двумя самыми жуткими монстрами?
Кровожадный взгляд моего отца полностью отрезвляет меня. Ну ничего, папа, посмотри на нее еще минуту, и я вырву твои глаза. Когда отец внезапно представляется моей гостье и берет ее руку в свою, меня передергивает — все! это нужно срочно прекращать! Я с легкостью выпроваживаю ее в кухню и замечаю, что она и сама не против сбежать от моего отца куда подальше, и я ее за это не виню. Перебросившись со мной парой ласковых слов, мой отец напоследок выдает то, что я никогда не забуду. Неужели это животное и вправду смеет угрожать ей в моем присутствии? Я отлично понимаю, что он способен абсолютно на все, и что такого отца и врагу не пожелаешь.
— Не питай ложных надежд — и ты, и я знаем, чем это все закончится, — последнее, что говорит отец, и мое сердце пронзает жгучая боль.
Как только дверь за отцом закрывается, я хватаю первый подвернувшийся под руку стул и с силой швыряю его в сторону. Стул падает на стеклянную консоль и разбивает ее вдребезги. Именно в этот короткий, но важный момент я прихожу к выводу, что мне необходимо срочно избавляться от Фредерика Лорэна.
Когда я замечаю, что мой светловолосый ангел Боттичелли зашла в гостиную, чтобы посмотреть, что же здесь произошло, я явственно ощущаю прилив адреналина. Отбрасывая постоянно грызущие меня сомнения и предрассудки, я жадно впиваюсь в ее сладкие губы. Мне внезапно становится наплевать на то, насколько небезопасна наша связь. Я отдаюсь своим желаниям, и я чувствую, как зверь внутри меня одобрительно рычит.
Несколько дней я провожу в раздумьях о том, как именно мне следует избавиться от отца и при этом не оставить никаких улик. За это время я практически не видел свою прекрасную гостью, и мое сердце предательски изнывает от тоски. Я не представляю, что буду делать, когда она съедет от меня.
В конце концов я прихожу к выводу, что утечка газа в доме, где мой отец остановился в этот раз, будет неплохим отвлекающим маневром. Я уже пользовался похожей техникой в Торонто, и она меня не подвела. Я точно знаю, что мой отец из брезгливости никогда не позволит никому из прислуги остаться с ним в доме на ночь, у него хорошо организована охрана дома с помощью технических средств и охранников в лице бывших морпехов, круглосуточно дежурящих у мониторов, поэтому взрыв и пожар в доме посреди ночи не должен унести больше жертв, чем требуется. Если же в доме случайно окажется кто-то из персонала или очередная корыстная подружка похотливого старика… Что ж, к сожалению, это будут сопутствующие потери на объявленной не мной войне.
В отличие от прошлого раза, я решаю не осуществлять поджог самому, а поручить это дело профессионалам. Мой разум и холодный расчет удерживают меня от необдуманного решения принять в этом деле непосредственное участие. Если во всех остальных случаях я был не против лично поучаствовать в такого рода экспериментах, не боясь быть раскрытым, в этот раз я связан с будущей жертвой родственными связями и являюсь самым заинтересованным в его смерти лицом, поэтому мне необходимо железное алиби. Я еще никогда не был под подозрением полиции, и не собираюсь это менять. Я высококлассный профессионал, и, в отличие от большинства моих коллег по интересам, которые неосознанно или даже сознательно стремятся к тому, чтобы быть пойманными, я работаю таким образом, чтобы не оставить после себя ни одной обличающей меня улики. Да, о таких, как я, никогда не снимут фильм или фоторепортаж, и вокруг моих достижений никогда не будет шуметь пресса. Но кто вам сказал, что моя основная цель состоит именно в том, чтобы прославиться?
Несмотря на то, что меня так и подмывает осуществить все самому, я связываюсь с надежными людьми и договариваюсь о передаче им денег и информации в череде условленных мест, которые мы дополнительно уточняем. Я знаю современные расценки, и провернуть это дело будет мне стоить ни много ни мало один миллион долларов наличными. Дома отца охраняются не хуже, чем знаменитое здание хранилища золотого запаса вблизи базы Форт Нокс 24. Хотя, как по мне, отцу лучше бы самому находиться под усиленной охраной где-нибудь во Флоренс Супермакс 25. Хорошо, что такую сумму мне даже не придется снимать с банковского счета (это вызвало бы массу подозрений, когда меня начали бы проверять) — такая сумма у меня есть в доме, часть в сейфе, другие части — в тайниках.
Я передаю половину суммы в качестве предоплаты, а также всю необходимую детальную информацию о доме и код для отключения сигнализации, оставив все это в оговоренном месте. Благо, я вхож в этот дом, и я долго собирал информацию по крупицам, зная, с кем имею дело, поэтому все данные у меня имеются.
Профессионалы делают свое дело чисто. Пока они занимаются своей работой, я провожу вечер и всю ночь в одном из самых дорогих яхт-клубов Бостона, где в ожидании двух звонков брожу от компании к компании с неизменным стаканом виски, и где меня видят по меньшей мере пятьдесят свидетелей.
Когда дело сделано, я получаю звонок от «работников» на незарегистрированный телефон, вынимаю из него сим-карту, щелчком пальцев отправляю ее (паф!) в недолгий полет, но все же подальше от палубы и роняю телефон в воду (adieu, papa 26), а через полчаса меня, как ближайшего родственника, полиция информирует о случившемся.
Я наконец-то чувствую… облегчение. Дело сделано, и теперь ей ничего не угрожает. Кроме меня. Теперь остается только избавить ее от себя. Но как мне это сделать? Как мне жить дальше?
Следующие дни проходят как в тумане, потому что я чересчур активно налегаю на виски. Я решил вычеркнуть из своей жизни этого родственника как можно быстрее, поэтому, как только экспертиза ДНК подтверждает личность моего отца, я поручаю своей ассистентке организацию похорон, а также поминок, которые пройдут в одном из домов моего отца, расположенном поблизости от пляжа Минот. Мне звонят с соболезнованиями так много людей — очевидно, это те, кого в свое время не успел прикончить мой папаша. Ради поддержания на своей работе репутации горюющего сына я высылаю несколько автомобилей, чтобы они забрали из университета моих коллег, а также несколько аспирантов и постдокторантов. У меня совсем вылетает из головы, что мой светловолосый ангел тоже принадлежит к разряду моих коллег. И когда я вижу ее силуэт в двери сигарной
