Тихий голосок шепнул ей, что с Броуди она будет не одна. Хорошо, когда рядом человек, на которого можно положиться…
Броуди мало кому доверял. Мэдди это знала. В жизни ему пришлось несладко, он привык рассчитывать только на себя, пока не встретил Ноа и Шейна. И все же Броуди оставался закрытым. Какую-то часть его души защищала непроницаемая броня. Но только не с Мэдди. Он доверял ей, не прося взамен ничего, кроме взаимности.
– Черт бы его побрал, – пробормотала Мэдди, поднимаясь.
Она собиралась сказать Ноа, что можно не волноваться: она никуда не уйдет, не поговорив с Броуди – но, повернувшись, увидела, что он исчез. На его месте, прислонившись спиной к стене, скрестив руки на груди, стоял Броуди.
– Должен признаться, я чертовски рад видеть тебя снова в этом кресле, – сказал он, оттолкнувшись от своей опоры.
– Да. В том-то и дело. – Мэдди тяжело вздохнула. – Я не могу вернуться.
Глаза Броуди сузились.
– Рассказывай.
Мэдди дала ему прослушать голосовое сообщение Линн и показала короткое послание. Броуди наклонился к экрану телефона, коснувшись щекой головы Мэдди. На лице его темнела щетина, сжатые губы выдавали тревогу.
– Черт, – пробормотал Броуди, инстинктивно придвигаясь ближе, будто стремясь защитить Мэдди.
От него невероятно приятно пахло. И выглядел Броуди просто умопомрачительно. Он стоял так близко, что Мэдди вдруг почувствовала, как грудь защемило от боли, словно сердце перевернулось. У нее вырвался тихий беспомощный стон.
Броуди повернул голову и посмотрел Мэдди в глаза.
– Тебе следует знать, – произнес он. – Я согласен с Линн: тебе лучше не возвращаться. Это все, что я могу сказать.
Глаза у Мэдди стали круглыми от удивления.
– Что? – нахмурился Броуди.
– Я ожидала, что ты станешь бить себя кулаками в грудь, требуя, чтобы я осталась.
Броуди приподнял бровь.
– Бить себя кулаками в грудь?
– Да. А может, даже потащишь меня за волосы в свою пещеру, чтобы спрятать там.
Броуди негромко рассмеялся.
– Утащу за волосы?
– О, можно подумать, ты никогда не ведешь себя как неандерталец.
– Ну, утаскивать тебя за волосы в свою пещеру я бы точно не стал.
Он направил на Мэдди оценивающий взгляд и задумчиво почесал заросший щетиной подбородок. – Хотя это довольно любопытная фантазия.
Мэдди не удержалась от смеха, заметив в его глазах оживление.
– Ты вправду меня удивляешь, – призналась она.
– А ты меня. Постоянно. Значит, ты хочешь вернуться.
– Да.
Но Мэдди собиралась сделать это одна.
Броуди прекрасно понимал, что задумала Мэдди: решила вернуться на Стоун-Кей одна. Он не представлял, как можно ей помешать, – разве что выкрутить руки и посадить под замок, доказав делом, что не зря обозвала его неандертальцем.
– Я должен поговорить с Ноа. Дай мне минуту. – Броуди погрозил ей пальцем. – Но знай, я слежу за тобой.
Мэдди страдальчески возвела глаза к потолку, но не двинулась с места, когда Броуди направился к Ноа, стоявшему посреди вестибюля. Он нарочно встал так, чтобы не терять ее из вида. Мэдди, ощетинившись, сердито сверкнула глазами, однако тот только отмахнулся.
– Мне придется снова исчезнуть на несколько дней, – предупредил приятеля Броуди. – А еще понадобится самолет сегодня вечером.
Его компаньон не возражал, хотя пилотов катастрофически не хватало. Они оба знали, что исчезновение Броуди ввергнет «Скай Хай эйр» в еще больший хаос. Клиенты уж точно не обрадуются. Но впервые в жизни Броуди было решительно наплевать.
Броуди понимал, что Мэдди важнее. Она собиралась снова от него сбежать, но на этот раз удача могла от нее отвернуться. Броуди сильно сомневался, что ей удастся благополучно выбраться из этой переделки.
– Какой самолет? – спросил Ноа.
– Что-нибудь побыстрее. Лучше всего «лирджет», если он свободен.
– Думаю, да. Как Мэдди? У нее все хорошо?
– Нет. Боюсь, что нет.
– Ты с ней?
– Насколько она позволяет мне, – признал Броуди.
– Мэдди крепкий орешек, она скорее…
Мэдди подошла ближе, и Ноа прервал себя на полуслове. Оба друга посмотрели на нее.
– Что требуется, чтобы и меня пригласили на вашу вечеринку?
– Мы говорили не о тебе, – быстро выпалил Ноа. Броуди выразительно посмотрел на него. – Правда, вовсе не о тебе, – добавил Ноа голосом провинившегося ребенка.
– Ну да.
Мэдди смерила их суровым взглядом, и Броуди заерзал от неловкости ситуации, хотя его не так-то просто было смутить.
– Я еду домой, – объявила она. – Мне нужно переодеться.
– Я отвезу тебя.
Броуди обнял ее за талию и повел к дверям, бросив напоследок уничтожающий взгляд на Ноа. Тот поднял руки вверх с видом оскорбленной невинности.
Броуди открыл дверь перед Мэдди. Его не покидало тревожное чувство. Мэдди согласилась, чтобы он проводил ее, но это не значило ровным счетом ничего. Броуди понимал, что она сбежит при первой же возможности.
В молчании они подъехали к ее дому.
– Спасибо, – бросила Мэдди, прежде чем Броуди успел заглушить мотор, и вышла из машины, не дожидаясь, пока он припаркуется.
Броуди успел догнать ее только у самых дверей квартиры. Обнаружив, что не может закрыть дверь, потому что он блокировал ее ногой, Мэдди тяжело вздохнула.
– Я же обещала, что не наделаю глупостей.
– Да, но, боюсь, у нас разные представления о том, что такое глупость.
Мэдди уперлась ладонью ему в грудь, пытаясь его оттолкнуть, но он протиснулся в дверь.
– Я большая девочка, Броуди. Я собираюсь только принять душ, поесть, немного поспать, а потом…
– Да. Это «потом» и заботит меня больше всего. – Он криво улыбнулся. – Вдобавок душ – как раз то, что надо. Против еды я тоже не возражаю, а поспать сам Бог велел.
Глаза Мэдди сузились.
– Я не собираюсь спать с тобой.
– Нет проблем. Мы найдем чем заняться в твоей постели.
Мэдди долго смотрела на него в поисках достойного ответа, а, надо признать, соображала она обычно быстро.
– Ты вправду думаешь, что сейчас подходящее время для секса? – спросила она наконец.
Броуди закрыл входную дверь, на случай если Мэдди придет в голову выставить его за порог.
– Для секса нет неподходящего времени.
– Броуди. – Мэдди тихонько рассмеялась. – Если оставить в стороне, что нас тянет друг к другу…
Оставить в стороне? Броуди сомневался, что смог бы это сделать.
– Ты пришел сюда не ради секса. Мы оба это знаем. Ты здесь, чтобы следить за мной.
«Виновен по всем пунктам. Признаю».
– Но мы могли бы заняться любовью, пока я за тобой присматриваю, если тебе станет легче.
Мэдди не засмеялась, но лицо ее выражало смущение.
