– Так это принадлежит мне или как?
Он улыбнулся.
– Оно твое минимум на несколько месяцев. Но до Рождества приемов больше не предвидится.
Ева решила отнестись к этому философски и надела протянутые Рорком туфли.
– Да, но здесь нет кармана, куда я могу положить мобильный телефон. Мне могут позвонить.
– Пожалуйста! – Он держал в руке до смешного маленькую вечернюю сумочку, по цвету и фактуре подходящую к туфлям.
– Что-нибудь еще?
– Ты великолепна, – улыбнулся он. В этот момент на улице раздался автомобильный гудок, сообщивший, что первые гости уже прибыли. – И пунктуальна. Пойдем вниз, я хочу всем показать мою жену.
– Я не пудель! – пробормотала она, заставив его вновь рассмеяться.
Через час дом был наполнен людьми, музыкой и светом. Осматривая зал, Ева мысленно благодарила Рорка за то, что ему даже в голову не пришло ожидать от нее участия в подготовке ко всему этому.
Вдоль стен стояли столы, ломившиеся от серебряных блюд с различной снедью: копченая ветчина из Виржинии, фаршированные утки из Франции, кровавая говядина из Монтаны, омары, семга, устрицы, горы свежих овощей, собранных только сегодня утром и красочно уложенных в красивые пирамиды. Различные виды десерта, который мог бы заставить даже политического узника прекратить голодовку протеста, располагались вокруг искусственного дерева, украшенного пирожными и орнаментом из марципанов.
Ева поразилась, что муж все еще может удивлять ее своими новыми способностями.
Парящая в воздухе елка была украшена тысячами белых фонариков и серебряных звездочек, огромные окна показывали не дождь со снегом, которые засыпали грязные улицы города, а голограммы сказочной красоты. Идиллические рождественские пейзажи радовали глаз – по замерзшим прудам катались на коньках парочки, дети весело скатывались на санках со снежных горок, освещенных лучами яркого зимнего солнца.
«Все эти детали очень в характере Рорка», – подумала она.
– Эй, красотка, скучаешь в одиночестве?
Ева весьма удивилась, почувствовав чью-то руку на своем заду, и, обернувшись, увидела Макнаба.
Он моментально стал красным, потом белым, затем вновь красным.
– Боже, лейтенант!
– Твоя рука лежит на моей заднице, Макнаб. Мне не кажется, что ты хочешь, чтобы она там оставалась.
Он отдернул руку, как будто обжегся.
– Боже! Черт! Прошу прощения! Я не узнал вас. Я хотел… Я не знал, что это вы. Я думал… Вы выглядите… – Больше слов у него не было.
– Полагаю, что детектив Макнаб пытается сделать тебе комплимент, Ева. – Рорк стоял рядом с ними и жестко смотрел в полные ужаса глаза Макнаба. – Не правда ли, Ян?
– Да. Это…
– А теперь, когда, мне кажется, он осознал, что именно твой зад он гладил, я должен убить его. Прямо здесь. – Рорк взял Макнаба за его красный галстук. – Прямо сейчас.
– Я уже сама позаботилась о себе, – сказала Ева сухо. – Вы, кажется, слегка перепили, детектив?
– Да, кажется.
– Рорк, почему бы тебе не позаботиться о нем? Мира уже пришла. Мне надо поговорить с ней.
– Чудненько! – Рорк обнял Макнаба за плечи и сжал чуть сильнее, чем требовала вежливость.
Еве понадобилось много больше времени, чем она предполагала, чтобы пробраться через весь зал. Ее всегда удивляло, как много люди разговаривают на приемах. И в основном ни о чем. Она торопилась к Мире, но внезапно ее взгляд упал на Пибоди, которая выглядела совершенно не как Пибоди. Она была в широких вечерних брюках темно-золотого цвета и в узком жакете без рукавов. Под обнаженный локоть ее нежно поддерживал Чарльз Монро.
«Мира может подождать», – подумала Ева и уставилась на Монро отнюдь не доброжелательным взглядом.
– Великолепный дом у вас, лейтенант! – осклабился он.
– Я не помню вашего имени в списке приглашенных.
Пибоди покраснела и сникла.
– В приглашении говорилось, что можно привести друга.
– И это он – друг?
