Глеб пошевелился во сне, что-то пробормотал. Я вытянула шею, чутко уставилась на него… Ничего, не проснулся. Это хорошо. Значит, завтра он будет почти здоров.
Утром у Глеба резко упала температура. Я посмотрела на градусник и присвистнула.
— Ты чего? — спросил Глеб слабым голосом. — Температура трупа?
— Нет, дружок, но у тебя упадок сил, — сказала я. — Тридцать пять и девять.
— Это плохо? — встревожился Глеб.
Я незаметно хмыкнула. Все-таки мужчины страшные паникеры, когда речь идет об их драгоценном здоровье. Только мужчины умеют так самозабвенно, так восторженно болеть. Проверено на личном опыте.
— Не смертельно, — ответила я. — Но полежать придется.
Глеб потянулся.
— На улице снова дождь? — спросил он.
— Дождь, — подтвердила я.
— Тогда полежу, — решил Глеб и свернулся под пледом уютным калачиком.
Я подавила тяжелый вздох. Конечно, полежишь. Это я возьму ноги в руки и отправлюсь на пристань.
— Только сначала нужно ополоснуться и переменить белье. Отправляйся ко мне и быстренько вымойся. А я пока проветрю твой номер. Позавтракаем тоже у меня. Ладно?
Через полчаса мы сидели в моем номере и завтракали. Стол был уставлен самыми разнообразными блюдами, посланными нам от щедрот Антона.
— Это что-то! — пробормотал Глеб, набив рот нежнейшими сырниками.
— Не набрасывайся на еду! Тебе вредно!
— У меня, как у всякого выздоравливающего, хороший аппетит! — возразил Глеб и демонстративно взял еще один сырник.
Я вздохнула:
— Ладно. Я смотрю, ты вполне дееспособен, можешь сам о себе позаботиться.
Глеб встревожился:
— Ты что, уходишь?
— Да, пойду пройдусь, — ответила я, многозначительно стрельнув взглядом по стенам.
Глеб кивнул. Его глаза стали испуганными.
— Но ты ненадолго?
— Нет, — ответила я. — Куплю кое-что нужное в хозяйстве и навещу Игоря.
— Привет ему передавай, — сказал Глеб.
— Непременно. Попроси, чтобы горничная убрала у нас в номерах.
Я подхватила сумочку, чмокнула Глеба в щеку и отправилась вниз.
Светлана встретила меня внимательным взглядом.
— Как себя чувствует господин Браницкий?
— Господин Браницкий чувствует себя намного лучше, — ответила я.
Светлана скользнула глазами по моему помятому платью:
— Я смотрю, вы снова собрались на прогулку?
Я расправила подол юбки:
— Видите, какая мятая? Не могу же я ходить в таком виде! А переодеться не во что. Вот хочу пойти купить хотя бы спортивный костюм.
— Дать вам зонт? — спросила Светлана.
Ее лицо осталось непроницаемым, и я не поняла, поверила она мне или нет.
— Буду очень вам благодарна.
Светлана, как фокусница, вытащила из-под стола большой черный зонт.
— Похож на мужской, — сказала она, — зато не простудитесь.
— Спасибо.
Я схватила зонт, развернулась и пошла на улицу. Мою спину жег пристальный взгляд таинственной дамы, оставшейся в холле. Я пробежала по дорожке к ограде, отворила калитку и вышла на трассу. Поймала раннего частника, коротко сказала:
— На пристань.
Через десять минут я шла по мокрым доскам настила и искала глазами нужную мне яхту. Их здесь было много, штук десять. Большие и маленькие, моторные и парусные, новые и не очень… В общем, любые на выбор. Возле одной из яхт стояло несколько человек в штатском, а проход к трапу был перечеркнут черно-желтой лентой.
Я прошлась вдоль оцепления, бросая короткие взгляды на пустую палубу. Судя по всему, тело Альберта уже обнаружили. Наверное, даже увезли. Черт, как же мне туда пробраться? Я остановилась, осмотрелась кругом. Чуть дальше от пристани, там, где были свалены камни волнореза, сидели ранние рыбаки. Не знаю, удастся ли мне их разговорить, но попробовать стоит.
Я подошла к пожилому дяденьке в брезентовой куртке, спросила:
— Как успехи?
Дядька пожал плечами:
— А фиг его знает! С утра, вроде, брал, а сейчас не берет.
— На что ловите?
— На опарыша.
Я глубокомысленно кивнула:
— А на макароны не пробовали?
— Разве бычок возьмет макароны? — усомнился дядька.
— А почему нет? Карп берет, чем бычок хуже?
Дядька почесал за ухом.
— Надо попробовать, — пробормотал он. — Не знал про макароны. — Посмотрел на меня с некоторым уважением и спросил: — Сама-то рыбачка?
— Еще какая! — горячо ответила я. И, кстати, ничуть не уклонилась от истины. Рыбная ловля моя страсть.
— На кого ходишь?
— На карпа.
Дядька авторитетно кивнул.
— Карпа тащить приятно, — заметил он. — Рыбина здоровая, серьезная, сопротивляется ощутимо, не то, что эти мальки…
Я сочла дипломатические отношения установленными и поинтересовалась:
— Что там за оцепление на яхте?
— А там кто-то помер ночью, — равнодушно сообщил собеседник.
— Да вы что!
— Ага. Я вечером тоже здесь сидел, вчера клев был хороший… В общем, смотрю, сначала приезжает «скорая». А следом милиция. Только они недолго на яхте копались. Минут через пятнадцать все высыпали на берег, встречать начальника. Вальяжный такой, холеный… В «мерседесе» прибыл. Наверное, в «Каравелле» живет, их машина, гостиничная. Поднялся он на палубу, пошел в каюту. Минут через пять выходит назад и руки платочком вытирает. А на платочке кровавые пятна.
— Вы же говорили, что покойник умер, — робко напомнила я.
— Говорил. И что с того?
— Но как же… Кровь! Выходит, его убили?
— Ничего не выходит, — ответил дядька. — У мужика жила лопнула, вот вся кровь наружу и вытекла.
Я захлопала глазами. Собеседник посмотрел на меня и рассмеялся.
— Что, не поняла? Ну, жила! — И он постучал себя почему-то по груди. — Так бывает, когда тяжелое подымешь или надорвешься. У нас тут тоже был один рекордсмен. Все вагоны толкал, дубина, напоказ выставлялся. Дотолкался. Жила лопнула, вся кровь наружу и вытекла. Через рот, через уши, через нос… Парень, можно сказать, плавал в своей крови! А все почему? Потому, что не будь дураком! Не гонись за рекордами! А то что же получается? Сила есть, ума не надо?
— А откуда вы знаете, что у него жила лопнула? — перебила я.
Дядька солидно пожал плечами:
— Так мой сосед там работает!
— Где?
— В морге! «Где», — передразнил он меня. — Чего морщишься, все там будем. Он мне и рассказал. Врач вскрытие проводил, а сосед мой акт писал. Под диктовку. Ну и самолично все слышал!..
Он еще что-то говорил, но я уже не слушала. Отошла в сторонку, присела на бордюр. С моих плеч свалился огромный валун. Господи! Какое счастье, что смерть Альберта не висит над нами, как дамоклов меч! Спору нет, жаль человека. Но больше всего я боялась того, что Глеб наследил вчера в каюте и может из-за этого попасть под подозрение.
