Ознакомительная версия.
Вот туда-то и следовало сбежать, бросив все, не жалея ни о чем.
…Оля там, на улице, под навесом, повернулась, и Лида вдруг увидела ее печальные, собачьи глаза.
Обсуждать свою ситуацию с Олей, женщиной, не имеющей воли, не понимающей того, в каком ужасе она живет, Лиде не хотелось. Уж кто-кто, но именно Оля – не поймет.
Лида рывком придвинула к себе школьную тетрадь, валявшуюся на лавке, вырвала лист. На одной стороне крупно написала: «Оле». И текст: «Оля, мне надо уехать, срочно. Потом расскажу. Езжай после с Кирой и Гелечкой ко мне, где мы с Виктором живем».
В том, что Виктор не выгонит ее родню из общего с ней дома, большого, Лида даже не сомневалась. В ее собственную «однушку» они все тоже поместились бы, да, но с трудом. Ну а если случится что-то невероятное и Виктор вдруг (вдруг!) в один момент превратится из ангела в демона – ничего, потеснятся и в «однушке» до выздоровления Тима.
Еще что? А, главное. Лида придвинула к себе второй листок бумаги. «Виктору. Витя, я ухожу. Всё. Почему здесь и сейчас я это решила? Не знаю. Но изменить ничего не могу. Приюти пока девочек, это ненадолго. Спасибо. Лида».
Лида оставила листки на столе, а сама схватила рюкзак и выбежала вон. С заднего хода, чтобы не попадаться никому на глаза. Надо было перейти поле, затем – деревня и шоссе рядом. Там – автобусная остановка.
За Олю с Гелей женщина не беспокоилась. Здесь они на людях, а потом с ними – Кира. И вообще тут все зависело от желания Оли. Захочет Оля уйти от мужа – прекрасно. Не захочет – никакая родня, в том числе и в лице Лиды, не заставит. Взрослая женщина, пятьдесят лет ей, этой Оле, а как будто немощная или дитя… Дожила – теперь старшая дочка взвалила на себя материны проблемы!
…Через полтора часа Лида была уже на остановке. К ее счастью, автобус подошел быстро. И еще часа через полтора она оказалась в городе, в своей «однушке», где ей предстояло начать новую жизнь.
Ну а если бы своей квартирки не было? Не было бы его, того места, куда можно сбежать от постылой жизни? Что тогда?
А ничего. А Лида все равно сбежала бы от мужа.
Она – упрямая. Уж если что решила – то непременно сделает!
* * *
Игорь раньше других заметил, что откуда-то из низины натягивает туман.
С одной стороны, егерь Семеныч мог остановить охоту. Туман – минус для охоты на кабана.
С другой стороны, туман – это большой плюс для Игоря. В тумане ведь никто ничего не заметит…
Нет, вряд ли охоту остановят – после некоторого раздумья решил Игорь. Семеныч, есть надежда, наплюет на этот туман, зная, что собрались опытные охотники, которым даже туман не помеха.
Словом, сейчас или никогда. Это шанс. Такой шанс раз в жизни дается.
У Игоря, стрелка, было свое место в лесу, которое он не мог покинуть. Но почему не мог? На охоте часто все шло не по плану.
Игорь спрятал свое ружье, запомнил это место. Затем двинулся вперед. Мягкая почва, засыпанная хвоей, гасила шаги.
Метров через сто впереди кто-то постанывал за деревьями:
– Ой, не могу, так и крутит, так и крутит… Проклятая колбаса!
А, так это Виктор, чудаковатый родственник, засел в кустах с рулоном туалетной бумаги. Вон и ружье его стоит, прислоненное к дереву.
Игорь подхватил чужое ружье, двинулся вперед. «Надо же, какая удача… Недаром говорят, что зверь на ловца бежит. Все в мою пользу выходит. Словно чудо какое!»
Он свернул чуть в сторону – знал, что там, у дороги, машина, и Кира тоже соответственно.
…Дочь сидела на бревнышке возле машины, подняв лицо кверху, со странным, молитвенным выражением. «Чокнутая совсем!» – брезгливо подумал Игорь. И позвал:
– Кира!
Дочь очнулась, побежала ему навстречу. А, понятно, она хотела, чтобы он был добрым папочкой. Она, значит, с ним как с подонком, а он должен быть добрым папочкой… Наивность и наглость некоторых людей не переставали удивлять Игоря Гартунга.
«Это даже лучше, чем если бы я ей голову камнем разбил…» Да, у Игоря изначально была именно эта идея – заманить ее на охоту, в лес, там разбить Кире голову, а потом представить как несчастный случай. Шла, упала, ударилась виском. Никто бы копать не стал, он тут всеми делами вершит, проследил бы за всем процессом следствия, вскрытия и т. п.
Несчастный случай на охоте, и все тут. Шла молодая женщина, дурочка, по лесу, споткнулась о корягу, упала, височком о камень приложилась! Хотя странноватенько как-то. Чудноватенько… Неидеально.
А вот ружье Виктора, которое удалось сейчас добыть, – подарок судьбы. Ведь можно все так представить, что это Виктор застрелил Киру во время охоты, нечаянно. Из-за тумана! Баллистическая экспертиза подтвердит, что стреляли из ружья Виктора. Достанется Виктору и в первую очередь Семенычу – за то, что не прекратил охоту, несмотря на туман. В сто раз убедительнее, чем историю с камнем разыгрывать.
Надо только отойти подальше. Да, да, к реке.
И это тоже подарок судьбы, третий за сегодняшний день, что они с Кирой двигались сейчас в сторону Светлой. Потому что потом тело можно будет сбросить в реку.
Найдут тело не сразу, что, опять же, тоже на руку Игорю.
…Кира стояла на краю обрыва, глядела вниз. Потом стала оборачиваться. Игорь потянул спусковой крючок на себя.
С двадцати шагов Гартунг не мог промахнуться. Он – охотник, он – полицейский, он постоянно в тире тренировался… Ас.
Выстрел. Попал – это стало понятно по разлетевшимся веером кровавым брызгам. И по тому, как Кира, точно обмякшая кукла, повалилась вниз.
На всякий случай Игорь подошел к краю обрыва.
Течение несло его дочь, спиной вверх. Темные волосы Киры распустились от падения, теперь свободно плескались в воде. Еще несколько секунд – и тело уже скрылось из вида.
…Ну а что Кира хотела, чего она добивалась?
Она собиралась растоптать, уничтожить жизнь своего отца. Отнять у него, Игоря, Олю с Гелей, ославить его на весь мир.
Предательница. Предательница… Он больше никому не позволит себя предать. Он накажет всех тех, кто посмел его оттолкнуть.
…Игорь повернул назад. По дороге протер ружье, чтобы не осталось его отпечатков. Сколько времени прошло? Минут двадцать, тридцать?
…Родственник, Виктор, метался по кустам, чертыхался. Ага, ружье свое потерял, ищет. Игорь осторожно поставил ружье Виктора у дерева, затем удалился прочь, на свое место.
Уходя, услышал радостное пыхтение родственника, его сдавленный вопль – «ну наконец-то!». Значит, наткнулся на свое ружье.
…Чудной он, этот Виктор. Точно дитя малое. Такого дурачка даже не жалко. Да и не посадят его, условно дадут. Ясно же, что несчастный случай на охоте. Туман же… Но Виктор сам виноват, раз подставился. Свое ружье оставлять нельзя!
Ознакомительная версия.
