вот, что будет дальше, — она напряжённо вгляделась в ладонь, — Однозначно, судьба! Здесь пути ваши сходятся, видишь?
Ира кивнула, хотя в хитросплетении линий не смогла разобрать ничего.
— Будет новая встреча. И причём не одна! — удивилась Ульяна. — Видишь эти насечки?
Она повернула ладонь, демонстрируя множество мелких линий на её боковой стороне.
Ира кивнула.
— Это всё твои связи любовные, — по секрету сказала Ульяна.
— Ни фига себе, сколько их! — удивлённо воскликнула Ира.
— Ты на все не смотри, — успокоила Уля, — Серьёзных из них только…, — она сосчитала, — Раз, два, три. Только три! Одна была в прошлом, одна в настоящем, а ещё одна в будущем.
Ира с сомнением посмотрела на руку, жалея о том, что на коже не видно имён.
В окно лился солнечный свет, хватая пылинки из воздуха. Теперь их безжизненный склеп нарядился. Поперёк комнаты они растянули верёвку, на которой болталось шмотьё. Чемоданы играли роль тумбы, а прежде свободные нары теперь превратились в «общак». Маринка, стоя с блокнотом в руках, проводила ревизию средств гигиены.
— Итого, у нас: 12 упаковок с прокладками, 7 пачек тампонов, 4 шампуня, 3 пасты, и 2 кусочка туалетного мыла, — с торжествующим видом огласила она.
Рита вздохнула:
— Не густо!
— Ну так, ещё будет Лилькина сумка, — напомнил «завхоз».
Ира приблизилась к куче добра, вдыхая приятные запахи.
— А это что ещё? — она взяла с постели блестящий флакончик. Встряхнула его и, прочитав, рассмеялась. — Лак для волос с блёстками! Вот чего нам не хватало!
— Это Машкина требуха, — Марина махнула рукой, — Там ещё лак для ногтей и лосьон для загара.
— Ну, всё, теперь заживём, — успокоено бросила Рита.
— Ага, точно! Ровный загар обеспечен, — поддержала Маринка.
Они смеялись, когда в коморку ворвалась довольная Машка. В руках у неё был букетик каких-то невзрачных цветов. А губы, распухшие от поцелуев, явственно говорили о причине блаженной улыбки.
— Чё счастливая такая? Опять Богдаша носил на руках? — подначила Рита.
Машка смущённо куснула губу, ища куда бы поставить цветы.
— Ты была у врача? — сурово спросила Маринка.
— Да, была, — ответила Машка. — От Лильки вам всем привет!
— Как там она? — с беспокойством произнесла Рита. Она привечала её, как родную. Хотя, что говорить! За это короткое время они все стали больше, чем просто соседками.
— Нормалёк, — заверила Машка. — Сидеть, правда, больно. Но это пройдёт! — со знанием дела сказала она.
Букетик обрёл своё место на подоконнике, и Машка, окинув взглядом присутствующих, объявила:
— У меня есть две новости. Хорошая и очень хорошая! С какой начать?
Девчонки пожали плечами.
— С хорошей, — ответила Рита.
Машка уселась, вытянув ноги в массивных кроссовках. Эмоциональные волны, исходившие от неё, были настолько сильными, что в комнате стало душно.
— Ну, не томи! — возмутилась Маринка.
Машка сжалилась.
— В общем, Богдан говорит, что Санёк к Шаху в немилость попал. Тот его так отметелил, что лежит наш Санёк теперь кверху пузом в соседней палате. Прикинь? — она посмотрела на Иру.
Та удивилась:
— За что?
— За тебя! — ответила Машка, как будто другой причины и быть не могло.
— Так, хрен с ним с Саньком! Давай теперь ту, которая очень, — в нетерпении бросила Уля.
Машка вздохнула, стремясь успокоить взбаламученный мыслями мозг.
— Я беременна, — сказала она, сияя большими глазами.
— От кого? — нахмурилась Рита.
— Как от кого? — Машка даже слегка оскорбилась. — От Багдаши, конечно!
Девчонки переглянулись, решив умолчать о том, что кроме Богдаши за последнее время в ней побывало ещё множество разных мужчин.
— А он-то знает? — спросила Маринка.
— Ага, — Машка мечтательно закатила глаза, — Он так обрадовался! Сказал, что, если родится девчонка, назовём её в честь его мамы.
— А если мальчишка? — рассеянно бросила Ира.
— Тогда в честь отца, — горделиво ответила Машка, словно только что в её голове сложился космический паззл.
— Подумать только, — вздохнула Марина.
Машка спрыгнула с подоконника, одёрнула юбку.
— Теперь у нас с Богдашей будет семья. Настоящая! — сказала она. И в этом последнем слове заключалась вся суть её прежней, потерянной жизни.
Ира вернулась в свой угол, решив ещё раз примерить обновки. Лосины и белая майка с надписью «Winner» были гораздо практичнее платья. По крайней мере, их было не жаль.
— Тебе идёт, — похвалила Маринка. Она растянула белую ткань и «ярлык» на груди стал ещё символичнее.
— Спасибо, — Ира погладила буквы.
Подруга присела на край серых нар. Вид у неё был задумчивый.
— Ты разве не рада? — шепнула вполголоса Ира.
— Ты о вещах?
— Я о Машке.
— Да дура она, — раздражённо сказала Маринка.
— Почему? — в недоумении Ира уставилась в дальний угол. Туда, где Машка, напевая под нос, ворошила свой розовый гардероб.
— Да потому, — Маринка в сердцах откусила край ногтя, — Ты что не врубаешься? Женщины в наше время — товар дефицитный. А беременные женщины — вообще на вес золота.
Ира нахмурилась, пытаясь понять ход её мыслей:
— Ну, это ведь хорошо? Значит, её не обидят?
Маринка кивнула:
— Пока на сносях. А потом, как родит…
— А что потом? — с тревогой ответила Ира.
— Если девчонку родит, отберут, — вздохнула Маринка.
Ира задумалась:
— А если мальчишку?
Ответом на этот вопрос был Маринкин измученный взгляд. Как будто она уже видела наперёд, что ожидает в этих суровых реалиях ещё не рождённого малыша.
В окно заглядывала ночь. Снаружи слышались возгласы явно нетрезвых парней. Кровать и впрямь была слишком узкой. И Шах, развалившись на всю ширину, оставил ей край. Ира тихо лежала, считая отметины на его необъятной спине. Их было так много, что она постоянно сбивалась! Определить происхождение шрамов мог человек, обладающий медицинскими знаниями. Но даже без них было ясно, что сделать такое мог только садист. Возможно, причиной тому был осколочный след от снаряда. Один крупный шрам особенно сильно притягивал взор. Другие, более мелкие, ютились вокруг него, словно скопление маленьких звёзд. По сути всё это было красиво! Если не думать о том, что фоном для этой композиции послужила живая плоть.
— Говори, — его сонный голос заставил её встрепенуться.
Кровать скрипнула, когда Шах согнул правую ногу. Очертания ягодиц обозначились под покрывалом.
— Что? — коротко бросила Ира. Инстинктивно она отодвинулась, хотя места почти не осталось.
Он чуть повернулся, приподнял от подушки лицо.
— Ты взглядом просверлишь мне дырку в спине. Их там и так предостаточно, — сказал, точно знал, что она изучает его.
Ира сглотнула. Возможно, это был самый удачный момент попросить… Но о чём? Слова норовили сорваться с её языка, но действовать нужно было умело. Чтобы эта внезапная благосклонность не обратилась против неё.
— Дело в том, — начала она, и прикусила
