– Не ори, – морщится и поднимается.
Убирает за собой, я ставлю ему чистую тарелку и рюмку, а Туманов разливает по трем. Выпивают и закусывают молча. Я заканчиваю уборку, подкладываю еды и сажусь, хмурясь и нервно теребя обручальное кольцо большим пальцем.
– Адвокат уже подготавливает документы, – сообщает Даня тихо, глядя на меня исподлобья. – И ты подала мне идею в баре. Слышал начало разговора с официанткой.
– Какую? – вздыхаю тяжело.
– Прикинуться бывшим Кристины. Сработало. Наткнулся на какую-то грымзу из ее подъезда, на уши ей присел, типа, я со всей душой, а эта шаболда параллельно с другим закрутила. Хочу выяснить, кто такой, чтобы нагрянуть к ним в гости.
– Я даже знаю, что за грымза, – закатываю глаза. – Нагрянул?
– Да, но мне не открыли, а навыков взлома я не имею, в отличии от моих компаньонов. – Теперь глаза закатывает Зотов, но помалкивает. – Он квартиру снимает в доме напротив ее. Неофициально. Можно пошарить, он туда уже не вернется.
– С чего взял? – сталкивает брови Туманов.
– В деревню вернулся сегодня с рассветом. Покатался там по округе. Нашел его тачку в заросшем овраге километрах в четырех. Труп он.
– Как? – оживляется Зотов.
– Пуля в висок. Со стороны пассажира.
Даня сдерживает позыв тошноты, сглатывая и прикрывая рот рукой, Родион наливает только ему, а Зотов пододвигает тарелку с соленьями.
– Штрафная, – хмыкает Туманов, а когда Даня выпивает, поднимается из-за стола. – Саша за рулем.
– Твоей? – мои глаза загораются.
– Моей, – тяжело вздыхает.
– Я хорошо вожу, – оскорбляюсь, гордо вскидывая подбородок.
Поправочка. Я хорошо вожу свою. Компактную, невысокую, с механической коробкой. Когда сажусь за руль его внедорожника, чувствую себя в танке. Он огромный! И с миллионом кнопок неясного предназначения!
– Берега то хоть видишь? – снова вздыхает Туманов, пристегиваясь. Презрительно фыркаю, задирая нос повыше и долго настраиваю под себя сиденье и зеркала. – Левая нога не задействуется. Правая педаль – газ, левая – тормоз, – обреченно бормочет Туманов, быстро поняв причину моей медлительности. – Зажимаешь тормоз, запускаешь двигатель, рычаг в «D», плавно отпускаешь тормоз, поддаешь газ.
– Я в курсе, – отвечаю надменно, а Зотов хрюкает на заднем сиденье.
– Если помнишь молитву, давай вслух, – иронизирует Туманов, старательно пряча улыбку.
– Да ну тебя, – фыркаю весело, наотмашь шлепнув его ладонью.
Он ловит мою руку, вытирает вспотевшую от напряжения ладонь о свою рубашку, и мы на пару срываемся на приглушенный нервных смех.
– Еще одна причина, по которой я никогда не женюсь, – хмыкает Зотов. – Над моими тупыми шутками смеются только мужики.
Глава 40
– Вы на стреме, – объявляет Зотов, отстегнувшись и похлопав меня по плечу.
– Чего? – разворачиваюсь на него с круглыми глазами.
– На стреме, – повторяет невозмутимо, а потом переводит взгляд на Родиона: – Расшифруй.
– Если пойдем все, можем привлечь лишнее внимание, – поясняет Туманов. – Если тебя увидят, точно запомнят, и твой брат мне спасибо не скажет. А Даниил присмотрит, оставлять тебя одну ночью в машине в таком районе опасно даже безотносительно наших проблем.
– Ты будешь мешать, а мне не доверяют, – Даня с ехидным смешком формулирует более правдоподобную версию.
– Если бы я до сих пор тебе не доверял, я бы туда вообще не сунулся, – хмуро отбивает Туманов. – Не скучайте.
– На этот раз без диктофона, солнце? – хмыкает Даня, когда остаемся наедине.
– Ты забываешь, что твоими стараниями и мне пришлось доказывать, что говорю правду, – замечаю хмуро. – И вламываться в чужую квартиру у меня нет никакого желания. А у тебя?
– Я бы посмотрел, – пожимает плечами.
– Ну так иди, – кривляюсь и отворачиваюсь.
