Запутавшись в собственных махинациях, он уехал из России в лихое, шальное время, почувствовав, что годы безнаказанности, вседозволенности подходили к концу. Решение навсегда покинуть страну было тогда единственно правильным.
Мужчина дошёл до своего дома, прижал электронный ключ к замку красивой кованой двери. Решено, на следующей неделе он уже будет в Москве. Какой он сейчас, город его детства? Изменился до неузнаваемости? Сейчас и Россия не та, страна набирается сил, он с каким-то нездоровым интересом следит за тем, что там происходит.
Дома, облачившись в стеганый халат и устроившись в кресле-качалке у окна, мужчина начал продумывать детали предстоящего дела. Знакомое чувство азарта, сладостное, волнующее кровь, завладело им, проникло в кровь. Обратного пути нет, он жаждет опасности, риска, крови. И победы, в конце концов! Он отметит свой успех здесь, в любимом кресле, бутылкой «Вдовы Клико». Пусть это будет перед самым новым годом, мужчина дал себе такой срок. Он сумеет. Потому что боец, и не умеет проигрывать. Девчонке, что встала на его пути, не поздоровится. Чувство жалости? Что это такое? Да, в этом деле он пойдёт коротким и жёстким путём. Коротким и жёстким…
* * *
Анна в последний раз обвела глазами заполненный людьми аэропорт Бургаса. Она была уверена, что Тимур придёт проводить её, спрячется где-нибудь, чтоб не показываться на глаза родителям, выберет момент и махнет ей на прощанье. Но, увы… С глаз долой – из сердца вон, так, значит? Ане казалось, парень очарован ею, и впереди у них вполне может случиться роман, стремительный и яркий. Но это была всего лишь маленькая повесть… Да нет, просто рассказ, короткий и ни о чём. Грустно…
– Девочка моя, счастливого полета, – Алина поправила ей белый шарфик, не желающий лежать на нужном месте. – Как прилетишь, сразу позвони! Слышишь, сразу, – она обняла дочь, прижала к сердцу. – Ну всё, иди… – Алина смотрела её вслед, дожидаясь, когда дочь оформит билет и сдаст багаж, и вот уже последний раз мелькнула вдали её чёрная кожаная курточка.
Аня взглянула на часы. Ещё час до посадки, успеет пройтись по магазинам duty free и может, сделает пару неразумных покупок. Трудно удержаться, когда перед глазами море брендовой косметики и парфюмерии, и дорогие запахи никак не позволяют равнодушно пройти мимо.
Она разглядывала роскошный чёрный флакон духов от Paloma Picasso, раздумывая, подойдёт ли ей этот изысканный аромат. Сложный вопрос…
– Девушка, вам подсказать что-нибудь? – услышала сзади голос и обернулась, улыбаясь. Тимур!
Да, это был он, блестящие глаза искрились от радости. В руках – только букет из красных роз.
– Привет! Лучшей девушке на свете, – довольный произведённым эффектом своего неожиданного появления, он протянул ей цветы.
– Ну, фокусник! Дэвид Копперфильд! Спасибо! – Анна засмеялась, опустив лицо в нежные лепестки роз; и где он только находит всегда эти цветы?
Как будто услышав её вопрос, Тимур произнёс:
– Я считаю, красивые девушки всегда должны быть с цветами.
– Интересная мысль. Ну, рассказывай, как ты тут? – они вышли из магазина, устроившись на креслах в зале ожидания; завораживающая панорама лётного поля открылась перед глазами.
– Всё просто. Ты летишь через полтора часа, я через два с небольшим. Всё просто, – повторил он, – потому что кто-то сильно хотел этого. – Тимур взял её руку, обнял ладонями. – Не оставаться же мне здесь без тебя. Мне без тебя… и солнце не светит… – проговорил он тихо.
Анна замерла, не зная, что ответить. Ей также не хотелось расставаться с Тимуром, он приручил её нешуточно, не понарошку, завоевал цветами, вниманием, бархатным взглядом, направленным на неё с любовью и обожанием. Волшебник, он заставил её забыть о своих бедах. Приехал за ней в Болгарию, другому бы такое и в голову не пришло. Она чувствовала, между ними что-то есть, и просто не знала, что с этим делать.
Аня часто думала о нём, и это были приятные мысли. Гораздо реже она думала о Женьке. Да, честно говоря, она о нём вообще забыла. Негодница!
