«Дунькой с рынка». Телекамера – штука жестокая и нередко непредсказуемая.
Но – обошлось. В девушке на экране не было ни тени вульгарности – лишь тень скрываемого страдания. Отлично. Теперь проспать бы часов шестнадцать…
Шестнадцать, однако, не получилось. Выспалась за предыдущие дни. И стрекочущая за окном сорока разбудила не хуже будильника. Слушая визгливый этот треск, Мия потянулась, прислушиваясь к собственному телу. Оно было точно не свое, а Миино сознание наблюдало за ним со стороны, клубясь легким звенящим облаком. Что-то похожее она чувствовала после той – первой – их с Аленом ночи.
Покой. Да, неожиданное ощущение покоя. Ленивой неги.
Боясь расплескать драгоценное ощущение, она медленно, как бы нехотя, постояла под душем, почистила зубы, долго причесывалась – не потому, что волосы были в беспорядке, а потому, что в неспешных движениях щетки текла та же ленивая истома.
Кофе был почти готов, когда томный покой разлетелся вдребезги, взорванный телефонным звонком.
Может, это безутешная вдовица решила наконец поговорить, с удовольствием думала Мия, протягивая руку к аппарату.
Но это была не Леля.
– Ну ты даешь, подруга! – Голос Фионы в трубке звенел завистью, скрытой под тонкой пленочкой ненатурального восхищения. – Как тебе удалось?
Еще одна жертва моды на старорусские имена! Родители назвали ее Аграфеной, но спесивая дочурка кого-то из «градоначальников» сумела выкроить из этого благородное «Фиона». Некоторым дозволялось звать ее Фифи. Похожее на собачью кличку имечко очень ей подходило: Фиона на весь мир глядела с таким выражением, словно сейчас сморщится и фыркнет – фи!
За все три университетских года она не обменялась с Мией и десятком фраз. Ну да, ну да. Она же из «хорошей» семьи, не по чину ей на «простых» внимание обращать. Воистину – Фифи! А тут, стоило мелькнуть в «зомбоящике», и пожалуйста! При том, что сейчас каникулы, когда все-все должны были разъехаться отдыхать. И вот вам здрасьте!
– Что именно? – сухо уточнила Мия.
– Что – что? – довольно тупо переспросила Фифи.
– Что именно мне удалось?
– Ну… это… это ж ты вчера в телевизоре отжигала? Во ВКонтактике все на ушах стоят. Ты чего-нибудь хоть запостила там? Ну, типа, из-за кулис и все такое? Что-то на твоей странице ничего нет! Или ты в инстаграме висишь? Только я там тебя не знаю. Фоточки-то повесила?
Во ВКонтактике, значит. В инстаграме. Ну да, ну да. Какие там каникулы! Кто мешает, валяясь на турецком (гавайском, кипрском, мальдивском) пляже, зависать в соцсетях? И телеканал наверняка позаботился, чтобы все потенциальные зрители могли увидеть шоу не только в «технологиях прошлого века». Наверняка и на ютуб сразу выложили, и соответственную рекламу по соцсетям запустили.
– Эй, ты тут? – требовательно вопросила Фиона, обеспокоившись Мииным молчанием.
– Тут.
– И чего молчишь?
– А что я должна сказать? – Раздражение все-таки прорвалось, Мия только надеялась, что Фи не заметит, она вообще на такие тонкости внимания никогда не обращала.
– Погодь… Как это? Это ж ты вчера – в телевизоре? Типа, любовь до гроба… – Фифи мерзко хихикнула.
Отнекиваться было бессмысленно, конечно.
– Ну я.
– Вот так тихушница! – восхищения в голосе Фионы стало немного больше, чем зависти. – Где фоточки посмотреть?
– Нигде.
– В смысле? – опешила Фиона. – Там запрещают, что ли? Ну ты бы потихоньку…
Мия вздохнула:
– Телефоны отбирают. – Это объяснение было лучше прочих хотя бы тем, что короче.
– Ну хоть бы ссылочку на ютуб повесила, где на тебя посмотреть, – с явно растущим недоумением протянула Фиона. – Меня уже спрашивали… Я-то телевизор смотрела, меня маман вчера позвала, гляди, грит, не твоя однокурсница? Я прямо прифигела… А кто не видел и искать в лом или чего, тут раз – и ссылочка! Чего не повесила?
Да, пожалуй, ссылку повесить надо было. Если уж поднимаешь медийный шум, его надо поддерживать. Но, с другой стороны, она, Мия, ведь «поглощена скорбью» и мыслями об «оставленной им памяти», а вовсе не собственным пиаром, разве не так? Потому нет, никаких видимых усилий по саморекламе предпринимать не следует. Фионе этого, конечно, не объяснишь… да и боже упаси! Но та продолжала верещать:
– Ты, когда опять туда попрешься, тебя ж непременно еще потащат, так всегда бывает, меня с собой возьмешь? Они любят, когда подруги и все такое…
Мия опять вздохнула:
– Фион, извини, у меня важный звонок на второй линии, давай потом, – и отключилась.
И ведь не соврала про «вторую линию», что самое смешное.
Звонила квартирная хозяйка:
– Мия, это, разумеется, не мое дело, но… – Похоже, тетка сама толком не знала, какие именно претензии тут можно предъявить, хотя «предъявить» ей явно хотелось. – Мне не нужно проблем, – сформулировала она наконец.
– Какие проблемы, Татьяна Васильевна, что вы! – улыбнулась Мия.
– Ну… Никаких съемок в квартире…
– И в мыслях не было.
В конце концов, если господам телевизионщикам очень-преочень приспичит заснять Мию в домашних условиях, сунут Татьяне Васильевне сколько-нибудь за беспокойство, сразу заткнется.
– И, – продолжала хозяйка, – я вам сочувствую, конечно, но, если вы соберетесь рожать, вам придется съехать.
– До этого еще далеко, Татьяна Васильевна.
Да уж. Съезжать придется точно раньше, чем настанет срок гипотетических родов. Ален оплатил квартиру на год вперед прошлой осенью. Мия тогда, узнав об этом, чувствовала себя на седьмом небе: ведь долгосрочная аренда свидетельствовала о том, что он планирует и долгосрочные отношения. Вот дурочка! Сейчас самой смешно. Ни о чем это не свидетельствовало! Для него ведь подобные суммы не деньги, так, мелочь. Заплатил, как заплатил бы за Интернет или телефон – оптом, чтобы голову пустяками не забивать. Может, в его компании всеми этими финансовыми делами вообще специальный человек занимается. Включая и такие, казалось бы, личные, как аренда квартиры для любовницы (для любовницы, Миечка!) или заказ билетов и отеля на двоих в ту же Прагу (куда они так и не съездили). Даже наверняка. И ни с какими долгосрочными планами это не связано.
Господи, а что, если… Если он уже тогда планировал не долгосрочные отношения, а наоборот? Ну Мия, ну красотка, ну мила, держать себя умеет, не простушка, так что вполне годится в «эскорт» преуспевающему бизнесмену… на пару-тройку месяцев. Ну… на полгода. Или пока не приестся. А она-то себе насочиняла…
Нет. Нет! Это неправда! Осенью у них все было еще настолько… лучезарно, что, конечно, конечно, никаких мыслей о грядущем расставании в его голове возникнуть не могло, даже тенью! Или… могло? А квартира в хорошем районе, оплаченная на год вперед, – это типа выходного пособия?
С другой стороны… Даже если могло быть и вот так, мерзко и гадко… сейчас-то какая уже разница!
До октября, когда придется отсюда съезжать, время еще есть – почти целое
