Вблизи он производил не менее внушительное впечатление, чем издали. И дело было вовсе не в физической красоте, хотя и ею он обладал в избытке. Изящное, узкое лицо, большие серо-голубые глаза, с удивительным сочувствием глядевшие на Рэйчел, нос и подбородок четко очерчены, что придавало ангельским чертам его лица несомненную мужественность, и рот, способный совратить и святого.
Оставив без внимания стул с прямой спинкой, он сидел на ее кровати, вытянув перед собой длинные ноги. Он был одет в один из широких хлопковых балахонов, но отличие состояло в том, что его одежда была белого цвета, тогда как другие носили цветную одежду легких пастельных оттенков. Он был стройным и высоким, можно сказать, тощим, но только глупец мог бы недооценить всю ту мощь и силу, что скрывалась под просторной белой туникой. Волосы у него были темными и очень длинными, они водопадом струились по его спине; он смотрел на Рэйчел, спокойно сложив на коленях крупные, изящной формы руки, в его взгляде сквозило обычное любопытство и ни тени тревоги.
— Как ты сюда попал? — гневно спросила Рэйчел. — Ты перепугал меня до чертиков.
— У нас в Санта Долорес нет замков, — миролюбиво сказал он. — Мы не ругаемся и не пользуемся дурными словами. Эта отрава так же заразна, как наркотики, спиртное и мясо животных.
Рэйчел сдержалась и не послала его к черту, сама не зная почему.
— Мели Емеля, твоя неделя, — пробормотала она.
Он поднял глаза, чтобы посмотреть ей в лицо, и Рэйчел спокойно встретила его взгляд. Ничего удивительного, что он заставлял разумных взрослых людей заглядывать себе в рот. Его глаза были способны растопить ледяную глыбу.
Но в сердце Рэйчел царил холод почище льда, ясные глаза и проникновенный взгляд оставили ее равнодушной.
— Ты очень злишься на Братство Бытия, верно? — спросил он, не двигаясь с ее кровати. — Ты решила, что мы использовали Стеллу в своих интересах?
— Вовсе нет, — Рэйчел начала расстегивать шелковый пиджак, стараясь показать, что она его не боится. — Я думаю, что это ты использовал мою мать в собственных интересах. Ты соблазнил ее, убедил оставить единственную дочь без гроша, а затем стал разыгрывать из себя невинную жертву.
Он медленно улыбнулся, и эта улыбка очень обеспокоила Рэйчел.
— Я дал обет безбрачия.
— Да, мне говорили. Но я в это не верю.
— Ты спрашивала, Рэйчел? А зачем тебе об этом знать?
Хорошо, что в темноте не видно, как румянец залил ей щеки, внезапно подумала Рэйчел.
— Мне рассказали совершенно добровольно.
— Как странно, — сказал Люк и встал с ее кровати. Это была маленькая комната, а он стоял совсем близко, и Рэйчел вдруг поняла, что он намного выше, чем ей казалось раньше. Ей не нравились высокие мужчины. Впрочем, ей не нравились мужчины низкого роста, да и среднего роста тоже, напомнила себе девушка. Для волнения не было никаких причин.
— Наверное, они каким-то образом догадались, что тебе хотелось это знать. В нашей жизни не бывает простых совпадений. Ничего не происходит случайно.
— Жизнь — это не что иное, как длинная череда случайностей, — выпалила Рэйчел и тут же пожалела, что не сдержалась. — Если бы моя мать с тобой не встретилась, она не подпала бы под твое влияние и не оставила меня нищей.
— Да, — мягко сказал Люк, протянул руку и дотронулся до ее коротко остриженных волос. Жест показался Рэйчел очень интимным, и она застыла на месте. — Но ты бы все равно осталась без матери, верно?
Он вышел из комнаты, а Рэйчел еще долго стояла и глядела на закрытую дверь.
Собрания Старейшин проходили тайно, они являлись на них с торжественными лицами и держались с большим достоинством. Как женщины, так и мужчины сидели на голом полу, скрестив ноги и раскинув руки ладонями вверх. Все они ожидали, когда на них снизойдет озарение. Даже чужак, который при обычных обстоятельствах ни за что бы не присоединился к этой группе экзальтированных чудаков, тоже сидел, соблюдая почтительную тишину.
Если бы кто-нибудь приложил достаточно стараний, он смог бы стать очевидцем этих собраний. Вот только вряд ли он что-нибудь услышал. Старейшины встречались часто, чтобы обсудить финансовые вопросы, будущие перспективы, а также те чудесные перемены в их жизнях, которые произошли благодаря Люку Берделлу.
Именно этим они занялись и сегодня. Альфред Уотерстон с уверенной решимостью посмотрел на сидевшего поблизости Старейшину.
— Как нам организовать смерть Люка?
И чужак вежливо и осторожно поднял руку.
Значит, первую схватку он выиграл, подумала Рэйчел, глядя на прочную дубовую дверь. Какая разница? Если на то пошло, ей вообще не следовало приезжать в Санта Долорес. Но были вещи, которые она не могла оставить без внимания, тайны, которые она должна была раскрыть, поэтому временная неудача не могла охладить ее решимости. Кроме того, среди этих счастливых улыбающихся лиц у нее был союзник.
Конечно, он оказался прав, замок в двери отсутствовал. Поэтому Рэйчел подперла дверную ручку стулом с прямой спинкой, закрыла жалюзи и начала раздеваться. Если взглянуть на все объективно, это даже нельзя было считать поражением. Например, в отличие от большинства людей она не подпала под гипнотические чары Люка Берделла. Больше того, у нее даже не возникло такого желания. Она встретилась с врагом лицом к лицу и выстояла. И это было большой победой. Ванна оказалась крошечной и очень практичной — кабинка с душем, туалет и небольшой умывальник. Зато горячей воды хватало с избытком, и Рэйчел долго млела под струями душа, позволяя им омывать ее тело и уносить с собой напряжение долгого утомительного дня. Она не стремилась к тому, чтобы потоки воды растворили в ней гнев и решимость, но спокойное состояние духа помогло бы ей держать себя в руках. Люк Берделл и Братство Бытия были грозными противниками. В борьбе с ними нужно было использовать даже самое незначительное преимущество.
Пока она совершала вылазку в стан врага, просторное одеяние из хлопка, очень похожее на пижаму, странным образом исчезло из ее комнаты. Впрочем, светло-зеленый цвет ей никогда не шел, поэтому Рэйчел из духа противоречия натянула джинсы и футболку и пригладила рукой коротко остриженные волосы. В комнатах Санта Долорес отсутствовали зеркала, наверное, чтобы не поощрять излишнее тщеславие, но Рэйчел и без них прекрасно знала, как выглядит. Она носила одежду большего размера, которая висела на ее тощей фигуре, словно на вешалке; на бледном лице не было и намека на косметику; глаза подозрительно и недоверчиво взирали на окружающий мир. Ничто не способно было вызвать в них интереса и желания, кроме чего-нибудь крайне ужасного и порочного.
