но поскольку он был так занят восстановлением, он не подумал об этом. По правде говоря, его не очень волновало, что брат Лучано пострадал, когда он впервые услышал об этом. Его волновало то, что Карузо нарушили приказ, зная, что Ангел находится здесь под защитой Луки, и совершили преступление, зная, что оно настолько тяжкое, что им пришлось скрывать свои лица.
— А Лука знает?
— Меня назначили присматривать за ней, — он кивнул на Катарину, все еще мирно спящую, — в качестве наказания.
Лука был умным человеком, это точно. Заставить его присматривать за сестрой того, которого он чуть не убил, было в некотором смысле неожиданностью. Постоянное напоминание о том, что ты поступил неправильно, было тяжелой пилюлей, особенно если эта пилюля была в виде Катарины. Это он знал слишком хорошо. Ее нельзя было ненавидеть, как бы ты ни старался, и Лука это прекрасно знал.
Он сделал еще один шаг к нему, пока его лицо не оказалось в дюйме от его лица, при этом не только его глаза дышали огнем, но и рот.
— Мужчины Де Сантис не любят проигрывать, но ты потерял ее для него. Теперь... ты теряешь себя.
Амо мог только кивнуть.
Он отошел, прежде чем открыть дверь.
— Собери свое дерьмо и убирайся с глаз моих долой.
Закрыть дверь перед племянником было тяжело, но закрыть дверь перед солдатом было легко…
Тридцать пять
Один день
Услышав звук закрывающейся двери, Кэт проснулась и обнаружила, что Драго наконец-то дома. Она с ужасом ждала момента, когда ей придется рассказать ему о том, что она сказала Хлое. Она не жалела о сказанном, и именно поэтому ей нужно было рассказать ему. Она хотела быть откровенной и честной в своих чувствах к Луке, но Драго видел мелочь иначе, чем она. Она не хотела разрывать связь между ними, она просто хотела, чтобы он знал, что она видит Луку не иначе, чем своего отца.
— Драго, я...
— Хорошо. — Он подошел к дивану. — Ты проснулась.
Она вздохнула, ей нужно было выложить все как на духу.
— Да, я...
— У меня для тебя сюрприз, Кэт. — Он улыбнулся, протягивая ей руку, чтобы она взяла ее.
А? Она смутилась, но решила взять его за руку, позволив ему провести ее к новому столу на кухню.
Он заставил ее сесть перед толстой папкой, которую положил во главе стола.
Она смотрела на пустую папку, заполненную бумагами, и все больше запутывалась, пока не открыла ее, обнаружив кучу цифр.
— Лука попросил меня предложить тебе работу бухгалтера Карузо. — Он сел на свободное место рядом с ней, чтобы посмотреть ей в глаза. — И если ты согласишься, то у тебя будет свой кабинет в конце коридора.
Моргая минуту подряд, она не знала, что ответить, понимая всю важность предложения, которое ей только что сделали. Женщинам не давали работу в мафии, особенно если это касалось их денег. Она уставилась на первую страницу, увидев большие цифры.
— Мы говорим об оплате или нет?
— Все, о чем тебе удобно, — сказал он ей, не желая давить на нее. — Если хочешь, ты можешь заниматься строго законными.
— Ты серьезно? — спросила Кэт, не веря в слова, которые она все еще слышала. Она была гребаным Лучано, ради всего святого, и то, на что она сейчас смотрела, могло обрушить всю семью Карузо.
Он кивнул, в этот момент глядя на нее так, словно она была солдатом.
— Да.
Они могут не знать, на что ты способен, но однажды узнают. Слова, сказанные ей перед тем, как он повел ее к алтарю, эхом отдавались в ее голове.
Что ж, будь я проклята.
Кэт облизала пересохшие губы.
— Драго?"
— Да? — Он говорил так, словно ожидал услышать, что она примет или отклонит предложение, честно говоря, что угодно, только не то, что она собиралась сказать дальше..
— Мне нужно, чтобы ты... — она могла только надеяться, что не собирается совершить еще одну ошибку — отвез меня к Луке.
***
Попросив поговорить с ним наедине, она без сопровождения переступила порог кабинета Луки. Одно можно было сказать наверняка: совсем другое дело - стоять перед бугименом, когда ты сам его ищешь.
Она не знала, как представляла себе встречу с ним, но, увидев его за большим деревянным столом, все стало еще страшнее. Заняв место напротив него, она наблюдала, как он чиркает серебряной зажигалкой, включая и выключая ее, с любопытством глядя на нее и ожидая, что она скажет.
— Я сказала Хлое, что ты силен, как мой отец. — Кэт пристально посмотрела в холодные сине-зеленые глаза, наконец-то увидев в них что-то другое. — Но правда в том, что ты гораздо могущественнее, чем он когда-либо был.
На этот раз пламя оставалось ровным, так как он позволил ему сжечь конец сигареты, которую он положил в рот. Пламя осветило его лицо оранжевым светом, сделав его гораздо более привлекательным, чем она видела его раньше.
— Мой отец семнадцать лет прятал меня в подвале, позволяя выходить только тогда, когда ему нужно было пересчитать деньги. Мои братья были единственными, кому было позволено знать, что я это делала, потому что Люцифер скорее перережет горло собственной дочери, чем позволит кому-то из семьи узнать, что я прикасалась к их деньгам, прежде чем он смог их распределить.
Дым медленно втягивался и выходил изо рта, пока он сидел и слушал ее..
— Я ошибалась в тебе, Лука Карузо, но и ты ошибся в себе. — Губы Кэт приподнялись в одном уголке. — Глубоко, глубоко, глубоко внутри, в тебе есть доброта, которую ты проявляешь только к тем, кого уважаешь. Она не дается легко, только тем, кто, как и ты чувствуешь, может выдержать то, что может прийти. Только тем, кто может послужить тебе в будущем, — сказала она ему, казалось, точно зная, к чему он готовится. — Но в отличие от моего отца, ты оказываешь свое уважение не только мужчине, но и женщине.
Слыша каждое ее слово, он смотрел на нее, завороженный, как в тот момент в квартире.
— Я буду работать для тебя, Лука, но ты должна знать одну вещь. Дорога, по которой ты идешь, однажды приведет к моему брату, и я буду стоять на стороне Доминика.
Улыбка коснулась его губ, прежде чем он кивнул в знак
