– Сколько раз можно повторять?! – Дэвид пытался взять себя в руки, но у него ничего не получалось. – Мне необходимо выпить. – Он поднялся, подошел к бару, трясущимися руками налил себе виски и залпом выпил.
– Я ничего не мог сделать, – пробормотал он, смущенный, как она и рассчитывала, ее молчанием. – Я здесь ни при чем…
– Несколько недель назад точно таким же образом была убита ваша мать. Там вы тоже были ни при чем?
– В этом-то все и дело! – Дэвид снова наполнил стопку и опять выпил. – Я… я испугался. Я никогда раньше не сталкивался с насилием, никогда не мог понять преступника. Мама – да: она ведь была прокурором, – добавил он тихо.
– А вам это не нравилось, мистер Анжелини? То, что она знала, что такое насилие, что не боялась встретиться с ним лицом к лицу? Не боялась с ним бороться?
– Я любил мать, – сказал он через силу. – И, когда увидел, что другую женщину убили точно так же, я хотел только одного – убежать прочь как можно скорее.
Он помолчал, снова глотнул виски.
– Думаете, я не знал, что все это время вы меня проверяете, расспрашиваете обо мне, раскапываете подробности моей жизни? Я ведь с самого начала был у вас на подозрении! А теперь оказался свидетелем еще одного убийства… Я решил, что, если кто-то узнает об этом, мне будет только хуже.
– Будем считать, что вам не повезло, – сказала Ева, вставая.
В тот день она допросила его еще раз, но уже в менее комфортабельном месте – в комнате для допросов. Дэвид воспользовался помощью адвокатов, и на допросе присутствовали три юриста в строгих полосатых костюмах. Их звали Мо, Ларри и Керли.
Главной была, судя по всему, Мо – женщина с низким голосом и короткой, почти мужской стрижкой. Ее коллеги говорили мало, но выглядели внушительно. Время от времени они с глубокомысленным видом делали какие-то пометки в своих блокнотах. Керли изредка нажимал на кнопки ноутбука и что-то шептал на ухо Ларри.
– Лейтенант Даллас. – Мо сложила на столе руки с ядовито-оранжевым маникюром. – Мой клиент готов оказать посильную помощь следствию.
– Раньше он к этому готов не был, – заметила Ева, – в чем вы сами могли убедиться, прослушав запись первого допроса. Сначала он ввел следствие в заблуждение. А когда оказался вынужден рассказать правду, признал, что покинул место преступления и не сообщил о нем соответствующим органам.
Мо огорченно вздохнула.
– Вы имеете полное право привлечь мистера Анжелини к ответственности за совершенные им промахи. Мы же в свою очередь будем утверждать, что наш клиент находился в шоке, усугубленном психологической травмой, связанной с убийством его матери. Боюсь, это приведет к бессмысленным тратам – как времени судей, так и денег налогоплательщиков.
– Я пока не собираюсь привлекать вашего клиента за совершенные им… промахи. Речь идет о более серьезных вещах.
Керли что-то нацарапал в своем блокноте и протянул написанное Ларри. Они стали с важным видом перешептываться.
– Вы убедились в том, что у моего клиента действительно была назначена встреча на «Канале 75»?
– Да, и узнала, что в одиннадцать тридцать пять он эту встречу отменил. Странно только, что ни шок, ни эмоциональная травма не помешали ему в этот момент думать о бизнесе. – Не дав Мо времени ответить, Ева повернулась к Анжелини и спросила: – Вы знакомы с Надин Ферст?
– Я знаю, кто это. Видел ее по телевизору… – Он наклонился к Мо, спросил ее о чем-то и кивнул, услышав ответ. – Несколько раз я встречал Надин Ферст на приемах, а после смерти матери имел с ней краткую беседу.
Еве все это уже было известно.
– Вы наверняка видели ее репортажи. Особенно последние, в которых она рассказывала о совершенных убийствах, в том числе и об убийстве вашей матери.
– Лейтенант, какое отношение имеет интерес моего клиента к репортажам об убийстве его матери к убийству мисс Кирски?
– Эти убийства связаны между собой. Итак, смотрели ли вы в течение двух последних недель программы Надин Ферст, мистер Анжелини?
– Конечно. – Он настолько пришел в себя, что даже позволил себе снисходительную усмешку. – Надо сказать, значительная их часть была посвящена вам, лейтенант.
– Вас это раздражает?
– Признаться, не слишком приятно наблюдать, как страж порядка, работник муниципальных служб завоевывает себе дешевую популярность на несчастье других.
– Похоже, это вас не на шутку разозлило, – заметила Ева, пожав плечами. – Но, согласитесь, часть этой популярности перепала и на долю мисс Ферст.
– Люди ее профессии, как правило, завоевывают известность, эксплуатируя чужие несчастья.
– Вам не понравились репортажи?
– Лейтенант, – вмешалась Мо, чье терпение было явно на исходе, – в чем суть этих расспросов?
– Мы пока что не на судебном разбирательстве, где нужно строго придерживаться темы. Может быть, вы сочли оскорбительным повышенное внимание к вашим близким?
– Я… – начал Дэвид и запнулся, поймав взгляд Мо. – Я вырос в достаточно известной семье, – сказал он осторожно. – Мы привыкли к подобного рода вещам.
– Не могли бы вы, лейтенант, задавать конкретные вопросы? – снова вмешалась Мо.
– Это вполне конкретный вопрос. На Луизе Кирски в момент убийства был плащ Надин Ферст. И знаете, каково мое мнение, мистер Анжелини? Я считаю, что убийца принял жертву за другого человека. По-видимому, он ждал Надин, а Луиза просто не вовремя вышла за сигаретами.
– Ко мне это в любом случае не имеет никакого отношения. – Он обернулся к своим адвокатам. – Ни малейшего! Я просто оказался свидетелем, вот и все!
– Хорошо, пока оставим это. Вы сказали, что видели убийцу. Как он выглядел?
– Не знаю. Он все время находился спиной ко мне, и я его не разглядел.
– Но вы поняли, что это мужчина?
– Я это предположил. – Дэвид замолчал, переводя дыхание, и Мо что-то зашептала ему на ухо. – Шел дождь, – добавил он. – Кроме того, я был в нескольких метрах от места трагедии, в машине.
– Но вы сказали, что видели лицо жертвы.
– Она оказалась в свете фонаря, когда он – то есть убийца – направился к ней.
– Ну ладно, а этот убийца, который мог быть и мужчиной, и женщиной и который появился ниоткуда, – он был высокого роста или маленького? Молодой, старый?
– Не знаю. Было темно.
– Вы же сказали, что горел фонарь!
– Он освещал только один участок, а убийца оставался в тени. Он был в черном! – внезапно осенило Дэвида. – В длинном черном пальто и шляпе, надвинутой на глаза.
– Как удобно получилось! И как оригинально: он был в черном…
– Лейтенант, если вы будете отпускать саркастические замечания, я буду вынуждена советовать моему клиенту не отвечать на вопросы.
