Я сама то себе верю? Нет. Мне иррационально страшно. И я не могу себе объяснить почему.
Аргентина (Гена)
Новые балетки, заказанные мной с какого-то китайского сайта воняют нещадно. Они пахнут химозой, прокисшей резиной и безысходностью настолько, что все окрестные кошки разбегаются в радиусе километра. А дворовая собака Люся даже предприняла попытку упасть в обморок, хоть и виляла хвостом сначала меня завидев. Больше никогда не буду заказывать обувь из интернета. Даже такую красивенную, ярко алую, лаковую. Ха, как говорила моя мама «Зарекалась коза в лес не ходить». Я всегда… Ну, почти… Наступаю на одни и те же грабли. В прошлый раз были сапожки, от которых мои ноги покрасились даже через носки и не отмывались почти до лета.
Солнце светит так ярко, что хочется просто гулять по улицам, проветривать баретки и ни о чем не думать. И уж тем более не сидеть в пыли библиотеки, инвентаризируя книги и делая их перепись. Я даже мороженое себе купила, и съела по дорогое, хотя обычно не ем на ходу. Я стесняюсь. Мне неудобно и кажется все смотрят, как я позорно чавкаю, вымазавшись по-детски подтаявшей молочной смесью. Но сегодня мне хорошо, хоть и тревожно.
Полторы недели прошло с того дня, когда Тина перестала существовать. И Мишка не появлялся больше, а я перестала вздрагивать от каждого шороха. Жизнь, все же, не такая уж и дурная штука. Но, боже, как воняют эти проклятые туфли. Их надо захоронить, как ядерные отходы.
В библиотеке тихо и пусто, как в склепе. Я прохожу по узкому коридору, вдыхаю знакомый запах книг. Все, как всегда – сонное царство, даже мухи в этой обители знаний и мудрости, еле живые и коматозные.
– Гешечка, детка, – выскакивает мне навстречу Алевтина Петровна, сегодня что-то слишком возбужденная и суетливая. – там к тебе пришли. Полтора часа уже дожидаются.
Сердце пропускает сразу серию ударов. К лицу кровь приливает и желание «смазать» мои дешманские вонючки становится невыносимым.
– Кто там? – пытаюсь звучать беззаботно. Но голос дает позорного визгливого петуха. – Если снова читатель Ряжский, то я его…
– Женщина. Красивая. Холеная. Возраст не определить, они сейчас этими операциями такое вытворяют, что мумий даже людьми делают. Богатая. Сумочка у красотки стоит, как вся наша библиотека, вместе с нами. Два охранника ее ждут в зале. Думали, что я поведусь, что они просто пришли биографию Грибоедова изучать, ага. Им не Грибоедова. Им Ганнибала Лектера с такими мордами надо, и не читать, а охранять. Буков то они и не знают, судя по пустому взгляду, – по-военному докладывает Алевтина, пока я пытаюсь сообразить, что мне делать и откуда она знает сколько стоит сумка пришелицы.-… Конфеты вот мне принесла, и уважительная. Сказала, подружки вы лепшие. А шоколад бельгийский. Я на такие в магазине смотрела. Да не по зубам мне, точнее не по кошельку. А эта сразу большую коробку мне отлимонила. И уважительная. Потом чайку с тобой погоняем, Гешечка, – выдергивает меня из мыслей голос коллеги. Ну что ж, бегать от прошлого вечно не получится. Да и, наверняка, эти амбалы уже перекрыли все выходы. Попала я, как кур во щи. Подруга то у меня одна, и с той я не общалась уже полторы недели. И Динка уж точно не пришла бы сюда. Она терпеть не может библиотеки и книги.
– Спасибо, Алевтина Петровна, – улыбаюсь я фальшиво, чтобы не напугать милую даму. Хотя самой мне от чего-то страшно до чертиков. Прекрасное настроение улетучивается, сменяясь предчувствием катастрофы. – Пойду я, не стоит заставлять мою подругу ждать. Она уж, наверное, извелась там.
– Да нет, я ей книжечек отнесла, по истории живописи девятнадцатого столетия да чайку цейлонского праздничного. Читает.
Я больше не слушаю пожилую коллегу, иду по коридору, как на каторгу. Туфли еще эти… От вони аж глаза слезятся, и тошнота поднимается к горлу. Или не от вони.