– И оставить тебя одну? Нет уж. – Он двигается в центр заднего сиденья, просовывается между передними и берет мою руку. – Так скучаю по тебе, Саш. Тошно без тебя.
– Это пройдет.
– Нет. И как только адвокат закончит с бумагами, я сообщу Марине о своем решении. Не думаю, что она будет особенно возражать, она также, как и я, не хотела этот брак. Да и отмазка для ее родителей есть – я козел и изменник, пытались наладить, но не вышло. Все пройдет как по маслу, я уверен. И вот тогда я возьмусь за тебя всерьез.
– Твой план не учитывает один момент, – говорю, глядя прямо перед собой. – Те подножки, которые ты мне ставил только отдалили нас. Я не испытываю к тебе того же, что и прежде. Ты меня за руку держишь, а я чувствую только прикосновение.
– Я исправлю это, – заявляет уверенно. – Начну сначала, буду ухаживать, ты знаешь, я умею.
– Моя жизнь не остановилась в ожидании твоего развода, Дань.
– Только не пытайся меня убедить, что у вас с Тумановым может быть что-то серьезное, – говорит пренебрежительно. – У тебя – банальное желание сделать мне больно, про него я вообще молчу.
– Тоже хочет сделать тебе больно? – хмыкаю иронично, а у самой кишки вдруг крутит в ожидании ответа.
– А он не поделился историей? – посмеивается Даня. – Лет пять назад, может меньше, не помню точно, Родя помолвлен был, – рассказывает охотно, а мое сердце точно сжимают. – Мы ему с Зотовым в два голоса – шлюха, повелась на бабки. Он свое – нет, приличная. Семья хорошая, мама учитель, папа в офисе штаны протирает, все как полагается. Отучилась на пятерки, будет в доме уют наводить и детей мне пачками рожать. Мания у него какая-то, надо непременно чтоб с десяток… Короче, мы с Зотовым прикинули, решили показать наглядно. И не из желания свою точку зрения доказать, а чтобы не обзавелся обязательствами, от которых потом уже не избавиться. Впряглись, между прочим, оба. Она выбрала того, у кого больше бабла, то есть, меня.
– Ты переспал с его невестой? – бормочу ошарашено, поворачиваясь к нему.
– И он сказал мне спасибо, между прочим. Но, падла такой, просто ждал удобного момента отомстить. Мне не веришь – спроси у Зотова. А вот и сладкая парочка. Смотри, что-то спиздили у покойничка.
Даня перемещается обратно за переднее пассажирское кресло, а я сижу истуканом и пытаюсь переварить услышанное. Можно, конечно, у Димы уточнить будет, но какой смысл Борисову такое придумывать? Да и вписывается все. Обидно быть средством мести, но, по сути, этот факт ничего не меняет. Договорились на берегу – между нами все просто. А дети – это хорошо, свою точку зрения он продемонстрировал уже успел. Хочет много и в целом без разницы от кого.
– Там решили с бумажками и фонариками не возиться, – объясняет Туманов, устраиваясь рядом со мной с объемным пакетом-майкой, – дома все просмотрим.
– Но вряд ли что-то найдем, – добавляет Зотов. – У него не квартира, а помойка. По сути, мы сделали хозяевам одолжения и тупо вынесли мусор. Мамка бы мной гордилась, если б дожила до счастливого мига.
– Нормально все? – напрягается Родион, а я вымучиваю улыбку.
– Да, конечно.
Завожу двигатель и плавно трогаюсь с места.
Под ложечкой сосет всю дорогу. Еду невнимательно, один раз чуть не проехала на красный, дважды крайне неудачно перестроилась. Зотов ворчит, что я всех угроблю, Туманов косится, Даня помалкивает. Пытаюсь собраться, сконцентрироваться, но думать могу только о том, что Родион когда-то уже был помолвлен. Взаправду. Всерьез. Был влюблен, мечтал и строил планы, хотел связать свою судьбу с какой-то девушкой. А потом увидел возможность отплатить той же монетой.
– Кто хочет покопаться в этом дерьме, приходите утром, – говорит Туманов строго, когда я паркуюсь у дома.
– Лады, – равнодушно отзывается Зотов и выходит первым.
– Обязательно заскочу, – хмыкает Борисов. – До встречи, солнце мое.
– Херовая была идея оставлять вас наедине, да? – хмуро интересуется Туманов уже в квартире. – Дай угадаю. Припомнил случай с моей невестой?
– Так это правда? – лопочу, глядя в пол.
– Я не очень хорошо разбираюсь в женщинах, это факт.
