— Но перезванивались?
— Она мне не звонила.
— А вы ей?
— Может быть, и звонил, — неохотно ответил Олег. — Сейчас уже и не помню. У меня там появилась другая подруга.
— А как же вы узнали, что прежняя ваша пассия квартиру освободила?
— Значит, звонил. Сказал, что не приеду. А одной ей тут, наверное, показалось скучно. Билет у нее с открытой датой, взяла — и улетела.
— Вы ее не провожали?
— Нет, конечно.
— Она благополучно добралась до Москвы?
— Меня это уже мало волнует. Наши отношения себя исчерпали.
— А вы не собирались на ней жениться?
— Я женат.
— Жена осталась в России?
— Да, она не любит жару, сейчас отдыхает у своих родителей под Санкт-Петербургом.
— Она знает, что вы отдыхаете не один?
— По-моему, это не имеет отношения к делу.
— Отвечайте, пожалуйста, на вопрос.
— Возможно, догадывается. Но она не ревнива.
— Настолько не ревнива, что заказала убийство вашей любовницы?
— Что?!
— Между прочим, очень по-семейному у вас это получилось. Киллер, конечно, профессия редкая, его найти трудно. Так что вы обратились к услугам одного и того же человека, и оба заказа он выполнил.
— Оба?
— Именно. Алексей застрелен по вашей «заявке», а его жена и одновременно ваша любовница — по заданию вашей жены.
— Что за бред!
— Увы, уважаемый, тяжелая реальность. Впрочем, возможно, любовницу вы убили сами. Вы же ей угрожали всякими неприятностями, если она не перестанет лезть в ваши дела.
— Я не убивал Анну. И хочу сказать, что моя жена не способна нанять киллера. Для этого у нее нет ни денег, ни связей. И вообще она просто домохозяйка с очень средним образованием. Так что ни она, ни я убийства Анны не заказывали. Мне это даже с точки зрения бизнеса невыгодно.
— И не пытались убить Викторию?
— Это еще кто?
Ну, это уже он переборщил, такой забывчивостью страдать непростительно. Не думаю, что весть об убийстве любовницы так уж его потрясла, мою предполагаемую кончину он перенес стоически. Но Олег, по-видимому, и сам понял, что погорячился и отрицает уже то, что отрицать просто глупо.
— Я хотел просто пошутить.
— То есть?
— Виктория боялась летать самолетом, а тут в салоне раздался бы довольно громкий хлопок. Паника, визги, то-се, а я на нее был очень сердит.
— Как-то все это несерьезно. К тому же специалисты установили, что этот «хлопок» разнес бы самолет вдребезги. Неужели вы об этом не знали?
— Не знал. Значит, шкатулку отобрали на таможне?
— Вы удивительно догадливы.
— Так Виктория жива?
Я затаила дыхание. Неужели это его еще волнует? Он, конечно, не мог себе представить, что я не только жива, но еще и сижу в углу комнаты в нескольких метрах от него. Может быть, пора снимать маски? Поиграли — и будет.
— Жива. Как и все остальные пассажиры самолета. Но вас мы вынуждены задержать за попытку совершения террористического акта.
— Никто же не пострадал!
— По нашим законам вы все равно подпадаете под уголовную ответственность. И не только по этому делу. Вы ведь организовали убийство еще одного человека. Вашего партнера по бизнесу застрелили по вашему заказу. И мы крайне легко можем это доказать.
— Да? И каким же образом?
— Устроить вам очную ставку с киллером.
— Боюсь, вам это не удастся. Даже если он существует, он давно бы уже был за пределами вашей страны.
— Был бы. Но у него оставался еще один заказ. И он задержался, чтобы его выполнить. Но ему не повезло, его взяли прямо на месте преступления. Тут вам нет нужды доказывать свое алиби: во время убийства вы сидели в офисе у уважаемого Исмаила-бея эфенди.
Следователь отвесил поклон в сторону Исмаил-бея. Довольно подобострастный, должна заметить.
— Кстати, что за дело у вас ко мне, молодой человек? — вмешался Исмаил-бей.
— Я бы не хотел обсуждать это при свидетелях. Оно касается только вас и меня.
— Интересно. Что ж, я человек любопытный, думаю, господин начальник полиции разрешит нам поговорить несколько минут с глазу на глаз.
— Как вам угодно будет приказать, Исмаил-бей эфенди, — снова поклонился начальник полиции.
Интересно, если бы Исмаил-бей потребовал немедленно отпустить Олега? Все тут же кинулись бы выполнять это его приказание? Занятно, однако. До сих пор я такое только в заграничном кино видела.
Олег с Исмаил-беем удалились в соседнюю комнату, а я вдруг подумала о том, что и о несчастной Анне, судя по всему, давней любовнице и партнерше в делах, мой бывший друг тоже переживал не особенно сильно. Насколько я его знаю, его взбесила инициатива неизвестного ему человека, который осмелился посягнуть на нужную ему женщину. Да, подлянку ему, конечно, кто-то подстроил грандиозную.
Ну и еще у него совершенно не вызвало восторга то, что я осталась целой и невредимой. Вряд ли он мог рассчитывать на то, что после такого фортеля я буду относиться к нему по-прежнему нежно. Впрочем, если он задержится в Турции на неопределенное время, мне вообще незачем к нему как-то относиться.
Вообще-то говоря, я бы с удовольствием выпила сейчас чашечку крепкого кофе: день на море, свежий воздух, плаванье — я уже откровенно клевала носом.
— Могу я выйти на пять минут? — спросила я переводчика по-английски.
Тот тут же перетолмачил мою просьбу начальнику полицию.
— Ханум что-нибудь угодно? — осведомился начальник.
— Чашку кофе, желательно покрепче, и покурить, если тут это не возбраняется.
Судя по всему, для начальника полиции было неожиданностью, что дама, сопровождавшая Исмаил-бея, по-турецки не говорила. Но он быстро сделал вид, что дама одета по-восточному, а говорит по-английски — это так и должно быть, и мгновенно перестроился. Так быстро, как если бы он каждый день сталкивался с подобными оригиналками.
— Как пожелаете, ханум. Можно принести сюда.
— Я бы предпочла еще и подышать свежим воздухом.
— Нет ничего проще. Сейчас вас проводят во внутренний дворик и тут же принесут кофе.
Мой телохранитель, о котором я совсем забыла, возник буквально из воздуха и молча проводил меня, куда ему было сказано. Внутренний дворик был скорее небольшим садом, где так же одуряюще, как и везде вечером, пахли южные цветы, на темном небе ярко сияли звезды, а где-то недалеко муэдзин с мечети призывал правоверных на вечерний намаз. Сказка! Вот жить бы так спокойненько, без всяких тайн, загадок и полицейских…
— Фэриде-ханум, — услышала я голос Исмаил-бея, — где вы тут скрываетесь?
— Я не скрываюсь. Просто захотелось кофе с сигаретой.