Голос в динамике объявил посадку. Всё, надо идти, долгие проводы утомительны и печальны. Аня встала, накинула на плечо сумку, протянула парню руку.
– Пока! Я благодарна тебе за эти дни… – она хотела добавить, что это были не самые лёгкие дни в её жизни, но Тимур не дал ей сказать.
Шаля от собственной смелости, он поцеловал её губы, обнимая, прижался к девичьей груди со всей страстью, на которую способно молодое неуправляемое тело. С трудом оторвавшись от губ, молодой человек стал покрывать поцелуями Анины щёки, лоб, подбородок, заряжая её своей любовью. А она стояла неподвижно, не в силах двинуться, ошеломлённая этим огромным чувством, его великой силой, которой невозможно противостоять.
Аня уже подходила к стойке выхода, собираясь протянуть билет женщине в форме, как вдруг кто-то схватил её за руку. Тимур? Что случилось? Запыхавшийся, он протянул ей коробочку в слюдяной обёртке. Что это? Духи? От Paloma Picasso? В том самом необычном чёрном флаконе? Когда она вновь подняла голову, молодого человека уже нигде не было видно.
* * *
Самая непутёвая бизнес-вумен на свете – это она, Надежда Воронцова! Вечно её нет в офисе, и как там идут дела, она не имеет ни малейшего представления. Сердита она на себя, ох, как сердита. Сегодня Надежда решила провести на работе полновесный восьмичасовой рабочий день и вникнуть, наконец-то, в текущие дела. Многие вопросы в издательстве для неё ещё тайна за семью печатями.
По белому бульвару она медленно шла от метро через строй заснеженных деревьев, неподвижных и строгих, заколдованных до весны холодной зимой. Девушка любила снежную и вьюжную зиму, а сегодняшний день просто ожившая сказка, солнце светило во всё небо, делая людей чуть-чуть счастливее. Надежда и лето любила нежно, да, собственно, и весна совсем неплоха. Вот такая она, странная любвеобильная барышня.
Раскланявшись со всеми, Надежда быстро прошла в свой кабинет. Можно сказать, прошмыгнула. Никак не может привыкнуть к тому, что она здесь главная. Издательский люд затихал, когда она входила в офис, отставлял в сторону кофейные чашки, начинал шуршать бумагами, демонстрируя занятость.
Повесив пальто, Надежда села за стол, подышала на свои пальцы, пытаясь согреться. Надо набраться смелости и поговорить с бухгалтером, узнать, сколько денег ей могут выделить для лечения Яна. Деньги – вселенское зло, даже говорить о них неловко…
Её мысли прервал стук в дверь. Глеб!
– Ну что, нашлась таинственная подруга Светловой, – сказал он, едва поздоровавшись. – Узнал через наших дам. Адреса не знают, но знают дом, где она живёт. Найти, думаю, будет несложно, у неё редкое имя Калерия.
– Здорово! Спасибо тебе, Глеб. Может, сразу и съездим? Сейчас я только с бухгалтером нашим переговорю.
Вместе они вышли из кабинета. У двери с табличкой «Бухгалтерия» Надежда остановилась, набрав в грудь воздуха, шумно выдохнула, сжав кулачки на удачу. Услышав ответ на свой стук, вошла. Бухгалтер, строгая пожилая женщина, нахмурилась, едва она начала говорить о деньгах. История Яна не произвела на неё ни малейшего впечатления. В итоге девушке была озвучена сумма, которую она может потратить без ущерба для работы издательства. Да, выделенную наличность щедрой не назовёшь никак. Прибавив к ней свои деньги, она по-прежнему прилично не дотягивает до нужной суммы. Чёрт, что делать? Деньги могут понадобиться в любой момент.
Неудивительно, что Надежда была задумчива и рассеянна, когда они в машине Глеба ехали по Москве. Молодой человек вначале пытался развлечь девушку разговорами, но, поняв, что его симпатичный босс ушёл с головой в свои мысли, замолчал, целиком сосредоточившись на дороге. До «часа пик» ещё было далеко, но поток автомобилей был настолько плотным и быстрым, что сосредоточенное внимание водителя было жизненно необходимо.
– Кажется, здесь. Первое пятиэтажное серое здание слева от торгового центра на Каширском – так мне описали этот дом.
