голосом закончила:
– И записи с камер видеонаблюдения за те дни, когда здесь была Севастьянова…
Вот так вот, сходу и без подготовки.
Рука бармена замерла над кофеваркой.
– А зачем? – поинтересовался он.
«Хорошая реакция на просьбу! – обрадовалась я. – Он просто подтвердил этим, что они есть».
– Хочу купить.
– А вы уверены, что они есть? – пошёл он на попятную. Но было поздно.
– Обязательно, – напирала я.
– Купить? – переспросил он, судя по виду взвешивая в уме, за сколько можно их продать и поинтересовался: – Но для чего?
– Никодим просил, – соврала я.
Бармен заметно оживился. Можно было сделать вывод, что он определился с ценой. Но не исключено, что ему действительно интересно, как дела у старообрядца.
– Как у него здоровье? – подтвердил он моё предположение.
– Никодим сумку потерял, – соврала Ольга. – И подозревает, что это могло произойти здесь, во время одной из встреч.
Я опешила, но тут же сообразила, зачем она так сказала и в душе похвалила подругу.
– Не может быть! – возмутился бармен.
Отчего-то мне показалось, что сказал он это с какой-то театральной фальшью.
– Вот и мы так ему сказали, – продолжала она. – А он не в какую! Говорит, заявление надо написать…
– Приплыли, – проговорил бармен упавшим голосом и грустно пошутил: – Потом он скажет, будто я был за рулём сбившей его машины…
– Давай, говори, как проблему решить? – предложила я, и потёрла пальцами со словами: – Я отблагодарю.
– Ну вообще-то мы не имеем права, – начал было он, как я не дала договорить и назвала сумму:
– Тысячи хватит?
Конечно, я понимала, что это не деньги, но надо было с чего то начинать. С другой стороны, не хотелось показывать, что мы готовы легко расстаться с кровно заработанными.
– Долларов? – ошарашил он.
– Вот даёт! – возмутилась Ольга и ударила себя по бокам руками.
– Это вы даёте! – Бармен насупился.
– Три! – предложила я.
Он стоял с каменным лицом и глядел куда-то в сторону улицы.
– Пять, – вмешалась в торги Ольга.
Бармен лишь вздохнул и покосился на вошедшего посетителя.
– Слушай, а может тебе ещё и отдаться? – поинтересовалась я.
Ольга от такого заявления поперхнулась, а парень переменился в лице. Его взгляд интуитивно сполз ниже. На столько, насколько позволяла барная стойка. Если быть точнее, он упёрся туда, где под дорогим мехом песца, пряталась моя упругая грудь.
Первой обрела способность отреагировать на моё предложение Ольга.
– Но! Но! Но! – возмутилась она.
Парень вернул взгляд на прежнее место. Нет, конечно, он понимал, что ему ничего не обломится, но заданный фривольно вопрос понизил градус нашего общения. Мы словно соскользнули на более низкую ступень. Ниже начинались уже откровения и бесстыдство… То есть прошли границу дозволенного в рамках приличия, присущего общению бармена и посетителя. С этого момента, он уже видел во мне некое подобие своей подружки. Если конечно она у него была.
– Удвой! – потребовал он.
Как выяснилось, бармен имел доступ в серверную и сам контролировал записывающую аппаратуру. Уже спустя каких-то пять минут мой кошелёк стал легче на две пятитысячные купюры, а на флешке появилась нужная нам информация.
Ноутбук был в машине. Забыв про кофе, мы устремились прочь.
– Ну же! – торопила я Ольгу, которая всё ни как не могла удержать ноутбук на коленях.
– Не нуди, – попросила она, воткнула в ноутбук флешку, отчего он свалился на пол.
– Господи! – простонала я.
– Слушай, ты можешь быть чуточку сдержаннее? – спросила она.
– Могу! – заверила я её.
Ольга снова положила ноутбук на колени и припомнила:
– Сама настояла здесь посмотреть. Могли бы поехать к тебе в офис, а не корячиться в машине.
Наконец экран засветился. На нём появилось изображение уже знакомого нам зала. Ольга стала водить по мышке пальцем, то ускоряя запись, то и вовсе, останавливая её. Наконец, найдя нужный кадр, она сказала:
– Есть!
Я наклонилась, чтобы лучше было видно.
Камера стояла над стойкой бармена и была направлена как раз на нужный нам угол. Я увидела сидевшего к нам лицом Никодима. Напротив него, и спиной к камере, женщина.
– Прокрути дальше, – попросила я. – До того момента, где она выходить будет.
Ольга тронула мышкой. Люди на экране забегали, стали энергичнее дёргать руками. В окне за спиной Никодима, замелькали с невероятной быстротой машины. Наконец вскочила со своего места и объект нашего внимания.
– Стоп! – крикнула я.
Ольга остановила кадр, вернула назад и быстро увеличила лицо собеседницы Никодима, которая направлялась к выходу.
– Это не она! – хором озвучили мы свои выводы.
Более того, в женщине, которую бармен знал как Севастьянову, я угадала ту, что видела в морге.
– Ты что-нибудь понимаешь? – спросила я, когда запись закончилась.
– Кто-то выдаёт себя за Севастьянову, – сказала она очевидное.
– А что если у нас с тобой была как раз артистка, а здесь она? – предположила я.
Ольга покрутила головой и закрыла крышку ноутбука.
– Исключено. У меня конфликт с ней дошёл до прокуратуры.
– Всё, – я подняла руки на уровень плеч и согласилась: – Сдаюсь. Но тогда кто эта женщина и для чего весь цирк?
– Разве не понимаешь? – изумилась Ольга и стала излагать своё виденье ситуации: – В этом случае, практически невозможно доказать факт мошенничества. Если у Никодима выудила деньги эта женщина и представилась Севастьяновой, то с настоящей Севастьяновой, как с гуся вода…
– С гусыни, – поправила я.
– Что? – не поняла она.
Но я не ответила. В это время в моей голове сочетались в разных интерпретациях два слова. Вернее сказать, это были юридическое определение и название улицы. А именно: мошенничество и улица Звёздная, на которой, согласно документам, найденным мною и Никитой, располагался дом, купленный Никодимом при посредничестве Севастьяновой, за семьдесят пять миллионов рублей.
– Ты чего молчишь? – насторожилась Ольга.
– У тебя как со временем? – спросила я, доставая смартфон и набирая на нём план Москвы и Московской области.
– Пара часиков в запасе есть, – на секунду задумавшись, ответила она и спросила: – Зачем тебе?
– Надо кое-что проверить! – пояснила я, двигая пальцем на дисплее карту и читая расположенные вдоль дороги названия населённых пунктов. Как раз в этот момент я увидела название Глинка и воскликнула:
– Есть!
Ольга вздрогнула и потребовала:
– Объясни!
– Я тебе говорила, что мы нашли документы на дом? – открыла было я рот, но она закончила за меня:
– Ты хочешь на него взглянуть?
– Ещё бы!
– Тогда едем немедленно, – приняла она решение, поворачивая ключ в замке зажигания, и оправдала свой порыв: – А то вечером я занята.
Была середина дня. Утренние пробки рассосались, и Москва и её окрестности готовились к вечернему коллапсу. Подруга гнала на всю катушку. Однако я заметила, что в определённых местах, несмотря на интенсивность движения или его полное отсутствие, она вдруг снижала