– Ну, наконец-то, – поднимается мне навстречу шикарная незнакомка, похожая на богиню, вываянную руками умелого скульптора. Только богиня эта не созидательница. В глазах красавицы лед, способный заморозить все вокруг. – Я вас заждалась. Опаздывать на работу нехорошо.
– Правда? – я ухмыляюсь. Тина сейчас из меня лезет, во всей своей стервозьей сущности. – Так и зачем было себя мучить? Я вас не приглашала и гостей не жду.
– Зря. Я, знаете ли, в гости редко хожу. Зовут, умоляют прийти, но я не со всеми общаюсь. А вот вас удостоила, Тина. Так вас, кажется, величают?
– Аргентина, – нервно дергаю уголком губ. – Меня зовут Аргентина. И у вас есть три минуты, чтобы объяснить мне суть визита.
– А дальше? – приподнимает бровь незваная гостья, и в глазах ее ледяных зажигаются искры интереса. – Ну, если я не уложусь в отведенное мне время. Что будет?
Да хрен ее знает, что будет. Меня трясет от нервов и желания раствориться в воздухе.
– И чем это воняет? – морщит нос богиня.
– Пустыми разговорами. Излагайте.
– Ну вот, видите, все очень просто оказывается. Мы поговорим, вы скажете да. И я не стану больше отвлекать вас от работы, – улыбка у пришелицы ослепительная и опасная. Оскал хищный, дорогущий и ядовитый. – У меня есть к вам предложение, отказаться от которого вы просто не сможете.
– Ну от чего же? Нет таких предложений, которые невозможно отклонить, – в тон моей визави отвечаю я.
– Есть, дорогая. Но об этом позже. Сначала я изложу суть, и приведу доводы, а уж тогда вы решите, стоят ли жизни ваших близких, вашего упрямства. Например, мне будет жалко милую даму, которая была так любезна и даже налила мне чаю. У вас и подруга есть близкая. Мало приятного. Да и тайна ваша, выплывшая наружу, сразу столько вам проблем принесет. Вы ведь, Тина, кучу мужиков кинули на бабки. Не простых работяг, а дяденек с большими возможностями, – кивает она головой на стаканчик, к которому явно не притронулась. Сердце у меня трепещет уже где-то в районе пяток. В сумочке звонит мобильник, и я не хочу отвечать, потому что все мое существо буквально орет об опасности. – Одним больше, одним меньше. делов то. А я вам заплачу столько, что до конца жизни вам не нужно будет думать о хлебе насущном.
– Вы мне угрожаете? – хриплю я.
– Да нет. Скорее шантажирую, – улыбка богини становится приторно-сладкой. – Ну и чуть-чуть угрожаю. Не берите трубку, потом перезвоните. Я долго не задержу. Так вот, мне нужна ваша профессиональная помощь. Вы прекрасно развели Леснова, просто мастерски. Денег мужик потерял столько, что вам и не снилось. Рвет и мечет, бедолага. Ищет вас, представляете. И вот совсем не для того, чтобы конфетами с какао угостить. Тина, вас убьют скоро. Это лишь дело времени. Только не сразу убьют, сначала будут пытать. Потом, скорее всего, подвергнут насилию. Игорек очень изощрен в мести и развлечениях. Вы не тому человеку перешли дорогу.
– Дальше.
– Будем взаимовыгодны. Вы поможете мне убрать с пути моего мужа, я сделаю все, чтобы Леснову было некогда заниматься вендеттой.
– Убрать, в смысле… – дышать нечем. И дело не в вони исходящей от моих туфель, а в повисшем в воздухе тумане страха и злости.
– Ну. Думаю до этого не дойдет, – ухмыляется богиня. Нет, она не красива. Уродливая маска проглядывает сквозь идеальные черты. – Я просто хочу забрать у него все. Я заслужила это, я считаю. За десять лет одиночества и гребаной тоски я имею право на все. Любовь прошла, помидоры завяли. Деньги не приносят радости. А муж объелся груш. Меньшего мне не надо. И ты мне поможешь развести моего дорогого благоверного на все, что он имеет.
– Что вы хотите? Фото измены? Голову вашего мужа на палке? Если вы знаете кто я, то так же знаете, что я не занимаюсь проституцией и делаю все в рамках закона.
– Фото будет мало, дорогуша. И измены простой тоже. В моем брачном контракте есть пункт, по которому в случае если кто-то из супругов на стороне заведет ребенка, пострадавший
