— Давай все-таки у тебя, — мягко сказала она.
— Ты хочешь ужинать в казино? — Ему не хотелось встречаться с ней там. Казино воплощало в себе прошлое, которое он намеревался в скором времени покинуть.
— Не в казино, — поправила Цинния. — В твоем новом доме. Том, который я собираюсь отделать для твоей будущей невесты.
— Ты, должно быть, шутишь. — Лео обвел озабоченным взглядом переполненный коф-ти хауз, как будто опасался, что некоторые из студентов или преподавателей, столпившихся вокруг маленьких столов, могут их подслушать. Он снова повернулся к Циннии. — Ты собираешься стать его кем?
— Его дизайнером по интерьерам. — Цинния усмехнулась. — Не волнуйся. Это не совсем то же самое, что быть его любовницей.
— Это не смешно, Цин.
— Нет. Но фактически, это только прикрытие.
— Ты говоришь о небольшой игре в притворство с тем самым парнем, который, так уж случилось, управляет самым престижным казино в городе. Ты в своем уме? Частин опасен.
— Возможно, он способен обнаружить информацию, которая укажет на убийцу Морриса. Что-то, что я смогу предъявить полицейским, чтобы привлечь их внимание.
Цинния была готова к отрицательной реакции по поводу своих планов, но Лео казался расстроенным даже больше, чем она ожидала.
И когда только ее неуклюжий маленький брат успел превратиться в сильного красивого мужчину, удивлялась она. У Лео были ясные, вдумчивые синие глаза их матери и гибкое телосложение отца. Его темно-каштановые волосы были зачесаны назад и обвиты черным шнуром в модном стиле Западных Островов. Цинния была рада, что он не увлекся резкими цветами и диковинными узорами нового стиля под пришельцев, как многие другие студенты в университетском городке. По правде говоря, он уже начинал походить на подающего надежды молодого профессора синергетического исторического анализа в своих усеянных заклепками брюках цвета хаки, полурасстегнутой неглаженной рубашке и неуклюже сидящем твидовом пиджаке.
Казалось, только вчера он стоял рядом с ней на похоронах родителей. Позади со стоическими лицами стояли родственники, а они держали друг друга за руки и сдерживали слезы. Возможно, именно тогда в Лео начала проявляться мужественность, подумала Цинния.
Она тоже изменилась с того печального дня. Стресс от столкновения с личной трагедией и кошмарное, выставленное на показ банкротство «Спринг Индастриз» изменили их обоих.
— Я признаю, что у него есть определенная репутация, — сказала она. — Но думаю, что она несколько преувеличена. Фактически, я считаю, он специально поддерживает ее, так как полагает, что это полезно для его бизнеса.
— Не все слухи о нем — выдумка. — Пальцы Лео сжались вокруг высокого стакана с двойным коф-ти. — Послушай, после того, как история о том, что ты и Частин обнаружили тело Фэнвика, попала в газеты, до меня стали доходить кое-какие слухи.
— О чем именно?
— Помнишь Джона Гаррета?
— Конечно. «Гаррет Электроникс». Джон и ты дружили в старые дни. — Старыми днями они оба называли период времени до того, как потеряли родителей.
— Джон и я снова стали общаться на курсе Истории Теории Синергии в этом семестре. Вчера он отозвал меня в сторонку. Сказал, что видел заголовки о тебе и Частине. Он хотел предупредить меня.
— О чем?
— О том, что за человек этот Частин. — Лео еще ниже наклонился над маленьким столиком. — Похоже, что кузен Джона, Рэнди, потерял много денег в «Частин Пэлас» несколько месяцев назад. Рэнди пришлось просить денег у отца, чтобы уплатить долг.
— Это дядя Джона?
— Да. В любом случае, старик Рэндольф Гарретт был разъярен. Главным образом потому, что в тот момент у него не было столько наличных. Он не хотел, чтобы кто-нибудь знал, что у него финансовые проблемы. В этот момент как раз происходило слияние компаний. Во всяком случае, Джон сказал, что попытка взять заем, чтобы уплатить долг Рэнди, могла привлечь внимание деловых средств массовой информации и сорвать сделку.
— И что случилось?
— Отец Рэнди встретился с Частином, который сказал, что проблему можно решить. — Лео огляделся вокруг еще раз и затем понизил голос. — Частин сказал, что простит проигрыш в обмен на то, что Гарретт продаст ему определенную часть собственности на холмах над городом.
— Ну и что? Мне это кажется совершенно разумным. Даже щедрым.
Лео бросил на нее сердитый взгляд:
— Этой собственностью было семейное поместье Гарреттов. Его построил сам Джон Джереми Гарретт три поколения назад. Это — часть истории семьи Гарреттов. Они никогда бы не расстались с ним добровольно. Частин, должно быть, знал об этом.
— Отец Рэнди продал собственность Частину?
— У него не было выбора. Джон сказал мне, что другие ветви клана Гарреттов пришли в ярость, когда узнали, что поместье продано. Оно должно было переходить по наследству в семье Рэнди.
— Ты только что сказал мне, что у отца Рэнди были финансовые трудности. Если это так, то поместье, скорее всего, было бы продано в любом случае. Мы вынуждены были продать наш семейный дом четыре года назад. Такое случается. — Циннию встревожило то, что она пробовала защитить Ника Частина или, по крайней мере, найти оправдание его действиям. Это нехороший признак, подумала она. Совсем нехороший.
— Джон сказал, что поместье Гарреттов пошло бы с молотка самым последним. И даже если бы его пришлось продать, то семья никогда не согласилась бы продать его такому, как Частин.
Цинния захихикала. Она не могла удержаться:
— Ужасно. Сосед — владелец казино. Кого придется терпеть обществу избранных следующим?
Рот Лео напрягся:
— Разве ты не поняла? Это пример того, как работает Частин. Очевидно, он захотел получить это поместье. Он знал, что никогда не убедит Гарреттов продать его ему, поэтому подстроил большой проигрыш Рэнди в казино.
— Ты обвиняешь Ника в обмане клиентов?
— Ему необязательно было прибегать к обману. — Лео откинулся назад на стуле. — Джон сказал, что Рэнди подвержен приступам безрассудства. Дайте ему выпить несколько стаканов, подсуньте в руки игральные фишки, и конечный результат нетрудно предсказать. Частин, должно быть, знал это.
Да, подумала Цинния, Частин знал это.
— Он — схематик, — сказала она спокойно.
— Частин? Пять кругов ада. — Рот Лео скривился в остром отвращении. — Я должен был догадаться. Это многое объясняет.
— Например?
— Например, твои попытки найти в нем что-то хорошее, когда для всех остальных очевидно, что ничего хорошего в нём нет. Ты и сама знаешь, какой становишься, когда дело касается талантов-схематиков. Ты всегда чувствуешь жалость к ним. Бог знает, почему.
