После того, как стих оглушительный хохот, Артём протиснулся к Артуру, протянул ключи.
– Спасибо, – тихо проговорил он, – Прошло замечательно.
– О! Тёмыч, этим не отделаешься! Пошли в парилку, ты же ещё не был, заодно и расскажешь.
Пока Артур обхаживал Тему вениками, тот рассказывал о своих любовных приключениях.
– В принципе, нормальная девчонка. Зовут Вика. Учится в Бауманке, первый курс, живёт с мамой, папа где-то в загранке. Обменялись телефонами. Она мечтает научиться ездить на машине, отец им с матерью оставил автомобиль, а ездить никто не умеет, хотя обе имеют права.
– Ты что, учил её ездить на моей машине?
– Нет, ты что, мы сначала катались, потом просто сидели, разговаривали, потом…
– Продолжай.
– А можно не буду?
– Я сказал, полный отчёт… Ладно. Шучу. Надеюсь, трудностей не было?
– Нет, всё прошло как всегда.
– Как всегда? Ну и что тебя смущает с той недотрогой? Тут получилось, и там получится. Больше уверенности, даже наглости, они это любят, только не признаются. Если что, звони, посоветую ещё что-нибудь. Ну, а если она совсем заупрямится, плюнь на неё, значит она ненормальная, другая встретится, ещё круче.
– Спасибо, Артур, ты настоящий друг.
– Обращайся!
Воскресенье. Раннее утро, часов шесть. Я чувствую, как прогнулся матрац, муж скользнул под одеяло. Поворачиваюсь к нему, обнимаю его руку, прижимаюсь носом к плечу, чувствую, что к его привычному запаху примешиваются слабые нотки дыма и алкоголя. Он обнимает меня, придвигая ближе, целует макушку. Его аромат смешивается с моим, его близость волнует. Я целую его в уголок губ.
– Ты такая тёплая и уютная, и пахнешь непередаваемо! – тихо бормочет он.
– А ты пахнешь алкоголем. Я думала, вы переночуете у Кузьмича, отоспитесь, а потом поедете.
– Меня не прельщает спать на полу, особенно когда дома ждёт жена.
– Но ты же выпивал, а потом сел за руль.
– Обожаю, когда ты ворчишь. Ты становишься такой домашней…
Я хихикаю.
– А так, обычно, дикая, – комментирую я.
– Я бы сейчас не против испытать на себе твою дикость.
Он подхватывает меня, разворачивается на спину, и я оказываюсь лежащей на нём.
Обхватываю его лицо ладонями, целую, он придерживает мой затылок, не давая никуда сдвинуться, но я и не собираюсь. Мой язык блаженствует, прижимаясь к его языку. Наконец, его хватка слабеет. Я двигаюсь в поцелуе ниже, щеки, подбородок, горло, грудь, плечи. Как же я люблю его, люблю до последней чёрточки. Слышу, как у него изо рта вырываются прерывистые выдохи, его плоть шевелится подо мной, оживает. Ёрзаю, вызывая в нём сладкие муки, чувствую, как желание тёплой волной накрывает меня с головой. Усаживаюсь верхом. Меня заполняет божественное ощущение полноты. Он что-то бормочет низким хриплым голосом, я не могу разобрать, но прекрасно понимаю, что он хочет. Я охвачена силой инстинктивного движения, древнего, как сама жизнь, и ничто меня не остановит. Мир пуст, нет ничего вокруг, только я и он. Мы движемся в унисон, как единое целое, растворились друг в друге, наши стоны и вздохи смешиваются. Я наслаждаюсь ощущением его власти надо мной, и ощущением того, какую власть имею над ним я. Кончаю громко, бурно, долго, и без сил падаю на него. Некоторое время лежим без движения, я целую его упругую влажную грудь и соскальзываю на подушку. Он касается губами моих волос и шепчет:
– Ещё в самом начале я хотел сказать, что не собирался тебя будить.
– Я тебя прощаю. Как прошёл мальчишник? Как Артём?
– Артём в восторге. Я потом расскажу.
– Отдыхай, – говорю я, натягивая на него одеяло.
– Ты тоже засыпай, ещё рано, – бормочет он мне на ухо и, наверно, тут же отключается.
Я уютно сворачиваюсь под боком любимого и тоже засыпаю.
Во второй половине дня, как и обещал, Александр въехал во двор дома, где жила Вера Ивановна, и набрал её номер.
– Александр Григорьевич, поднимайтесь. Третий этаж, двенадцатая квартира. Я дома.
Пришлось идти. Он позвонил. Вера Ивановна открыла сразу.
– Я не вовремя? – спрашивает Александр, окинув взглядом её короткий яркий халатик, небрежную, на первый взгляд, причёску, над которой пришлось немало поработать, лёгкий макияж. Так что трудно понять: она только проснулась или собралась в гости, позабыв одеться.
– Нет, нет. Я ждала вас. Проходите, – она протягивает руку, чтобы взять его куртку, он сам вешает её на вешалку, – Проходите, – снова говорит она и кивает в сторону двери.
Александр заходит в гостиную, садится на диван. Вопросительно смотрит на преподавателя своего сына. Верочка, явно смущаясь, всеми силами старается не терять самообладания. Александр её рассматривает с нескрываемым интересом и с лёгкой ироничной улыбкой на губах.
– Может, приступим наконец к родительскому собранию? – с сарказмом произносит он.
– Да, конечно, – Вера Ивановна опускается в кресло напротив, придерживая руками полы распахивающегося халатика.
– Я вас позвала, чтобы сказать, что ситуация с вашим сыном у меня зашла в тупик.
– Ты хочешь сказать, что мой сын тупица, каких поискать?
– Нет, я вовсе не это имела в виду. Он умный, способный мальчик, ленивый немного, если дело касается точных наук, но при желании добивается успехов. С экзаменами у него проблем не будет.
– Тогда в чём же дело? – удивляется Александр.
– Видите ли, ваш сын последнее время стал проявлять интерес ко мне, как к женщине. Я старалась не обращать внимания, мягко уходила от его намёков, но последний раз он просто набросился на меня и попытался поцеловать, – проговорила Вера.
– Ну, слава Богу, – только и сказал Александр после её слов, и рассмеялся.
– Да что же это такое! Я говорю вам о проблеме, а вы смеётесь! – возмущается она.
– Это я своё, не обращай внимания, – пробормотал он, нахохотавшись, так как вспомнил, что советовал Артёму.
– Я не пойму, что вас так радует?
– Как что? Сын вырос. Становится мужчиной!
– Сугубо мужская точка зрения, – с обидой говорит Вера, – А мне что предлагаете делать?
– Что? Дай ему то, что он хочет, и он от тебя отстанет. Я знаю своего сына. Ты для него желанна, пока недоступна. Как только получит своё, он отстанет.
– Что!!! – в праведном негодовании Верочка вскакивает с кресла, – Вы мне предлагаете переспать с сыном?
– И что в этом такого? Ты же не девочка, как я понимаю. Хочешь, я заплачу за это. Скажи, сколько?
– Да это… да это…!!! – задохнулась Верочка, – Это средневековье какое-то! Да что вы себе позволяете!
– Я позволяю себе то, что хочу и могу, – коротко отвечает Александр.
– Думаете, если у вас есть деньги, вам всё позволено?
