— Пойдем прогуляемся, я тебе расскажу, а наша парочка пусть пока разберется между собой.
Я кинула на Любку вопросительный взгляд, но она только захлопала глазками, что означало одно: убирайся поживее. Вздохнув, я поднялась, и мы с Гришей не спеша двинули по траве за Черную пещеру.
— Так что было на дискотеке? — задала я вопрос, так как Гриша молчал и разглядывал природу вокруг.
— Было весело, — хмыкнул он, — я пришел туда с Кристиной, увидел вас и стал наблюдать со стороны. Никогда бы не подумал, что в тебе столько темперамента.
Я стремительно начала краснеть, еще даже не зная, по какой причине.
— Вы поначалу скучали, потом вдарили по бутылочке и пошли танцевать, все еще было ничего, пока вы не выпили по второй. На тот момент мужская половина уже поглядывала на вас заинтересованно, а женская с неодобрением. Когда кондиция показалась подходящей, парни пошли в атаку. Тут Любовь Викторовна меня весьма удивила, потому что дала всем своим ухажерам решительный отпор, зато ты веселилась, как могла.
Я глубоко выдохнула и спросила терпеливо:
— Можно подробности?
Гриша активно закивал.
— Во-первых, ты не отказывала в танце ни одному парню, но особенно, видимо, тебе приглянулся чернявый еврейчик, потому как в его объятьях ты провела больше всего времени. Замечу, что он вел себя не всегда прилично, но тебя, кажется, это устраивало.
— Господи боже мой, — пробормотала я, хватаясь за голову. Неудивительно, что Гриша обо мне такого невысокого мнения, раз я вытворяю подобные фокусы.
— В общем, еврейчик принес тебе третью бутылочку, и после нее ты совсем поплыла. Предполагаю, он уже видел тебя в своей постели, но нужда заставила его отойти, ты села, было, на скамейку, но почти сразу двинула на улицу и устремилась к соседнему дому смотреть звезды. Там я тебя и выловил.
— Спасибо тебе большое, — я чувствовала, что краска стыда залила мое лицо полностью.
— Не за что, — подмигнул он мне, — к чему я веду. Потом уже я поболтал с подружкой Кристины и некоторыми людьми с дискотеки, оказывается, девушка закатила скандал, махнув лишнего. Кричала что-то вроде того, что скоро она станет богата, и все парни будут ее, а я могу трахать свою рыжую подружку, сколько душе влезет. Это я цитирую.
Я нахмурилась и сказала:
— Я не рыжая.
Пожалуй, это был первый раз, когда я увидела настолько растерявшегося Гришу, видно, он ждал любой реакции, но уж точно не этой.
— В общем, да, — сказал осторожно, — скорее, блондинка.
Его слова почему-то прозвучали, как оскорбление, но я решила, что сейчас не время обижаться.
— Значит, Кристина говорила, что будет богата? — Задумчиво протянула я, — убийца обещал ей денежное вознаграждение за то, что она вотрется к тебе в доверие и узнает какую-то информацию об интересующем его деле?
— Это первое, что приходит на ум. Увидев, как открыто она подставляется сама и тащит его, он посчитал разумным избавиться от лишнего свидетеля.
Мы развернулись и двинули тихим шагом обратно.
— Вы не смогли найти третьего ребенка? — задала я вопрос, немного подумав. Гриша качнул головой.
— Он словно в воду канул, мы предполагаем, что он поехал в Россию сразу после смерти матери. Я поинтересовался у знакомого, не прилетал ли он в тот год сюда под своим именем, мужчины в списках не оказалось. Скорее всего, он, как и его сестра, воспользовался отцовскими драгоценностями, чтобы сделать себе новые документы. Думаешь, младший сын и есть главный злодей?
— Вполне может быть, — пожала я плечами.
Гриша вдруг остановился и потянул меня за руку.
— Василиса, — сказал сурово, — ты мне долго будешь голову морочить?
Я уставилась на него непонимающе, а он закатил глаза.
— Значит, ты, и в правду, просто дура.
Я открыла рот в полном непонимании.
— С чего это ты… — начала я, но вынуждена была заткнуться, потому что Гриша меня поцеловал.
— Эй, — отстранилась я, — не надо этих номеров, больше тебе не удастся сочетать приятное с полезным.
— Считаешь, я тобой пользовался? — хмыкнул Гриша.
— А ты как считаешь?
Вместо ответа он достал бутылку воды, открыл ее, я не успела опомниться, как Гриша перевернул ее и вылил воду мне на голову. Я так остолбенела, что стояла, открывая и закрывая рот, не в силах вымолвить ни слова.
— Неприятно, правда? — сморщил он нос, улыбаясь, после чего развернулся и пошел к нашей парочке.
Я пришла в себя и разъяренно отправилась следом. Любка с Родионом, видимо, выяснили все, что хотели, потому что мы застали их в объятьях друг друга.
— Василиса, — вздернула подруга брови, — ты хоть кофточку запахни. Родион, конечно, человек почти женатый, но может окосеть от такой красоты.
Я опустила глаза и чертыхнулась, майка, наполнившись водой, облепила грудь и просвечивала. Несмотря на то, что я была в бюстгальтере, выглядело довольно откровенно. Гриша рассматривал мою грудь с нескрываемым интересом, Родион сиротливо разглядывал дерево. Я быстро застегнула молнию на кофте, а подруга хмыкнула:
— Под дождь попала?
— Вроде того, — буркнула я, — какие у нас теперь планы? Будем убираться отсюда?
— Мы еще не закончили, — тут же расцвел улыбкой Гриша, — Люба, посмотри на Родиона, он же прикипел к тебе с нежностью и любовью, хотя я предупреждал его, что лучше завести короткую интрижку, а то проблем не оберешься. Но ведь нет, на все готов ради тебя. Неужто ты его не осчастливишь?
— Не понимаю, о чем ты, — досадливо ответила подруга, и я сделала вывод, что все она прекрасно понимает.
— Расскажи нам, солнце мое, что же на самом деле тебя погнало в деревню?
Любка неохотно стала топтаться на месте.
— Не таись, Люба, — ласково сказал Гриша, а она только покосилась в его сторону.
— Вот хитрец, — покачала головой.
— Я? — казалось, он был потрясен до глубины души. — Мы вам все, как ну духу, хотелось бы в ответ услышать такой же честный рассказ.
Мы с Любкой переглянулись, и она рассказала всю правду с самого начала, а именно с того момента, как наткнулась в квартире бабушки на странное письмо. Я слушала ее внимательно и с удивлением констатировала, что она даже не приврала, а уж когда и наши с ней предположения рассказала, я даже забеспокоилась, все ли у нее в порядке. Видимо, любовь влияет на людей странным образом, вот подруга, например, врать перестала. Родион слушал Любку, перебирая ее пальцы в своей ладони, а Гриша просто глаз не сводил, видимо, как и я, пытался поймать на лжи. Когда она закончила, некоторое время стояла тишина, а потом Родион задумчиво протянул:
— Значит, вход в пещеру зашифрован, а шифр известен только наполовину.