Пибоди пожала плечами, а Чарльз, наклонившись к Еве, понизил голос до интимного шепота:
– У меня свободное время, Даллас, которое я волен проводить по своему усмотрению, в частности, с прекрасной девушкой, которая мне нравится. Если вы хотите, чтобы я ушел, скажите. В конце концов, это ваш дом.
– Ну почему же? Она уже большая девочка.
– Да, она уже большая, – пробормотала Пибоди. – Минуточку, Чарльз, – добавила она и, схватив Еву за руку, оттащила в сторону.
– Эй!..
– Никаких «эй»! – Голос Пибоди дрожал от гнева, когда она волокла Еву в угол. – Я не обязана согласовывать свое свободное время или друзей с вами, и у вас нет ни малейшего права ставить меня в дурацкое положение.
– Подождите, подождите…
– Не собираюсь! – Потом Пибоди вспомнит выражение шока на лице Евы, но в этот момент она была слишком возбуждена, чтобы замечать что-либо вокруг и реагировать на это. – То, что я делаю в нерабочее время, не имеет ничего общего с моими профессиональными обязанностями. Если мне захочется танцевать на столе, это мое личное дело. Если мне захочется купить дюжину мужиков, чтобы они имели меня с завязанными глазами по воскресеньям, это мое личное дело. А если мне захочется культурно встретиться с интересным и привлекательным мужчиной, который почему-то захотел встретиться со мной, это тоже мое личное дело!
– Я только…
– Меня это не интересует, – произнесла Пибоди сквозь зубы. – На работе вы можете мне приказывать! Но на этом ваши полномочия и заканчиваются. Если вы не хотите, чтобы мы с Чарльзом находились здесь, – мы уйдем.
Пибоди повернулась на каблуках, но Ева успела поймать ее за локоть.
– Я не хочу, чтобы вы уходили. Я извиняюсь за то, что вторглась в вашу личную жизнь. Надеюсь, это не испортит вам вечера. Простите меня.
И все-таки она никак не могла успокоиться и все еще сотрясалась от непонятной обиды, когда наткнулась на Миру.
– Я не хочу уводить вас с вечеринки, но прошу несколько минут, в частном порядке.
– Конечно. – Озабоченная ее официальным тоном и бледностью, Мира отошла с ней. – Что случилось, Ева?
– Это действительно частный вопрос. – Ева приказала себе отбросить все личные чувства. – Мы можем поговорить в библиотеке.
– О! – воскликнула Мира, всплеснув руками, когда они вошли в библиотеку. – Какая прекрасная комната! Это же настоящее сокровище! Увы, теперь не многие люди ценят ощущение и запах настоящих книг. А ведь какое удовольствие – сесть в кресло с теплой книгой в руках, вместо того чтобы сидеть за холодным, бездушным компьютером.
– Рорк влюблен в книги, – бросила Ева, закрывая дверь. – Я хотела поговорить с вами по поводу теста Руди. Могу я задать несколько вопросов?
– Полагаю, что да. – Мира несколько удивилась, не сразу отойдя от восхищения библиотекой, и уселась в кресло, обитое мягкой кожей, тщательно расправив юбку своего розового коктейльного платья. – Он не ваш убийца, Ева. Более того, он вовсе не чудовище, каким вы его представляете.
– Это не имеет ни малейшего отношения к тому, что я хотела бы узнать.
– А по-моему, имеет. Его отношения с сестрой ранят вас на глубоком личном уровне. Ева, она не такая сильная, как вы, но все-таки не беззащитный ребенок. Насколько я понимаю, у него есть способы контролировать ее, но он ее не принуждает.
– Он ее использует!
– Да, а она – его. Это взаимно. Я согласна, что он слишком увлечен всем, что касается Пайпер. Он сексуально недоразвит. И главная причина, которая исключает его из вашего списка, Ева, это то, что он – импотент со всеми, кроме своей сестры.
– Его шантажировали – и шантажист мертв. Клиент ухаживал за его сестрой – и этот клиент тоже мертв.
– Да, признаю, и именно поэтому я была готова найти в нем способность совершить эти убийства. Но я ее не нашла. У него есть некоторый потенциал физического насилия – когда он возбужден, когда в опасности. Но это лишь вспышки, мгновения. Не в его натуре планировать и тщательно организовывать преступления, подобные которым вы сейчас расследуете.
