Стефания покраснела.
— Я не обязана выказывать тебе больше преданности, чем… чем Карлосу!
— Никогда не думал, что вор заслуживает хоть каплю преданности! Поэтому я и просил тебя помочь мне.
— У тебя есть ордер на обыск, так что моя помощь теперь не понадобится. — Она повернулась к нему спиной.
Мгновение он пребывал в нерешительности, затем вошел в библиотеку.
— Пожалуй, надо начать отсюда. Я абсолютно уверен, что в замке есть потайные ходы. — Джонни проницательно уставился на девушку. — Если бы ты сообщила мне, где они, это сэкономило бы время. Или это тоже покушение на твою преданность?
— Конечно нет. Я готова показать тебе, где находится один из них.
Этого ответа он от нее и ждал. Девушка подошла к книжному шкафу и нажала рукой на большой черный том. Панель отодвинулась назад, и, увидев за ней лестницу, Джонни быстро взбежал по ступенькам.
Стефания без сил опустилась на диван. Джонни имел полное право злиться на нее. Своими действиями она расстроила его планы в тот самый момент, когда он был так близок к цели. Помощница вора? Никакие высокие слова не скроют этого факта. Слезы подступили к ее глазам, и она несчастно вздохнула.
Скрип двери заставил ее повернуться, и она увидела Карлоса. Его взгляд остановился на открытом проходе в башню.
— Там Джонни, — ответила девушка на его немой вопрос. — У него ордер на обыск.
— Понятно.
Он прошел к дивану и сел. Они были так близко, но какая-то сила разъединяла их сейчас, и Стефания не понимала, в чем дело. Она ужасно хотела поговорить с ним, но не могла произнести ни слова. И они сидели в полном молчании, пока с облегчением не услышали на лестнице шаги. Джонни вошел в комнату. Его лицо было бледным и злым.
— Должно быть, вы чертовски умны, граф, — сказал он. — Но вам меня не победить. Я знаю, что вы вор. И докажу во что бы то ни стало, даже если мне придется потратить на это всю жизнь. Я бы взял вас сегодня, если бы не она! — Он бросил яростный взгляд на девушку.
— Вам не следует никого винить, мистер Карлтон. Вы сами раскрыли свое инкогнито. — Карлос поднялся, спокойно подошел к столу, вытащил из серебряного портсигара сигарету и неторопливо закурил. — Вы можете обшарить весь замок, но не найдете ни одной краденой драгоценности. И поскольку я в этом уверен, скажу вам правду. Долгое время я хранил молчание, но теперь это ни к чему. Я не держу на вас зла, мистер Карлтон, и хочу, чтобы вы кое-что узнали.
— Я не собираюсь вас слушать, — раздраженно бросил Джонни.
— Боюсь, что вам придется меня выслушать. Я вас долго не задержу.
В голосе графа было столько властности, что Джонни притих.
— Я не вор, — продолжил Карлос, — хотя не могу сказать это об остальных членах моей семьи.
Теперь он говорил с трудом, как будто каждое слово причиняло ему боль. Слушая историю коллекции Мароков, Стефания поражалась тому, как постепенно факты вставали на свои места. Последний граф де Марок не останавливался ни перед чем, чтобы овладеть желанной вещью. Вся его жизнь была посвящена не только той коллекции, которую он выставлял на всеобщее обозрение, но и охоте за легендарными украшениями, которые еще несколько часов назад хранились в потайной комнате башни. Ни Карлос, ни Мигель не знали об одержимости своего отца до самой его смерти. Он оставил им письмо, открыв местонахождение краденых сокровищ.
— Вы должны принять во внимание, — продолжал Карлос, — что для нас было шоком обнаружить, что наш отец… — Он сделал паузу. — Я решил тогда, что каждая украденная вещь должна быть возвращена ее настоящему владельцу, но Мигель, к сожалению, со мной не согласился. Он не только сохранил все в тайнике, но и стал пополнять коллекцию ворованных драгоценностей. Этим и объясняются его частые поездки за границу. Он шел по следу понравившейся ему вещи и всегда успевал купить ее прежде, чем я мог его остановить. Это была для меня нелегкая задача, как вы можете себе представить.
— Почему вы не могли вернуть драгоценности в полицию? — спросил Джонни. — Это бы все решило.
— И навлекло бы позор на наше имя. А этого я бы не перенес. Я уже отослал половину вещей их законным владельцам, и могу вас заверить, что каждый предмет будет возвращен, пусть даже на это уйдет остаток моей жизни!
Он замолчал, и в комнате воцарилась тишина. Было слышно только, как тикают позолоченные бронзовые часы на письменном столе. Стефания сморгнула слезы, удивляясь, что была так слепа и составила о Карлосе неправильное мнение.
— Не знаю, что и сказать, — прошептала она.
— Ничего и не нужно говорить, — сказал Карлос. — Вы усомнились во мне потому, что не знаете меня так хорошо, как я вас.
— Зато вас знаю я! — прервал Джонни их диалог и повернулся к девушке: — Ты должна вернуться со мной в Лондон и подтвердить то, что я буду говорить своим нанимателям.
— Я не могу, Джонни!
— Ты должна! Я уверен, что драгоценности находятся в замке, но ты единственная видела их воочию. Без тебя мне никто не поверит.
— Говорю тебе — я не могу! Ты не имеешь права настаивать. Драгоценности ты все равно не нашел, и я не понимаю, как тебе поможет мое присутствие, если я вернусь вместе с тобой?
— Я их найду! — заявил Джонни и посмотрел на Карлоса. — Вы же не думаете, что я оставлю все как есть?
— Не думаю, — спокойно кивнул португалец. — Но драгоценности будут возвращены владельцам прежде, чем вы их найдете. Не вините Стефанию. Жена не может свидетельствовать против мужа.
— Жена?! — воскликнул Джонни.
— Мисс Норд и я вчера обручились.
Джонни вскочил, и двое мужчин скрестили взгляды. Смуглое мрачное лицо Карлоса выражало полную непримиримость. Джонни был аскетически бледен. Стефания, затаив дыхание, ждала и отчаянно молилась, чтобы Джонни оставил все как есть.
— Даже если я возьму у вас слово, что вы вернете драгоценности, — медленно заговорил наконец англичанин, — я все равно должен буду составить отчет. Я потратил два года жизни на это дело, граф, и, поверьте, готов на все, чтобы покончить с ним.
— Надеюсь, мы с вами когда-нибудь встретимся при других обстоятельствах, более приятных.
— Хотелось бы. Что касается данного дела, то вы, кажется, победили.
Без дальнейших слов Джонни повернулся на каблуках и вышел из библиотеки. Минутой позже Стефания увидела в окно, как машины медленно скрылись за поворотом.
Теперь, оказавшись наедине с Карлосом, она ощутила внезапное смущение и осталась стоять у окна, глядя вдаль. Она слышала, как он подошел к ней ближе, почувствовала его горячие ладони на своих плечах. На мгновение она расслабилась, но тут же отпрянула, испугавшись коварного тепла его тела.
