тех местах, что им оставили по его просьбе, рядом препираются Бри и Маттео, а внутри у нее холодными щупальцами расползается страх.
– Ты за него волнуешься? – вырывает из водоворота мыслей голос Бри.
– Нет, – врет Флоренс.
– Эй, за друзей не стыдно волноваться. – Маттео наклоняется вперед и подмигивает ей.
– Вы видели его в бою, – отмахивается она. – Он будет в порядке.
Они не видели Ямайку. Джек сам говорил, что у него приемы из джиу-джитсу – и это вроде как вызывает интерес. Почему вообще возможность умереть посреди Квинса делает его жизнь интереснее?
В глубине души Флоренс знает ответ на свой вопрос: просто это Джек Эдвардс. Полная противоположность слову «скука». Единственное, чему стоит удивляться – как он может столько часов подряд проводить в финансовых отчетах. Вот уж где грандиозное уныние.
Динамики оживляются все тем же бодрым голосом, объявляющим первый бой. Имена противников ей не знакомы, и Флоренс выдыхает с облегчением, но тут же сжимается еще больше: сколько же ей ждать?
Бри и Маттео вовлекаются в происходящее со всей остальной толпой: они шумят, взрываясь целым фейерверком эмоций. Флоренс оказывается в каком-то вакууме: кажется, что двое парней дерутся хуже, чем пьяные дебоширы в баре. Они не вызывают ни сочувствия, ни сопричастности. Теперь она лучше понимает, почему Джек считает это бездарной тратой своего времени.
Когда у одного из них вылетают зубы, а вслед за ними падает и сам парень, внутри вновь холодеет: неужели сейчас? После этого боя песок в крови, и это делает все как минимум небезопасным: мало ли сколько инфекций там может быть.
Победивший уходит сам, побежденного утаскивают двое амбалов. Зрители затихают в предвкушении, и даже Бри взволнованно хватает Флоренс за руку.
– Он еще не разочаровывал нас, но кто знает: сегодня все может измениться! – доносится возбужденный голос из динамика. – Встречайте, девочки! На арене – Факбой!
Джек неторопливо выходит в круг, придерживая в руках свою черную футболку. Он поворачивается к Флоренс и серьезно машет, прося подойти.
Ей спуститься – всего ничего, но ноги словно ватные. Сердце бьется так быстро, что в груди становится больно. Она не хочет, чтобы он дрался. Вернее, не хочет, чтобы проиграл.
– Тут мои ключи и телефон. – Он быстро протягивает футболку. – Если проиграю – сиди на месте. Очухаюсь и заберу тебя. Поняла?
– Ты не проиграешь, – приказывает Флоренс. – Ты обещал.
– Конечно, Цветочек. – Джек перевешивается через заграждение и тянется к ней. – Поцелуй на удачу?
В легком прикосновении губ она обещает большее, потому что сегодня даст ему все, что попросит, – только бы победил.
Когда Джек возвращается на арену, а Флоренс – на свое место, в круге появляется Ямайка. Сейчас он кажется даже здоровее, чем в прошлый раз. Сердце пропускает удар: у него это чертово джиу-джитсу.
– Все будет хорошо, – Бри пылко прижимает ее к себе, – он справится.
Звучит гонг, но Джек не двигается. Он наклоняет голову, спокойно глядя в глаза Ямайки. Тот делает пару шагов вперед, но замедляется, теряя уверенность. Толпа недовольно ворчит: ей нужно крови и драки.
Время останавливает свой ход, и Флоренс не чувствует больше колотящегося сердца: оно тоже замирает, ожидая первого движения со стороны кого-то из соперников. Руки Бри вокруг нее сжимаются сильнее.
Джек срывается с места, в два прыжка настигая Ямайку, целится в челюсть, но тот успевает отбить его руку. Второй удар тоже блокирует, хотя третий едва не достигает цели. Лицо у него удивленно вытягивается, но тут же возвращает сосредоточенное выражение.
Сегодня у Джека совсем другая тактика, не такая, как была с Пепито. Тогда он уклонялся, не давал себя достать, танцевал вокруг противника, будто отказывался подарить публике шоу. Сейчас его агрессивный напор вызывает такой шум, что Флоренс не слышит собственных мыслей.
Ямайке приходится закрывать лицо руками – Джек словно метит именно туда. Кажется, тому не очень комфортно в оборонительной позиции, и он пытается сделать пару неуверенных ударов, но в ту же секунду Джек отскакивает и замахивается ногой. Флоренс даже не успевает заметить, куда именно он попадает.
Они кружат по арене, так и не доставая друг друга, хотя каждый пытается атаковать. Невозможно сказать, как долго это длится: вечность или считаные секунды. Один раз Джек все-таки пропускает удар по лицу, но даже не реагирует на него, будто не чувствует.
Словно обретая уверенность, Ямайка становится агрессивнее в своих выпадах. Джек увеличивает дистанцию, ему приходится уклоняться от ударов активнее, но в какой-то момент его нога проезжается по песку, и он падает.
У Флоренс словно выбивают из груди воздух. Она вскакивает с места, хотя не может даже кричать. Сейчас бы перескочить через заграждение и избить этого урода самой! Она до сих пор сминает в руках футболку – единственное, что держит в сознании.
Конечно, Ямайка пользуется промашкой, тут же прыгая на Джека сверху. Тот перехватывает его ногами и… улыбается. Держит чужую голову в крепком захвате, игнорируя удары по ребрам. С арены раздается душераздирающий вопль, но кричит не Джек.
Ямайка поднимается, хотя Джек так и не расцепляет ни ног, ни рук – тому приходится нести его, как груз, и Флоренс видит: Ямайке тяжело вставать. Она перестает понимать, что происходит в кругу, хотя… Когда она вообще начинала?
Джек надолго не удерживается – видно, что ноги сползают, и он сдается. Но в ту же секунду, когда его ступни касаются песка, он резко поднимает одно колено и тянет голову Ямайки вниз всем своим весом.
От удара коленом у того брызгает кровь из носа, и он медленно обмякает, пока Джек помогает ему опуститься на пол.
Флоренс не верит своим глазам. Бой должен был продолжиться, когда Ямайка сбросит Джека с себя. Она даже боялась, что второе падение станет решающим, но теперь толпа восторженно приветствует победителя, пока сама Флоренс все еще не может дышать.
Он выиграл.
Он сделал что-то невероятное и снова выиграл.
Джек кланяется публике и перемахивает через ограждение, быстро поднимаясь к месту, где сидит Флоренс. Он так улыбается, будто собирается швырнуть эту победу к ее ногам. Она не в состоянии двигаться, но ей нужно его коснуться. Убедиться, что глаза не врут.
– Я чуть не умерла, – выдыхает она, когда руки крепко обхватывают ее талию.
– Я тоже. – Джек прижимает ее к себе.
Он набрасывается, как голодный зверь. Губы требовательно впиваются с жадным, опьяняющим поцелуем. Флоренс впускает чужой язык внутрь, и перед глазами взрываются фейерверки ярче, чем на четвертое июля.
Ноги подкашиваются: его запах, руки, которые властно держат ее, – всего этого
