— Поверь мне, — добавила она все так же тихо и мягко, — ты и так несешь на себе слишком тяжелый груз ответственности. Не стоит добавлять к нему еще и меня.
Дейк вскинул глаза на лицо девушки, но не прочел на нем ни насмешки, ни даже душевной муки. Только нежное, сострадающее понимание, которое пробудило в нем непреодолимое желание заключить ее в свои объятия. Как, наверное, было бы хорошо, проводить с ней день за днем, ночь за ночью и сжечь всех демонов прошлого на том сладостном, очищающем огне, что пылал в них обоих вчера вечером. При одной мысли об этом Дейка охватила внутренняя дрожь.
Через несколько секунд Памела вновь заговорила, и Дейк понял, что вчерашний вечер многому ее научил.
— Не смотри на меня так. — В ее голосе появилась легкая хрипотца.
У Дейка пересохло во рту. Тело, казалось, вспыхнуло огнем. Он попытался заглушить эту нежданную вспышку желания, но задача оказалась ему не по силам.
— Прости.
— Да и ты меня тоже. Уверена, что уж чего ты точно не хочешь от меня, так это советов.
Уголки его губ изогнулись.
— Давай не будем уточнять, чего я от тебя хочу.
Если Памела и заметила ударение, сделанное им на последнем слове, то не подала и виду.
— Почему?
Подавив тяжелый вздох, Дейк отвернулся и уставился в окно.
— Для твоего же блага.
Он скорее почувствовал, чем увидел, как встрепенулась девушка.
— Почему бы тебе не предоставить мне самой решать, что для меня хорошо, а что плохо?
Дейк мигом обернулся к ней. Они стояли сейчас чуть ли не вплотную, и он возвышался над Памелой, как скала, мрачно и угрожающе. Но она не отступила назад, даже бровью не повела.
— Да потому, что ты рвешься в бой, не успев даже хорошенько подумать. Вчера ночью в конюшне, а потом сегодня утром, когда ты в одиночку пустилась в погоню за той машиной…
— Но я же думала, это он убил…
— Вот-вот! Думала, что он уже убил трех лошадей, но все равно погналась за ним! А что, если бы ты оказалась права и ему вздумалось бы прикончить тебя, чтобы заставить молчать? Как ты думаешь, каково было бы тогда Рэнсому?
— Рэнсом и сам бы за ним погнался, — запротестовала Памела, но уже без прежней уверенности.
— Отлично, — прорычал Дейк. — Вы стоите друг друга. Оба ненормальные.
Несколько мгновений девушка глядела на него, а потом тихо сказала:
— Но ты же приехал за мной.
Он схватил ее за плечо.
— Потому, что не хотел быть на очередных похоронах, особенно на твоих! Я… — Он замолчал, пытаясь овладеть собой. — Проклятье, Памела, я не смогу этого вынести. Что угодно, только не это.
Памела уставилась на него широко распахнутыми глазами, еще влажными от недавних слез. Медленно подняв руку, она нежно коснулась его щеки. Дейка объял лихорадочный жар, и он закрыл глаза, стараясь остановить предательскую дрожь. Но все напрасно. Чуть нагнув голову, он прижался губами к тонким пальчикам. Девушка не отдернула руку, и он вновь ощутил горячую волну, нахлынувшую на него.
— Где Рэнсом? — спросила Памела.
Этот неожиданный вопрос вырвал его из бездумной пелены, которая окутывала его каждый раз, когда он касался Памелы.
— Что-что?
— Рэнсом. Где он?
— Я… — Дейк встряхнул головой, но, поскольку рука девушки по-прежнему лежала у него на щеке, он не мог сосредоточиться ни на чем ином. — Он… он сказал, что чувствует себя гораздо лучше, так что возьмет Чеппи и немножко проедется. — Наморщив лоб, Дейк добавил: — И сказал еще, что чувствует, когда третий лишний, поэтому вернется к наступлению темноты.
— Уж он-то чувствует. — Памела лукаво улыбнулась. Рука ее скользнула по щеке Дейка к затылку, пальцы зарылись в прядях густых волос. — А до темноты еще часа два.
— Ну да. — И вдруг значение ее загадочной улыбки и странных слов Рэнсома внезапно поразило Дейка, как гром. Ее пальцы продолжали нежно перебирать волосы, и Дейка охватило неудержимое возбуждение.
— Давай на этот раз выберем место поудобнее, а?
Дейк вздрогнул и схватил ее за руку.
— Снова бросаешься вперед очертя голову. Ты еще пожалеешь об этом, — предупредил он.
— Прошлой ночью я уже пошла на самый большой риск в своей жизни, — просто призналась Памела. — И не жалею. Даже если завтра ты уйдешь, я не стану жалеть о случившемся.
Казалось бы, она предлагала Дейку именно то, чего он и хотел, — страстный секс без всяких последующих обязательств перед ней. Так почему же он был так недоволен? Почему ему хотелось встряхнуть ее, сказать, что глупо с ее стороны довольствоваться тем малым, что он дает ей сейчас? И в это же время он удивлялся себе — какого дьявола он жаждал чего-то большего? Ведь прежде такого не было. Он настроил себя на вечное одиночество в своем осаждаемом ужасными призраками мире. А Кэнди, хотя и ненамеренно, но только утвердила его в принятом решении. Дейк не годился в спутники жизни никому, а уже тем более такой девушке, как Памела.
Но тут она привстала на цыпочки и легонько поцеловала его в губы. Мысли Дейка смешались, благие намерения растаяли сами собой. В тот миг, когда в нем с новой силой вспыхнуло прежнее неистовое пламя, он понял одну простую вещь: как бы ни твердил себе, что поступает дурно и непорядочно, но сил отказать этой девушке у него не было. Этим поцелуем она одерживала победу над ним.
Дейк опомнился только на лестнице, на полпути вверх, держа на руках Памелу. Ему едва хватило присутствия духа, чтобы вспомнить о коробочке с презервативами у себя в комнате, прежде чем отнести девушку в ее спальню.
Дейку очень хотелось, чтобы на этот раз все было иначе. Хотелось искупить свою вчерашнюю спешку, неистовство, нетерпение, заставившее его овладеть Памелой прямо на том чертовом столе.
Трясущимися руками он раздел Памелу, покорно отдавшуюся на волю его рук. И ее покорность еще усилила снедавшую его лихорадку. Он не мог отвести глаз от ее прекрасного тела. Обнаженная, она опустилась на кровать и чуть отодвинулась, оставляя место для Дейка. Девушка смотрела ему прямо в лицо, но щеки ее пылали. Дейк застонал и стал торопливо срывать с себя одежду.
Девушка потянулась к нему, протягивая руки. И он почти рухнул в ее объятия.
— Боже, как ты прекрасна, — прошептал он, пускаясь в неспешное странствие по ее телу, лаская и поглаживая его сперва руками, а потом губами. Дразнящими прикосновениями он обводил мягкие выпуклости ее грудей, пока бутоны на них не налились и не затвердели, а потом легонько прикусил их один за другим, заставив ее вскрикнуть от наслаждения. Рука его скользнула вниз, раздвигая ноги девушки и пропуская сквозь пальцы нежные завитки волос. Памела застонала. Губы Дейка проложили дорожку жарких поцелуев через живот девушки и дальше вслед за рукой. Он упивался судорожной дрожью Памелы, ее восторженными вскриками и сдавленными вздохами каждый раз, когда его язык скользил по ее трепещущей плоти.
