То, что ты здесь, со мной, и есть твой подарок.
Динка собиралась что-то сказать, но ей даже не дали открыть рот.
– Я не знаю, что тебе предложить, Дина, ты знаешь, кто я. И кто ты. Я обломал об тебя зубы, девочка моя. Я хотел тебя купить, я пытался тебя заставить, а теперь я могу только просить. Я не хочу тебя обманывать, рассказывать, что будет завтра, потому что у меня может не быть никакого завтра. Но я не могу от тебя отказаться. Что мне делать, Дина? – он выжидающе смотрел на нее, но не дождавшись ответа, взял в руки ее лицо и развернул к себе.
– Ты ошибаешься, Макс, я не знаю, кто ты, – ответила она, сама поражаясь своему спокойствию, потому что внутри все стенало и выло.
– Не знаешь? – его взгляд стал совсем хищным. – Так я расскажу. Моих родителей и сестру убил мой дядя, брат отца. Следствие вышло на него, но дело закрыли. Я вернулся из армии, обратился к людям, которые мне помогли закончить расследование и обеспечили алиби. Я казнил его сам, собственноручно. Застрелил его и его жену. Я не знал, что она беременна, но когда я спрашивал потом себя, изменило бы это что-нибудь, то нет. Слышишь меня, Дина, нет. И меня никогда не мучила совесть, я ни разу об этом не пожалел. Я больше жалею о том, что должен тебе это рассказать. Ну что ты молчишь? Скажи, что я убийца, чудовище, – он схватил ее за плечи и встряхнул.
А у Динки перед глазами стояли молодые мужчина и женщина, держащиеся за руки. На плечах у мужчины сидела девчушка лет четырех, а женщина обнимала другой рукой нескладного угловатого подростка. Цена вопроса – бизнес. Деньги.
Убийца? Наверное. Чудовище? Возможно. Но только она не могла судить Максима, хоть убей не могла. Она лишь спросила совсем тихо:
– Что было дальше?
– Бизнес эти люди забрали себе в качестве оплаты, а я теперь на них работаю, вот и все. Больше рассказывать нечего, – к нему уже вернулось самообладание, он выпустил ее лицо и спросил, глядя в сторону: – Дина, я тебя напугал?
Ей очень хотелось спросить о Лане, но она чувствовала, что сейчас не самое подходящее время. Протянула руку и провела пальцами по небритой щеке, соскальзывая к подбородку и поднимаясь обратно к виску. Больших мальчиков не принято жалеть, им это может не понравиться. Зато их можно просто любить.
– Я не сказала твоей тете, что работаю у тебя в казино.
Максим поймал ее руку и прижал ладонь к губам.
– Правильно. Ты уже не работаешь. Ты живешь со мной, у меня дома. Не приезжаешь на время, а живешь. И я больше не калечу себе позвоночник на этом кошмарном уголке в стафф-руме, – он потянул ее к себе и впервые поцеловал.
По – настоящему.
Не в адреналиновом угаре, не прощаясь и не пытаясь что-то кому-то доказать.
Дина отвечала, зарываясь пальцами в жесткие темные волосы, оттягивая их на затылке. Сама растекаясь там, где ее касались сильные руки.
А небо вверху было усеяно россыпями звезд, словно кто-то щедрой рукой разбросал по нему мерцающие блестки.
Глава 20
Она уже всерьез начала жалеть, что дядя Джамиль оказался таким консерватором, как тут на берегу нарисовался Алан и позвал их к столу. Максим с видимым неудовольствием оторвался от Динки, спрыгнул в воду и тут же подхватил ее на руки. Нес до самого дома, несмотря на ее возмущенные протесты.
Алан шел сзади с ее мокасинами в руках и невесть чему улыбался, явно недоумевая, как молниеносно его брат преодолел период ухаживания и перескочил на следующий уровень. Только ведь жаловался, что у них все плохо. Динка спрятала улыбку на шее Максима и нарвалась на поцелуй.
– Макс, пусти, я помогу твоей тете, мы совсем увлеклись, – прошептала она ему прямо в губы.
Максим кивнул и вернул ей вертикальный вид. Динка помогала Елизавете накрыть на стол, а мужчины рассаживались на матрасах там же на террасе.
Когда Динка закончила с приготовлениями и вошла, Макс, опираясь рукой на согнутое колено, беседовал с Джамилем. Она открыто рассматривала его и даже благосклонно кивнула своему единомышленнику, который растекался счастливой лужицей: «А наш-то, наш-то какой, смотри! Ну, мать, порадовала, я уж думал крест на тебе ставить».
Она и сама за себя радовалась.
Лишь прикинула, куда ей сесть, а Максим уже поймал ее взгляд и приглашающе похлопал себе по колену. Пожалуй, не стоит усаживаться там на глазах у его родни.
Но с места вскочил Алан, подхватил ее под руки, – шурупы вместо пальцев, похоже, семейное, – и она опомниться не успела, как очутилась перед Доминым между его коленом и грудью.
Максим на удивление больше не выставлял напоказ всем желающим свою пылкую привязанность, а наоборот, если и обнимал ее или касался губами, то старался делать это незаметно. И так ощущалось в разы волнующе.
Вокруг сыпали шутками, вспоминали каких-то знакомых, а Динка просто вслушивалась в себя, ловила легкие прикосновения, обхватывала ладонью щиколотку Макса и ни о чем не думала.
Когда перешли к чаю, она снова вызвалась помочь. Парни многозначительно переглянулись, Алан ушел в дом.
– Диночка, детка, захвати мед, я забыла принести, – попросила Лиза.
Динка вышла в кухню, а когда вернулась, так и застыла возле порога с пиалой меда. В руках у Максима была гитара, он подкручивал колышки и бренчал по струнам, прислушиваясь к звучанию. Увидев Динку, он громко объявил:
– Концерт по заявкам радиослушателей, – и довольно ей подмигнул.
– Максим, ты что, поешь? – у нее даже голос пропал от удивления, одно сипение вырвалось.
– Нет. Поет Алан. Если я спою, то Батыр будет полночи выть, и соседи объявят нам войну.
Батыром звали местного алабая, на которого Динка без страха могла смотреть только сквозь пальцы, плотно прижатые к глазам. Видимо, Господь решил, что природной харизмы и фактурной внешности хватит с Домина с головой, раз обделил его голосом.
С первых аккордов она узнала «Отель «Калифорния». У Алана оказался хороший баритон с приятным тембром, а Макс играл просто виртуозно. Теперь Динка понимала, что он имел в виду в парке.
Да что там говорить, нынешняя кавер-версия нравилась ей куда больше оригинала. Хотя объективностью она похвастаться сейчас вряд ли могла.
Максим смотрел в глаза, она облокотилась о дверной проем, и так и стояла, не в силах сойти с места. Макс играл для нее, Дина это знала. А ведь она пошутила о гитаре, когда он объявил, что начинает за ней ухаживать. Сколько лет назад это было?
Елизавета с любовью смотрела на своих парней. Джамиль сидел серьезный, будто вслушивался в смысл. А Динка думала о том, что, если бы Максим правда принес ей золотую рыбку, она
