне и беззаботно, на миг позабыв о своих переживаниях.
Мы прилетаем в Тбилиси глубокой ночью. Майор Кононец выглядит свежим и собранным, чего нельзя сказать о других участниках экспедиции. Бодрящий теплый ветерок обдувает мои щеки, когда я ступаю на грузинскую землю.
– Лис, как же здесь тепло! – не скрывает восхищения Мир, демонстративно расстегивая молнию куртки.
– Это обманчиво, молодой человек, – замечает идущий следом Глеб Пахомов. – Завтра поедем в горы, там гораздо холоднее.
– А какой план действий? Куда мы поедем и когда? – интересуется Светлана, подавляя зевок.
– Сегодня ночуем в городе, – коротко объявляет Кононец. – А утром я подробно расскажу о наших проблемах.
– О каких проблемах? – С лица Светланы вмиг спадает сонливость.
– Натовцы ставят нам палки в колеса, и я не знаю, что теперь делать, – виновато вздыхает он.
Водрузив на плечи багаж, мы садимся в ожидающий нас автобус.
– Лиси, просыпайся! – Я вздрагиваю от голоса Мира и громкого скрипа колес автобуса.
Протираю глаза и всматриваюсь в темное стекло: Тбилиси встречает узкими каменными улочками старого города, убегающими во дворы. В ночных кафешках горит свет и звучит музыка, в прохладном воздухе витают ароматы жареного мяса, свежего хлеба и кофе. Снега нигде нет. Автобус паркуется во дворике частной двухэтажной гостиницы.
– Товарищи, приготовьте паспорта! – вскрикивает майор Кононец, идущий впереди группы. Наши шаги отдаются гулким эхом в фойе.
В ярко освещенном холле тепло и пахнет цветочным освежителем воздуха. Члены экспедиции рассаживаются на диваны из фиолетового кожзама, стоящие вдоль лиловых стен. За стойкой ресепшена – улыбающаяся пожилая пара. Высокий седовласый мужчина в стильном бежевом свитере, несмотря на возраст, выглядит импозантно.
– Hello! How are you?contentnotes0.html#n_7 – здоровается Мир, примкнувший к братьям Петровским.
– Гамарджоба, молодые люди! – отвечает мужчина на смеси грузинского и русского. – Я Ираклий Циклаури, а это моя жена Ламара.
Высокая, под стать мужу женщина с короткими черными волосами приветливо кивает.
Первыми регистрируются Кононец, Пахомов и братья Петровские. Майор желает всем спокойной ночи и объявляет время общего сбора в холле – 9:00.
Меня и Светлану, единственных женщин в составе группы, пропускают вперед. Ираклий сверяет данные со списком, ведя по бумаге пальцем с длинным заостренным ногтем, и любезно вручает Светлане ключи от двухместного номера.
События прошедшего дня вывернули мою душу наизнанку. Я не замечаю тесноты коридора и запаха сигаретного дыма, впитавшегося в стены. Сбросив одежду, я падаю на жесткий матрас и сразу же засыпаю…
Утро наступает непростительно быстро. Пробуждаюсь от звонка будильника и пения птиц за окном. Яркое солнце пробивается через щели вертикальных темно-синих жалюзи. Щурюсь и отворачиваюсь к стене, пытаясь продлить последние минуты сладкого утреннего сна.
– Алиса, детка, тебе хорошо спалось? – Я вздрагиваю от неожиданности, когда мягкая рука Светланы ложится на мое плечо. Влажное плечо. Спутанная челка липнет к мокрой щеке, глаза щиплет от слез… Я что, плакала во сне? Совсем ничего не помню…
– Не знаю. Я храпела?
– Ты плакала и стонала, лапочка, – вздыхает Светлана. – У тебя что-то случилось?
Черт… Мне не хочется откровенничать и обсуждать Богдана: для меня никто никогда не делал больше, чем он. И что бы ни произошло между нами – я уважаю его.
– Все в порядке, Светлана, спасибо вам за беспокойство. Я в душ.
* * *
Из холла доносится низкий, немного монотонный голос Артема Дмитриевича. Осторожно спускаюсь с лестницы, стараясь не привлекать внимания к своему опозданию. Следом за мной, тяжело дыша, семенит Светлана. Кононец бросает взгляд в нашу сторону, продолжая рассказывать участникам экспедиции о технике безопасности в горах. Майор выглядит крепким, физически сильным мужчиной. Но внешняя сила меркнет перед силой личности, внутренней харизмой, заставляющей других подчиняться. Ему не требуется кричать или угрожать – его слушаются беспрекословно. Или умело делают вид.
– Сотовая связь здесь не работает, поэтому можете отключить телефоны. Ну а теперь прошу всех на завтрак! – майор жестом указывает направление в просторную столовую.
По холлу прокатываются гул довольных голосов и звук шагов.
Я подтруниваю над Миром во время завтрака. Он с трудом доедает овсяную кашу, запивая ее сладким чаем. Мне хочется рассказать, как мы с Богданом ели овсянку с вареньем, но почему-то я прикусываю язык… Оглядываясь по сторонам, к нашему столику подходит Кононец.
– Я хочу поговорить с вами, – майор окидывает нас тяжелым взглядом. – Нужна ваша
